По повестке, вместо Софрония, явился схимонах Георгий. Когда он вошел в кабинет следователя, последний сказал: садитесь!». И начал: «Слышно, что в общине в Темных Буках появилась какая-то святая монахиня, - правда ли это? Отец Георгий ответил: «Да это не диво что у нас появляются святые, мы люди верующие. А вот Вы люди неверующие и у вас тоже появляются святые». – Как! Где у нас святые? – Да вот я прошел по улице Серебряковской и вижу; там сидит и гадает на бобах женщина; там гадает мужчина на картах. Это Ваши святые. Следователь нахмурился. А вы слышали, что говорят в Новороссийске обновилась икона? – Как? Сама обновиласть. – Да. Не верю, говорит о.Георгий. (Ага, думает следователь, попался монах на удочку). А как же вы думаете? – Думаю, что Господь ее обновил. – А что, Бог сошел на землю и обновил икону? – А для Бога нет ничего невозможного, я последний раб у Бога, и то при помощи кисти и красок могу обновить старую икону. А Господь весь мир создал, разве Он не мог обновить икону?

Следователь: «А что вы со мной так смело разговариваете? Разве Вы не знаете, что я могу вас посадить!»

Отец Георгий: Простите, я только вошел к Вам и Вы предложили мне сесть, и я уже сижу».

Следователь: «Да не тут, а вот там», и указад рукой ниже пола то есть на на подвал.

Отец Георгий: «Да какая разница, сажень ниже или сажень выше».

Следователь подумал, что у отца Георгия крыша поехала над головой, и сказал: уходите отсюда..

Таким образом, отец Георгий шуточками отделался перед следователем. А старец Софроний, от страха сбежал навсегда из обители в станицу Славянскую к своим духовным чадам и сказал им, что его прогнали из обители.

После этого, новый духовный старец Патрикий наложил на сестер обители трехдневный пост и просил чтобы Господь указал сущность явлений ангела монахине Макарии.

На третий день, в келии монахини Макарии одна монахиня поклонилась до земли и увидела в углу под кроватью спрятанный флакон. В нем оказалось розовое масло. Вот и обнаружилась прелесть Макарии. При обличении ее, она призналась и сказала: это я делала для поддержания веры в сестрах, наливала себе в ладонь розовое масло и объявлала: «Ангелочек, ангелочек явился мне». И она покаялась за свой обман.

При основании обители в Темных Буках, как поведал мне в 1959 году, участвовавший в этом мой духовный старец схимонах Георгий (Макаровский), старец Софроний повелел о.Георгию сделать столик и крест из веток и выкопать яму для водружения креста, и помолившись, водружая Крест, произнес слова: «Господи, да будет здесь благодать Святой Горы Афонской», и у всех присутствующих сразу по щекам покатились слезы.

И точно, с прибытием в обитель Афонских монахов, прибыла и благодать Божия Св. Горы Афонской, и была вскрыта прелесть монахини Макарии, а отец Софроний имяборец сбежал из обители).

Федор Мкаровский за поддержку (стр. 333) и помощь насельницам обители, возмутившимся такой несправедливостью, также оклеветанный, без всякого суда (лишь по требованию епархиального начальства) был сослан в Наримский край, где пробыл почти год до 15 сентября 1915 года. Там он зарекоконвал себя по прежнему человеком безупречной честности и благочестия : примечательны свидетельства, выданные Федору Макаровскому на руки в Колпашево[1], где он пользоваля уважением населения, как и ранее в Туапсе.

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. Весьма странно, что таких сведений ни от самого монаха Феодора, который окончил жизнь свою в моем доме 15,Х.1959 года, ни от его брата схимонаха Георгия (Макаровского + 27,VIII,1964)) с которым мы вместе проживали и трудились в моем доме, я не получал).

Недаром его избрали в уполномоченные города, когда уже начинались гонения на обитель. По возвращении из ссылки утвердили в должности помощника городского старосты. В 1916 году, когда ьыл начат пересмотр дела, около 100 человек разных сословий «единогласно засвидетельствовали о Макаровском только одно хорошее, честное, идейное, высокое, как указал 12 января 1916 года миссионер проповедник Ставропольской епархии Н.Розанов в своем отзыве, от себя написавший следующее:

«Федор Михайлович Макаровский известен мне как человек высокорелигиозный, преданный Святой Православной Церкви, серьезно и умело защмщающий ее священнее устои (стр. 334) и догматы; как сыне Великого Русского Отечества, любящий Саможержавногого Государя Императораи его Государственный заког и Царственное Правосудие, как трезвый и в высшей степени честный, идейно благородный, чуждый всяких антирелигиозных и антигосударственных учений и партий человек в лучшем значении этого высокого слова.». Также хорошо о нем отозвался священник Николай Смирнов села Архипо-Осиповка, благочинный 3-го Черноморского округа Сухумской епархии, в письме от 2 июля 1916 года: «В ответ на заданные Вами вопросы о личности Ф.М.Макаровского и по делу Иверско-Алексеевской оьщины имею честь почтительно заявить следующее: на службе Церкви, Царю и Родине я состою около 28 лет; за это время много мне приходилось сталкиваться с людьми разных положений и направлений и иметь с ними всякие деловые сношения и тому подобное.

И сколько за этот солидный период времени мне не встречалось людей, из всех их, - утверждаю моей иерейской совестью м совершенно безпристрастно, - личность Федора Михайловича Макаровского выделяется как личность высокорелигиозная – сознательно , примерной нравственности и и преданности до положения живота своего Церкви, Царю и Родине.; личность энергичная и безусловно честная, деловитая во всех отношениях. О! как бы я желал на своем жизненном пути побольше встретить таких выдающихся, благородных и дельных людей, служащих непреоборимою крепостью наших святых устоев – Православия, Самодержавия и Народности, экономического блага и всякого порядка».

Показательна характеристика, данная Ф.М.Макаровскому сельским старостой Г. Волковым, по долгу (стр. 335) по долгу службы обязанным следить за поведением ссыльных:

«Вообще Макаровский, представляя собою исключение из всех ссыльных, как первый слуга Государя и примерный христианин, производит приятное впечатление и благотворное влияние, что и удостоверяется.[2]

Справедливость должна была восторжествовать, и пересмотр дела был близок к завершению, особенно после посещения обители в начале января 1917 года князем Н.Д.Жеваховым. Уполноможенный Св. Синодом, в должности товарища обер-прокурора князь провел расследование и собирался по возвращении в Петроград сделать специальный доклад по делу Иверско-Алексеевской общины. Но не успел…Грянула революция и князь вместе с другими царскими министрами был арестован, а Cинод нового состава делом Иверско-Алексеевской обители не занимался, и она оставалась в прежнем состоянии.

• судьбе ее основателей сведения очень скудные. Игуменья Мариам (Макаровская) не была возвращена в обитеть. (В сноске Приводиятся сведения Александра Бабича: «По списку монахинь Иверской обители на 2 марта 1925 года: Игуменья Екатерина Ивановна (Мужецкая), 17 монахинь, 43 послушницы. Кроме того, в обители проживали – 1 епископ, 1 иеромонах, 1 монах, 1 один послушник и 1 живописец. Бабич Александр.)» (стр. 336)..

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. - Здесь что-то напутано, наподобие как у монахинь Сергии Клименко и Анны Ильинской. В Иверско-Алексеевской женской общине до самого ее разгрома была Игуменья не какая-то Екатерина Ивановна, но но ее основательница Мариам (Макаровская) до самого ареста ее в 1929 году; ни епископа, ни прочих указанных Бабичем лиц в Иверской обители в Темных Буках не было. Эти сведения получены мною от схимонаха Георгия (Макаровского) у которого я был послушником с 1958-1964 г. и проживал вместе с ним до самой его кончины. Так что, «о судьбе основателей Иверско-Алексеевчкой обители в Темных Буках, не «скудные», а вполне очень ясные.).

- По кратким сообщениям, полученным Туапсинским музеем из Краснодарского архива Управления ФСБ, матушка Мариам (в миру Мавра Степановна Макаровская, 1870 года рождения, из мещан города Екатеринодара) была арестована 23 марта 1929 года (стр. 336) в Крымском районе в местечке Псебеце[3], очевидно (но не точно.- Сост.) она проходила по одному из групповых дел кавказских имяславцев; обвиняласьг в организации имяславческой монархической группировке. 6 июля 1929 года была приговорена к расстрелу, согласно Акту о расстреле, приговор был приведен к исполнению 17 июля 1929 года.

О БРАТЬЯХ Макаровских известно следующее: старший Григорий, принявший монашество под именем Георгий, после революции проживал у младшего брата в Туапсе, а позднее ушел в Медовеевские скиты, где посвящен в схиму; в мае 1927 года там был арестован и выслан в Казахсиан на 3 года. О дальнейшей его судьбе сведений нет, как и о судьбе его брата Федора, неизвестно даже когда тот был арестован и к чему приговорен. В показаниях схимонаха Саввы есть информация о братьях Макаровских, но до их арестов.

Прежде всего отец Савва подробно рассказал о так называемом «съезде», проходившем в июне 1924 года на даче Макаровских вблизи Туапсе. Этот «съезд» по версии следствия «имел идейное влияние на укрепление и объединение контрреволюционной монархической организации имяславия и развитие имяславия на Кубани и Черноморье». Ему предшествовал приезд монаха Иринея (в миру Цурикова Иродиона Федоровича), направленного из Москвы архимандритом Давидом с целью урегулирования какого-то разногласия, возникшего между ним и и схимонахом Георгием (Макаровским) по религиозному вопросу (в чем была сущность разногласия, отец Савва не знал.

Монах Ириней (Цуриков) по пути в Туапсе заехал в Темные Буки, затем приехал в Медовеевку. «По прибытии в Медовеевскую пустынь он остановился у отца (стр. 337) Феофилакта, у которого пробыл около 3 дней, какие с ним вел беседы и разрешал вопросы , я не знаю, но на 4 день его пребывания по его директиве было собрано нелегальное общее собрание скитников, на котором были избраны делегаты на нелегальный съезд в г. Туапсе, - показал схимонах Савва, От Медовеевских скитов послали его, монаха Харлампия (Труша) и монаха Николая, фамилию которого Савва не знал. Помимо их делегации, на съезд прибыли от Кубанского, Армавирского округов Григорович Павел, он же Федор, в прошлом полковник, от Темных Буков Патрикий, он же Белых Петр Васильевич), Макаровская Мавра, она же Мариам, Таисия, она же Пелагея, Луговская, Кузьминская, и кто-то еще из женщин, фамилии коих не припомню, и от Москвы Цуриков Ириней. Помимо этого в работе съезда принимал участие Макаровский Федор и прибывший на 2-й день работы этого съезда Малько Семен, якобы от Медовеевской пустыни, но я такого до съезда не знал и с ним по Медовеевке не был знаком.

Открывал съезд и председательствовал схимонах Ириней (Цуриков), секретарем был схимонах Георгий Макаровский. Первым вопросом стояло обсуждение письма Макаровского архимандриту Давиду, Содержания письма схимонах Савва не знал поскольку, по его словам, оно не было объявлено, но «все недоразумения были улажены мирным путем и особо острых разногласий у нас не было». Больше он ничего не показал, и только добавил, что после разрешения этого вопроса на третий день съезда они с Харлампием (Трушом) уехали в Медовеевскую пустынь. Оставался монах Николай, как и все остальные для разрешения других вопросов, но каких, Николай по возвращении не сообщил.

После съезда медовеевские наседьники стали, по словам отца Саввы, более агрессивно проявлять себя по отношению к советской власти. Осенью 1926 года, когда Краснополянским сельсоветом им было предложено (стр. 338) получить документы удостоверяющие личность, так как до этого они никаких документов не имели, на собрании они решили никаких документов не брать и составили петицию; она прмерно сводилась к следующему: «Мы, пустынники Медовеевских скитов, Советскую власть как власть антихриста не признаем и считаем законной властью власть монархии, которая защищает религию, поэтоиу от всяких документов антихристовой власти, власти насилия отказываемся и их получать не будем».

С этой петицией подписанной всеми пустынниками имяславцами, под руководством отца Николая и схимонаха Георгия (Макаровского) группой около 30 монахов отправились на Красную Поляну и вручили петицию председателю сельсовета. Тот сказал, что она будет направлена в район и по ее рассмотрении о полученных результатах им сообщат. После этого они вернулись в скиты, и до марта 1927 года их не тревожили.

«В марте было объявлено, что мы должны явиться в Краснополянский сельсовет для регистрации. На эту регистрацию как я, так и другие имяславцы явились. После этой регистрации прошел слух, что нас будут арестовывать. От кого этот слух исходил, я не помню, желая избежать ареста я, вместе с Поповым Иларионом покинул Медовеевскую пустынь и ушел на Псху». – показал отец Савва.

В последствии он узнал, что все имяславцы Медовеевских скитов были арестованы и ысланы, в том числе схимонах Георгий (Макаровский). Отец Савва слышал, что «они отказались от получения документов и устроили шествие с пением «спаси Господи люди Твоя» из Медовеевской пустыни до города Сочи, по приходе в таковой все в количестве 47 человек были арестованы и высланы». (стр. 339)

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. Эта информация отца Саввы неверная. В числе выступленцев был 85-летний схимонах Мартиниан (Белоконь), и еще некоторые престарелые монахи, поэтому с крестным ходом пешком от Медовеевской пустыни до гор.Сочи, они пешим ходом никак не могли пройти; и не было им никакой необходимости туда идти, они могли прийти с крестным ходом до Красно-Полянского сельсовета, как фактически и написано на странице 339, выступленцы крестным ходои с пением: «Спаси Господи люди Твоя» отправились на Красную Поляну и вручили петицию председателю сельского совета).

Арестованные монахи имяславцы были отправлены в Новороссийск и во время следствия содержались в тюрьме. 7-го сентября 1927 года ими был подписан обширнейший документ – ответ на опубликованное в «Известиях» 19 августа 1927 года «Обращение Временного Патриаршего Синода» (известную декларацию от 16/29 июля митрополита Сергия). Помимо крайне резкой и многословной критики этого, как монахи имяславцы с самого начала написали, «лживого обращения, полного лжи, грубого обмана и взаимных противоречий» (стр. 340)

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. автору Сикорской не понравилась «резкая и многословная» критика имяславцев «лживой Декларации отступника митроп. Сергия», и в целом отступничества иерархии Русской Православной Церкви).

(и снос: Начало всех бед они видели в том, что иерархия похулила Имя Божие. Имяславцы назвали кощунственным учение, представленное как определение Синода в № 20 «Церковных Ведомостей» от 18 мая 1913 года, где архиереи «опубликовали и преподали всем членам Церкви российской богохульное учение, в котором Всемогущее Имя Божие или Собезначальное Отцу и Духови Слово, принявшее плоть от Девы, низвели на степень человеческого вымысла, и приравняли Его к фикции и географическому меридиану, назвали Его предметом реально, ни духовно, ни материально несуществующим…». За эти хулы и постигли, по мнению имяславцев, всю Русскую Церковь переживаемые потрясения. Но иерархи вместо покаяния пошли еще дальше по пути отступничества: «И вот эти пастыри Христовы открыто и гласно в 1913 году отреклись от Сладчайшего своего Искупителя в Имени Слове (Откр. 19,13), ныне уже отрекаются прямо от Него Самого (по их антропоморфической имяборческой логике)! (Алчущие правды: Материалы церковной полемики 1927 года /Сост свящ. А.Мазырин, О.В.Косик. М. Изд. По ПСТГУ, 2010. С. 138.,142).(стр. 341) – после по обыкновению витиевато и многократно (но весьма доказательно Священным Писанием – Сост.) повторяющихся в разных вариациях обличений имяборчества и дальнейшего отступничества, они призывали к ревности по Бозе, которой так отличались истинные христиане, особенно в первые века, и прямо излагали свою позицию:

«Вот этот- то огонь, это горение Божественной любви, паче же пламень ревности, и заставляет гонимых и преследуемых христиан восходить на пылающие костры и грозные эшафоты, как на царские троны. И в данном случае вызванное новым насилием нашей религиозной совести горение повлекло нас, слабых и хилых, на подвиги христианского исповедничества.

Это же непреодолимое требование совести заставило пишущих эти строки оставить свои тихие келии и насиженные безмолвные пустыни и с открытым лицом прийти к своим притеснителям в Сочинское ОГПУ и заявить им лично, устно и в пространном письменном заявлении: «Ваши нестерпимые издевательства над величайшими святынями христианского (стр. 341) духа, Ваши дерзкие притеснения нашей религиозной совести и неслыханное издевательство над христианским самосознанием понуждают нас, а ваши законы о свободе религиозной совести и вероисповедания – дают нам право прийти к Вам и искренне заявить Вам, что ввиду того, что Вы объявили Бога врагом, а религию дурманом, то мы никак не можем, и совесть не позволяет нам принять от Вашей Богопротивнойи Богоотступнической власти удостоверения личности, навязывающие умолчанием христианского и обозначением звания согражданина безбожников-социалистов-коммунистов замену нашего драгоценнейшего звания христианского - презренным и враждебным Богу званием сограждан врагов Божиих, а снабжением этого удостоверения символическими знаками своего герба, выражающего Вашу богоборную идеологию, включающего нас в разряд сообщников идолопоклонства или приношения венка символическому изображению идола Вашего, враждебного Богу плотского разума или мудрования, который есть опредененная вражда на Бога. И если Вы, во исполнение Ваших же законов не желаете дать нам законной в нашем православном отечестве свободы христианского исповедания, то в таком случае нам не милы ни наши сладкие пустыни, ни умиляющая тишина уединенных келий. Чувство горькой обиды насилия религиозной нашей христианской совести и самосознание или ревность по поруганной Славе Божией снедает нас, и поношение поносящих нас объяло нас (Пс. 4), и нам при помощи благодати Божией легче будет терпеть всевозможные удручения Ваши и пытки, заключения мрачных темниц и сырых подвалов, скудость света, воздуха, воды, пищи и свободы, и все невзгоды, тяжести и тугу узилищ – была бы у нас спокойная совесть, которую Вы отяготили нестерпимыми узами Ваших нравственных насилий. Имея же долг исповедовать Имя нашего Сладчайшего Искупителя и не устыжаться ни сего, ни исповедания Его живоносных слов пред родом сим, прелюбодейным и грешным, т. е. пред Вами Богоотступниками, не боясь убивающих тело, души же не могущих убити (Мф. 10,28-33), мы открыто исповедуем похищаемое Вами у нас Сладчайшее (стр. 342) Христианское звание, как Имя Христово на нас нареченное; исповедуем и Его Божественное учение и от всякого общения с Вами, а тем более соучастие в Вашем согражданстве, через принятие удостоверения со знаками, - отрекаемся, как от скверны и мерзости, как от чумы мом страшной заразы, ибо, объявивши себя врагами Божиими и противниками Христа, Вы справедливо назвали себя антихристами, от которых мы, по долгу христиан, вседушно отметаемся, как и их враждебного Богу мудрования, которое они противополагают нашей Богооткровенной вере.

Мы не прятались, не скрывались от Вас, действуя из-за угла, но никомуже нас понуждающе, добровольно, охотно пришли к Вам, чтобы или получить свободу вероисповедания, или по крайней мере, освободить нашу совесть от тяжестей того нравственного бремени, которым является одно только умолчание и не обличение Вашего Богоборства»…(снос: Алчущие правды. Материалы церковной полемики 1927 года. С. 155-156).

Далее они напоминали о грозных карах Божиих и призывали отступивших от Бога оставить свое нечестие и с покаянием возвратиться к Отцу Небесному… И как своего рода посткриптумом заканчивали: «Советскую власть нельзя назвать Божией потому, что она хулит Имя Божие и отвергает бытие Божие», и добавляли ссылки на на св. Исидора Пелусиота о незаконно восхитившем власть и отца Иоанна Кронштадтского о самодержавной власти как законной и Богом установленной.

Подписали этот документ целый ряд монашествующих: «по просьбе и доверию 18 монахинь расписался схимонах Макарий (Зенин Михаил Иаковлевич) (снос: бывший схимонах Манассия (Зенин).; он же расписался м за схимонаха Мартиниана (Белоконя) и Ефросиния (Клопотова). Далее подписи: схимонаха Георгия Макаровского) и еще более десяти монахов. (стр. 343). Зенин и Белоконь – постриженики и насельники Св. Горы Афон, одни из самых деятельных имяславцев.

Схимонах Мартиниан (Белоконь) в списке 19 главных зачинщиков указан под первым номером, и в начале 1914 года игумен Пантелеимонова монастыря дал ему такую характеристику:

(снос: «Ои все время вел деятельную агитацию в пользу своего еретического мудрования. Он же в декабре 1912 года в скиту Фиваида собрал самочинный собор своих единомышленников, на котором было утверждено еретическое мудрование и преданы анафеме архиепископ Антоний Волынский, схимонах Хрисанф (Ильинский) и все непринявшие их нового учения». (снос: Доклад архимандрита Мисаила, игумена Пантелеимоновсеого монастыря//Забытые страницы русского имяславия: Сборник документов. Москва. Паломник, 2001. С. 164).

«Самый первый распространитетель имябожной ереси, который возбудил все дело обвинив иеромонаха Алексея Киреевского, схимонаха Хрисанфа (Ильинского скита) и других старцев в ереси (стр. 344)..

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. Автор А.Е.Сикорская в своей книге опубликовала клеветнический документ архимандрита Мисаила – ложную характеристику на схимонаха Мартиниана (Белоконь), написанную им уже после изгнания с Афона исповедников, т. е. уже в 1914 году, и этим самым кинула грязь на Афонского исповедника чистого Православия схимонаха Мартиниана (Белоконь), не зная истинной истории происхождения на Афоне имяборчества и имяславия. А что мог ярый имяборец хулитель Имени Бога Мисаил написать лучшего на защитника Имени Божия отца Мартиниана, кроме вражьей клеветы. Имяборцам клеветать на имяславцев и имяславцев - как с горы катиться. Имяславцы на Афоне никого анафеме не предавали. Но, когда имяборцы явно стали хулить Святейшее Имя Бога, то естественно, по заповеди Божией (2 Кор. 6,14-14) имяславцы не стали молитвенно сообщаться с имяборцами. И этим они не погрешали.

Первым виновником разделения монашества на Афоне явился Хрисанф антимонархист, а не схимонах Мартиниан. Если бы на Афоне не было Хрисанфа, или, если бы он первый в Русской Церкви на Афоне не изрыгнул хулу на Имя Бога, то никакого разделения монашества на Афоне, и вообще в Русской Церкви, не произошло бы.

Но, очевидно, наступило время Богу испытать живущих на земле Христиан на истинность их веры во Имя Единородного Сына Божия Iисуса Христа заповеданной Отцем Небесным (1 Ин. 3,23) прославившим Имя Сына Своего возлюбленного, и Сын прославил Имя Отца Своего (Ин. 12,28) и нам заповедал Iисус Христос славить Имя Отца Своего Небесного (Мф. 6,9). И поэтому, было попущено Богом то, что произошло в 1913 году - 19,13; 13,6).

В нашем «Отзыве» указанные у бывших друзей о.Илариона две причины, возбудили у них на него завистливую злобу. А так как злоба происходит от дьявола, то она перекинулась и на Имя Божие прославляемое в книге о.Илариона. А дьяволу, только этого и надо было. Поэтому дьявол и возбудил в них зависть и злобу, чтобы они похулили ненавистное дьяволу Имя Бога, которое он похулил еще на небе, за что и был низвергнут Архангелом Михаилом в бездну ада вместе с клевретами его; и, как следствие, афонские имяборцы произвели разделение среди монашества, сначала на Афоне, а затем пагубное разделение или раскол в Церкви Российской, а следом и в церкви вселенской).

В «Книге памяти Краснодарского края» указан год рождения схимонаха Мартиниана (Белоконь) – 1843-й. На момент ареста, а значит, и выступления отцу Мартинманау было 85 лет! Вероятно поэтому его приговорили не к высылке, а только к лишению права проживания в Москве, Ленинграде, Харькове и Киеве (стр. 344).

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. Здесь искаженная информация. Отец Мартиниан (Белоконь) был также осужден, и на этапах в изоляторе Иркутской тюрьмы скончался в 1929 году. Имеется сохранившееся письмо монаха Герасима (Тишевского) конвоированного вместе с отцом Мартинианом и бывшего тоже в заключении, описавшего о последних днях мученика схимонаха Мартиниана (Белоконь)).

Почти все остальные, кроме Харлампия (Труша) пригоаворенного к 3-м годам концлагеря, были высланы. Так и схимонах Георгий (Макаровский) приговорен к 3-м годам высылке в Казахстан; его брата Федора среди арестованных не было. Возможно он оставался в Туапсе, и именно о нем шла речь в одном из писем епископа Варлаама (Лазаренко), Отвечая на письмо одного из своих священников, епископ предупреждал его:

«Имябожники разделились на несколько толков, и некоторые из них не признают Патриарха Тихона, и всей иерархии, некоторые признают, но все они осуждены (стр. 344) Синодом, и до снятия с них этого осуждения мы не можем входить с ними в общение, поэтому и вы воздерживайтесь допускать их к себе в общение, я на это никому благословения не давал. Эти люди вносят раздоры в Церковь. Разница между иеромонахом Макарием и Макаровским очень велика. Макарий находится на службе у меня и в молитвенном общении с Православной Церковью и законной иерархией, а Макаровский никого и ничего не признает, кроме своего вымысла. Поэтому смешивать их не надо[4](стр. 345).

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. 1). Имяславцы разделились не на несколько толков, как клевещет на них епископ, а на почитающих патр. Тихона, которые не знали что он имяборец; и на не почитающих его как имяборца. 2). Епископ упоминает какого-то Макария, который находился в общении с церковью и признавал имяборную иерархию; если он имел ввиду Макария (Зенина), то он оклеветал его; во-первых Макарий (Зенин) не иеромонах, а схимонах; во-вторых, он не не был в общении с церковью российской после изгнания своего из Афона и не признавал имяборную иерархию; 3). схимонах Георгий (Макаровский) после официального похуления Синодом Святейшего Имени Бога не признавал истинной церковь российскую и ее иерархию. А епископ клевещет, будто бы он не признает никого и ничего, кроме своего вымысла. Следовало бы епископу поучиться у схимонаха Георгия тому, чтобы в вопросе об Имени Божием основываться не на своих вымыслах, как основываются имяборцы в своей хуле на Имя Бога, а лишь на Священном Писании и писании Святых Отец; 4). На высылку в Казахстан был приговорен не один схимонах Георгий (Макаровский), но с ним и схимонахи Макарий (Зенин) и Климент. 5). Монах Феодор (Макаровский) был тоже осужден на ссылку в Соловки и отбыл там 10 лет. Вот как имяборцам мило клеветать на имяславцев!).

Письмо датировано 1929 годом, очевидно, самым важным. Весной-летом этого года черноморскими чекистами была проведена операция по ликвидации так называемой «повстанческой контрреволюционной организации кавказских имяславцев», возглавляемой братьями Григоровичами; и среди главных ее руководителей наряду с Григоровичами назван также Федор Макаровский, правда неизвестно, был ли он арестован вместе с Григоровичами. . Материалы этого дела на сегодняшний день недоступны и неизучены, и о нем можно судить только по косвенным упоминаниям в других делах Так, в «Обвинительном заключении» рассматриваемого в этой главе дела «имяславцев в долине Псху» наряду с «Медовеевской группой» в числе «махровых контрреволюционных «организаций» упоминается и организация имяславцев под руководством братьев Григоровичей, задавшихся целью «под флагом религии бороться с Советской властью, как властью антихриста и сатаны за восстановление монархического строя».

«Для осуществления этой цели идеологи имяславческого движения на Северном Кавказе – братья ГРИГОРОВИЧИ (организация которых была ликвидирована (стр. 345) в 1929 году) к началу 1924 года создали ряд имяславческо-монархических групп, объединенных в организацию в 24 населенных пунктах Кубанского, Майкопского, Армавирского и Черноморского округов с основным центром организации на Бабк-Ауле (Черноморский округ), находящемся у Главного Кавказского храбта. Чило членов колебалось в этих группах от 5 до 80 человек, причем на Бабуке сконцентрировалось до 1000 человек.

Далее подробно излагалась информация о «съезде» подпольных имяславческо-монархических групп» в 1924 году на даче Макаровских, в основном по показаниям схимонаха Саввы. И результаты работы этого «съезда» преподносились как завершение работы по объединению имяславческих групп. «В итого съезд законной властью признал власть монарха царя, а Советская власть объявлалась как власть антихриста и сатаны, которая должна «при поможи Бога и истинных христиан» быть свергнута, причем все члены организации призывались противодействовать всем мероприятиям Советской власти и активной борьбе протв таковой. Последующее время, вплоть до 1929 года, организация проводила весьма интенсивную работу в части подготовки вооруженного восстания против Советской влсти (стр. 346).

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ, Какая ложь в этой информации! Монахи с четками и молитвой готовились к вооруженному восстанию! Глупее этой лжи клеветники советские и придумать не могли… А какже, надо их сильнее оклеветать, чтобы они не заражали других о сущности советской антихристовой власти сатаны, чтобы поскорее избавиться от беззащитных монахов).

«Медовеевская подпольная группа весной 1927 года устроила открытое котрреволюционное выступление, т. е. демонстративно со всеми членами , с хоругвами и с пением «спаси Господи люди Твоя»» явились в город Сочи (районный центр), открыто призывая не подчиняться Советской власти, вседствие чего в том же году и была ликвидирована; монархическо-повстанческая организация, возглавляемая братьями Гртгоровичами, накануне организации ими вооруженного восстания в 1929 году была также ликвидирована».

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. 1). Вторично написано искажение, будто бы Медовеевские монахи, названные «подпольной группой» с хоругвами и с пением «спаси Господи люди Твоя» явились в город Сочи. Но эта ложная информация выше уже была опровергнута. 2).. Никакого «вооруженного восстания» против Советской власти безоружные монахи пустынники не готовили. Это на них советская клевета. Они с четками и молитвой боролись с невидимой властью сатаны, а не с видимой укрепленной вооруженной Советской властью).

Об организации братьев Григоровичей упоминалось и в материалах следственного дела «Всесоюзного центра (стр. 346) ИПЦ» 1931 года. «В Обвинительном заключении» по этому делу отдельный раздел документов так и был озаглавлен: «Повстанческая контрреволюционная организация кавказских имяславцев. И начинался он так:

«Братья ГРИГОРОВИЧИ Петр и Павел, бывшие офицеры. Один из них бывший полковник, другой ьывший штаб-ротмистр. Возглавляемая организация своим влиянием охватывала ряд округов Северного Кавказа.

Монархическая сущность организации «имяславцев» подтверждается рядом обнаруженных при обыске документов и показаний самих обвиняемых. Руководитель организации полквник ГРИГОРОВИЧ Петр заявляет: «Вокруг нас как ьывших офицеров, с одной стороны, и руководителей «имяславия», с другой, сгруппировались соответствующие элементы из монархически настроенного казачества Сам я неоднократно на допросе заявляд, что я убежденный монархист, и объяснял идею монархизма и другим имяславцам».

То же самое говорил и организатор и идейный вдохновитель организатор штаб-тотмистр Григорович Павел: «Мы монархисты, ибо требует учение нашей церкви, наш взгляд на революцию в России как на явление антихриста, и мы учили русских народ возвращению монархии как защите истинного православия.. Созданная мною организация являлась монархически имяславческой». (Дело «Всесоюзного центра ИПЦ». ЦА. ФСБ. Д. – Р 49509. Т. 2. Л. 685-686). (стр. 347).

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. Странное дело: почему же защитники законной от самого 1613 года избранной русским народом монаршей царской власти обвинялись Советской властью как преступники? Не скорее была преступницей перед Русским Народом и перед законной Царской Властью сама Советская власть как власть антихриста от сатаны беззаконно захватившая власть в России? Россия именовалась Русью Святою, а Революционеры - безбожники, и им не было дела до Святой Руси. Если отступив от Бога они не хотели молиться, почитать Бога, Святую Церковь и все Святое, ну и пусть бы существовали сами по себе. Но они, руководимые сатаной поставили своей целью уничтожить истинную религию в России и сделать всех людей безбожниками. Так кто же является перед народом и перед истиной реальными преступниками? Имяславцы, защитники законной власти, или советские революционеры беззаконно, с великими человеческими жертвами захватившие власть и преследующие ни в чем не повинных защитников законной царской власти? Пусть, если у них не до конца заглохла человеческая совесть, ответят на поставленный вопрос. Руки прочь, советские изверги, от защитников Царя, Веры и Отечества!).

Павел Григорович – действительно бывший военный штаб-ротмистр другунского полка. Выйдя в отставку после военной службы в 1908 году, он поселился на Кавказе в райне Красной Поляны, по его словам, «для занятия духовной жизнью «. В 1912 году поехал на Св. Гору Афон в качестве паломника, невольно оказался свидетелем и участником имяславческих споров, помогал иеромонаху Антонию (Булатовичу) в работе над его «Апологией» имяславия. В 1913 году, покинул Святую Гору вместе с вывозимыми монахами, намеревался вернуться на Кавказ, как он сказал, «на прежнее место своего скитальства – Красная Поляна». Если он действительно вернулся в район Красной Поляны то Медевеевские скиты возникли не без его участия.

О Григоровиче упоминал в своем известном сборнике материалов о новомучениках протопресвитер Михаил Польский. Так он писал, что Павел Дометич Григорович, дворянин, помещик и ротмистр из Киевской губернии, стоял во главе группы имяславцев, монахов-подвижников (стр. 348)..

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. Поскольку Павел Григорович на Афоне помогал отцу Антонию в его работе над Апологией имяславия, то бы укреплен в Православном почитании Имени Божия, был имяславцем. Поэтому он вернулся в район Красной Поляны в Медовеевские скиты к имяславцам, и был во главе группы имяславцев).

«По призыву в Армию он был на войне 1914 года и после ее окончания в революцию вернулся в Кавказские горы и носил имя Пантелеимон (возможно это было монашеское имя Петра Григоровича – родного брата Павла, поскольку в материалах следственного дела Павел Григорович именуется «отцом Федором»). Составитель этой книги был с ним лично знаком, как и с другими имяславцами, потому что в 1918 году во время гражданской войны и власти белых на Кубани у кубанских миссионеров (среди которых был и он) состоялось несколько совещаний с имяславцами в целях примирения их с Православной Церковью в догматическом споре об имени Божием. Был выработан целый ряд догматических положений, которые и были подписаны обеими сторонами. Имяславец монах Мефодий был законно рукоположен в иеромонахи для бывших имяславцев и отправлен к ним в горы. Но вскоре (стр.349) между ними произошел спор. Отец Мефодий остался верен выработанным православным положениям и покинул горы, но в дороге на одной из станций был арестован и расстрелян большевиками».

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. Имяславцы Медовеевских скитов являлись имяславцами не на словах только, а на деле были идейными имяславцами за что и претерпели изгнание со Св.Горы Афон. Поэтому, они никак не могли подписывать какой-то примиренческий документ о примирении с имяборцами которых учение было парадоксальное Православию, с которым мог согласиться только Мефодий, а имяславцы согласиться с ним не могли).

В дальнейшем никаких переговоров уже не велось, и отношения между имяславцами и остальными православными (автор не назвала «остальных» - имяборцами. – Сост.) были довольно натянутыми, а в некоторых местах даже явно враждебными (а как же иначе? – Сост.). Вот свидедетельства монахини Сергии (Клименко), в 1927-1929 годах подвизавшейся в скиту Покровского монастыря в урочище Темные Буки:

«На отрогах Мархотского хребта поодаль от нас была община имябожниц, с ними был духовный их отец иеромонах Патрикий, игуменья и 22 монахини. Имябожники дерзали называть себя имяславцами, а нас, православных, «имяборцами», то есть якобы борющихся против имени Господня… Характерной особенностью имябожников была лютая ненависть к православному духовенству; они набрасывались на наших батюшек, рвали им рясы, поджигали их кельи, приводили к дверям их жилищ милицию. И все это делали творя вслух Iисусову молитву! Вот так поглумился враг над именем Божиим!» (стр. 349).

(ЗАМЕТКА СОСТАВИТЕЛЯ. Вот какую дьявольскую клевету на смиренных имяславцев воздвигла имяборка Сергия Клименко! Зловредней этой клеветы на имяславцев за их защиту Имени Божия еще на небе похуленного Архангелом Денницей а в 1912-1913 годах похуленного афонскими имяборцами и Российским Синодом, и почти всем духовенством, в том числе и монахиней Сергией Клименко, большей клеветы дьявол уже не мог и придумать. Клименко, очевидно, витала в воздухе над имяславцами и была свидетельницей того, что имяславцы с молитвой Iисусовой на устах творили бесовщину. Безстыжая проклятая Богом клеветница! На нее как и на архиереев имяборцев снизошло проклятие Божие за хулу на Его Святейшее Имя (Малах. 2,1-2). Ох как сейчас безмерно тепленько во аде Сергии Клименко и всем имяборцам, похулившим Святейшее Имя Бога! Имяборцам нечем из Священного Писания подтвердить свою хулу на Имя Божие, так они подтверждают ее дьявольской клеветой на невинных имяславцев защитников Имени Божия от ихней хулы).

Как только не дрогнуло сердце Сикорской помещать в своей книге такую явную дьявольскую клевету. Но как говорится, свой своему поневоле брат. Значит, Сикорская - сестра Сергии Клименко. «Доколе, Боже, поносит враг, раздражит противный Имя Твое до конца» (Пс. 73,19). «люди безумнии раздражиша Имя Твое» (Пс. 73,18). Хулитель Имени Божия должен умереть ( Лев. 24,16).