4) Развивая дальше эту напрасно приписанную мысль о действенности якобы одного лишь механического призывания, Синодальное Послание усмотрело, что моя книга может повлечь монашествующих к опасным выводам – «и для подвижничества, и для самого умного делания. Если благодать присуща уже самим буквам и звукам Божия Имени, если самое Имя, нами произносимое, или идея, держимая в уме, есть Бог, тогда на первое место в умном делании уже выдвигается не призывание Господа, не возношение к Нему сердца и ума (зачем призывать Того, Кого я почти насильно держу уже в сердце своем или уме?), а скорее самое повторение слова молитвы, механическое вращение ее, в уме и на языке. Иной же неопытный подвижник позабудет, что эта молитва есть обращение к кому-то, а будет довольствоваться одною механикою повторения, и будет ждать от такого мертвого повторения тех плодов, какие дает только истинная молитва Iисусова». – Такова та опасность, какую Синодальное Послание усмотрело от моей книги для монашествующих. Я уже опрверг возводимую на мою книгу клевету, будто я говорю, что буквы и звуки Имени Божия суть Бог, и будто я учу веровать, что даже безсмысленное механическое призывание Имени Божия одинаково действенно.

Что касается до практики умной молитвы, то рассеяния в молитве, конечно, трудно совершенно избежать, и в особенности для начинающих трудно достичь всегдашнего призывания Имени Iисусова духом и истиною, и они иногда погрешают в том, от чего предостерегает Синодальное Послание, то есть: призывают Имя Iисусово иногда механически, безчувственно, рассеянно, не чувствуя сами, к Кому обращаются. Но это дефект общий во всякой молитве вообще. Думаю, что от него не избавлены и архиереи, и священнослужители, которые рассеивают умом даже при совершении величайших священнодействий. Но где же причина такого рассеяния? – Конечно, с одной стороны, в маловерии, в забвении, в привычке лицемерно призывать Всесвятое Имя Божие и в отсутствии страха Божия. Теперь спрашиваю, у которого из двух молитвенников больше вероятности избежать сего дефекта, которого так опасается Синодальное Послание: у того ли, кто верует во Имя Божие, как в Самого Бога, или у того, кто призываемое Имя почитает лишь номинальным, не имеющим реальной святости? – Ответ сам собою ясен: очевидно, что тот, кто верует во Имя Божие, как в Самого Бога, тот по необходимости будет в себе иметь и больший страх пред произносимым Именем, и, следовательно, у него призывание Имени Господня реже может превратиться в одно механическое произношение. Наоборот, у того, кто не имеет в себе вкорененного страха пред Именем Божиим, считая обязательным для себя бояться лишь одного Бога, (Который, где-то там далеко на небеси, - Сост.), а не имени Его, взирая на имя, как на одну лишь номинальность, тот, во-первых, можно с уверенностью сказать, не станет даже упражняться в Iисусовой молитве, если бы даже и стал сие делать, то ему гораздо больше шансов рассеяться и перейти к машинальному произношению Имени Iисусова сравнительно с тем, кто вкоренил в себя Божий страх к Имени Господню. Итак, не моя книга «Апология» представляет опасность извратить умное делание монашествующих, но учение Архиепископа Антония и инока Хрисанфа, изложенное в «Русском Иноке» за прошлый год. Это учение воистину носит в себе пагубу для всего умного делания, что и обличено в моей «Апологии».

Некоторая машинальность в произношении Имени Господа Iисуса Христа при навыке беспрестанно повторять Его, конечно, неизбежна, ибо невозможно пребывать неизменно в крайнем напряжении внимания духовных сил, но святые отцы, не устрашаясь сего дефекта, все таки заповедывали безпрестанное призывание Имени Господа Iисуса Христа. «Монах должен – ест ли, пьет ли, сидит ли, служит ли, шествует ли путем или другое что делает – непрестанно взывать: Господи Iисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя; да Имя Господа Iисуса, сходя в глубь сердца смирит держащего тамошние пажити змия, душу же спасет и оживотворит» (Апология. С. 69). Эти слова святого Златоуста повторяют в своем учении о молитве Iисусовой и отцы Игнатий и Каллист Ксанфопулы, внушавшие ученикам своим, что – «Имя Господа Iисуса, сходя в глубь сердца, может сильно оживотворить душу и спасти ее, и смирить змея дьявола, скрывающегося в сердце человека». – Итак, как видим, эти святые отцы признавали реальное бытие Имени Iисуса Христа, признавали за Именем Iисусовым силу объективную, и даже Иоанн Златоуст и Православный Катехизис учат смотреть на Имя Iисусово, как на силу заклинательную против демонов, не боясь укора ни в магизме, ни в чародействии, как в том ныне нас несправедливо укоряет Синодальное Послание. Вот слова Златоуста, повторяемые и в Православном Катехизисе: «Есть у нас духовные заклинания – Имя Господа Нашего Iисуса Христа и сила Креста… Если же многие, хотя и произносили это заклинание, но не исцелились, то это произошло не от бессилия произнесенного Имени: точно также многие прикасались к Iисусу и теснили Его, но не получали никакой пользы… Имя Iисуса Христа страшно для демонов» (Апология. С. 60). – Этот же святой в толковании на Пророка Исаию говорит: «Что значит: на Имя Его уповати будут? В то время только одно Имя будет делать то, что делал Он Сам. Когда ты призовешь Христа, и обратятся в бегство демоны, то как же ты не поверишь в Его Имя». (Т. 6. Дух. Ак. 1900. С. 246. Апол.). – Итак, видите, что святой Златоуст именно учил тому, от чего так усиленно Синодальное Послание предостерегает монашествующих, а именно живой вере в объективное бытие и силу Имени Божия и в его реальное существо, а не в номинальное. Это же самое исповедуем и мы, утверждаясь на таких незыблемых авторитетах, как Иоанн Златоуст и другие святые, и, наконец, на таком духовном авторитете, как приснопамятный великий российский светильник о. Иоанн Кронштадтский.

Но Синодальное Послание, отвергая реальное бытие Имени Божия и Имени Iисусова, толкует те места из дневника о. Иоанна Кронштадтского, в которых он называл Имя Божие – «Самим Богом», как сказанные лишь в субъективном смысле, то есть как условный оборот речи, выражающий благодатное духовное состояние молящегося. Приведем свидетельства о. Иоанна Кронштадтского, которые доказывают, что приснопамятный батюшка о. Иоанн веровал и учил веровать во Имя Божие как в духовно и объективно существующую силу, а не только как в известное состояние молящегося. «Дивна сила Имени Господня и Креста Животворящего» говорит о. Иоанн Кронштадтский, страсть ли какая есть в сердце, тяжелое ли непонятное томление – сделай из пальцев правой руки спасительное Имя Господа Iисуса, ударяя им по чреву, и страсть или томление сейчас же пройдет». – (Богопознание и Самопознание. Изд. Журнала СПб. Дух. Вестника. 1990. С. 59). – «Когда запрещаешь диаволу Именем Господа нашего Iисуса Христа, то это самое имя, сладчайшее для нас и грозное и горькое для бесов, само творит силы. Где употребляется с верою Имя Божие, там оно созидает силы: ибо самое Имя Божие есть сила». (Моя жизнь во Христе. Изд. 2. Спб. 1894. Ч. 2. С. 247.) – «Когда же при чтении молитв будешь искать умом и сердцем Господа, не ищи Его далеко: Он тут в самих словах молитвы, только внимай сокрушенным и смиренным сердцем: и Господь перейдет из них и в твое сердце.

В словах молитвы дышит Дух Божий, «надобно только научиться искусству – переводить его из них в свою душу». – (Богопознание и Самопознание. С. 115) – «Имя Божие есть Сам Бог». (Моя Жизнь во Христе. Вып. 5. Изд. 2. 1893. С. 30). – «Имя Господа есть Сам Господь – Дух везде сый и вся исполняяй (Там же. С. 7). – «Отче, Сыне Душе Всесвятый, помилуй мя, а сам (о. Иоанн) смотрю на Имя Отца и Сына и Святаго Духа, как на самое существо Пресвятой Троицы, везде существенно присутствующей, даже в славе едином, смотришь: тотчас и легко сделается, и убежит враг от вседержавного, приснопоклоняемого Имени, как дым исчезнет» (Моя Жизнь во Христе. Т. 5–6. Ч. 2. 1894. С. 128). – «В каждом слове – Бог – Слово, простое Существо. Как же осторожно надо выговаривать слова, с каким смирением, осмотрительностью, чтобы не прогневать Бога Слова со Отцем и Духом?» (Там же. С. 144). – «Я читаю Евангелие: тут не я говорю, а Сам Господь; Он, Он Сам в этих словах, ведь Он Дух, Премудрость или безконечная Ипостасная мысль» (Там же. С. 331). – Господь есть препростое Существо, препростый Дух, то Он в одном слове, в одной мысли весь всецело, и в то же время везде – во всей твари. Потому призови только Имя Господне, ты призовешь Господа Спасителя верующих и спасёшься» (Вып. 5. Изд. 2. 1893. С. 30) «Потому и говорится: «Не приемли Имени Господа Бога твоего всуе», потому что в одном Имени Сам Сый Господь, простое Существо, Единиц.а приснопоклоняемая». (Моя Жизнь во Христе. М. 1891. Т. 1. С. 129. 189).– «Он весь в каждом слове (молитвы) как Святой Огонь проникает каждое слово. Но особенно Он весь в принадлежащих Ему Именах» (там же. с. 129) – «В Имени Iисус Христос весь Христос – душа и тело Его, соединенные с Божеством» (Вып. 5. Изд. 2. С. 30).

Все эти выдержки из дневника приснопамятного опытного тайноведца силы Божией и действия Его несомненно удостоверяют в том, что вопреки уверению Синодальной Грамоты, будто о. Иоанн Кронштадтский лишь в молитве учил не отделять Бога от Имени Его, отец Иоанн созерцал всегда Бога присущим Имени Своему, независимо от веры в сие Имя человека, но, конечно, не учил верить, что Имя Божие есть орудие, находящееся в нашем распоряжении, чего и мы отнюдь не проповедуем, и протестуем по поводу того, что cиe нам приписало Синодальное Послание. Отец Иоанн Кронштадтский не для всех является авторитетом, и в печати даже была высказана мысль о необходимости осудить эти места из книг о. Иоанна, как несогласные с Православием... Поэтому дабы оправдать на­шего незабвенного духовного Отца, приведем тех святых, догматический авторитет которых несомненен, и которые одинаково с отцом Иоанном учат благоговеть пред Именем Господним, как пред великой Божественной силой, имеющей реальное и объективное бытие.

Так Святой Златоуст говорит: «Признавай Сына. Этому Имени нет ничего равного; всегда дивно: миро - излиянное, говорится, Имя Мое (песн. песн. 1, 2). И кто нроизнес его, тот вдруг исполняется благоухания. Никто же может рещи Господа Iисуса, точию Духом Святым (1 Кор 12, 3). Вот как столь многое совер­шается сим Именем. Если слова: «во Имя Отца и Сына и Святаго Духа» ты произнёс с верою, то ты всё совершил. Смотри, сколько ты сделал: ты воссоздал человека и произвёл всё прочее в таинстве Крещения. Таким же образом это страшное Имя владычествует и над болезнями». (Т. 11 СПБ. 1905 бес. 9. толк. на посл. к Колос) — «Что же значит: Мене не воспросите? — Вы не будете нуждаться в посред­нике, но довольно будет произнести только имя, чтобы получить все. Аминь, аминь глаголю вам, яко елика аще чесо просите от Отца во Имя Мое, (ст. 23) — показывает силу Своего Имени, так как (апостолы), не видя и не прося Его, но только называя Его Имя, будут иметь великую цену у Отца. Когда же так было? Тогда, когда они говорили: призри на прещения их, и даждь рабом Твоим с дерзновешем глаголати Слово Твое и творить во Имя Твое чудеса. И подвижеся место идеже бяху (Дн 4, 29—36). Доселе не просисте ничесоже (ст. 24). Этим опять показывает, что Ему лучше отойти, так как до того времени они ничего не просили, а тогда получат всё, о чём ни попросят. Хотя Я уже не буду вмесге с вами, вы не думайте, что вы оставлены: Имя мое даст вам большее дерзновение» (Т. 8. с. 529. 1902 г.) «О Имени Господни собрав­шимся вам, сиречь самому Имени собравшему вы, о н е м ж е с о б е р е т е с я » (Т. 10. 1904. с. 143).— «В самом деле, не столько удиви­тельно то, что Он при жизни Своей чудодействовал, сколько то, что по смерти Его, другие могли Его Именем совершать большие чудеса».— (Т. 8. 424. 1902).—«Да и чем Он (Спаситель) будет больше Апостолов, если и Сам творит чудеса чрез молитву? Притом и они не всё д е л а л и по мо л и т в е, а ч а с т о и б е з молитвы, призывая Имя Iисуса. Если же Имя Его имело такую силу, то как Он Сам мог нуждаться в молитве, то и Имя Его не имело бы силы» (Т. 8. 1902. ч. 1. с. 431).

«Дивно и велико Имя Его. Этому Имени нет ничего равного... Этим Именем обращена вселенная, разрушено тиранство, попран диавол, отверзлись небеса. Но что я говорю -— небеса? Этим Именем возрождены мы и, если не оставляем его, то просияваем. Оно рождает и мучеников и исповедников. Его должны мы держать, как великий дар, чтобы жить в славе, благоугождать Богу и сподобиться благ, обетованных любящим Его» (т. 11. 1905. с. 455). «О Имени Твоем уничижим возстающия на ны». «Довольно только призвать Имя Твое, и все совершится съ отличным успехом» (Т. 5. 1899. с. 174). «Tиapa была образом власти. Была на тиаре золотая дощечка, на которой были начертаны письмена, обозначавшие Имя Божие, что прежде всего показывает, что власть Б о ж и я — Имя Б о ж и е » (Т. 6. с. 707). «Оно (Имя Божие) распространилось по всей вселенной, покорило всех своей власти, и тогда, как безчисленное множество людей уси­ливалось истребить Имя Р а с п я т о г о, с о д е л а л о (т. е. самое Имя Распятого соделало) противное. Это Имя прославлялось и возрастало более и более, а они погибали, исчезали» (Т. 10. кн. 1. с. 34). «Когда Господь возвестит что-нибудь, слу­шатели не должны перетолковывать Его слова и съ любопытством исследовать, но обязаны только принять их. И апостолы посланы были для того; чтобы передать всё, что слышали, ничего не при­бавляя отъ себя, чтобы и мы, наконец, уверо­вали. Чему же уверовали? О Имени Его. Мы не должны исследовать сущность Его, но веровать во Имя Его, так как Оно творило и чу­деса.. Во Имя Iисуса Христа, говорит Петр, возстани и ходи. Оно и само требует веры и ничего из этого нельзя постигнуть разумомъ» (Т. 9. 1903. с .492). Итак, как не­преложно и несомненно следует из всех выше приведенных текстов Иоанна Златоуста, мы видим, что сей святой именно исповедывал то, за что ныне мы Синодальным Посланием подверглись ук.ору в магизме и чародейном суеверии во Имя Iисусово. Сей святой именно учил веровать во Имя Iисусово, как в вели­чайшую Божественную силу, имеющую реальное бытие и объективную сущность, совершенно про­тивно тому, что ныне делает Синодальное По­слание, запрещая инокам веровать во Имя Iисусово, как истинную Божию силу, запрещая име­новать Имя Iисусово Энергией Божества и только допуская в молитве отожествлять не воистину, но как бы вспомогательно призываемое Имя с Именуемым Богом. Приведем еще слова некоторых святых отцов Церкви, ясно подтверждающих веру во Имя Iисусово, как в Самого Бога.

Святой Исихий Иерусалимский говорит: «Да соединим Имя Iисусово своему дыханию, ово бо есть Свет, те же тьма, и ово (т. е. Имя Iисусово) есть Бог и Владыка, - те же (т. е. помыслы) раби бесом. (Слав. Доброт., ч. 2. гл. 170. Моск. изд. 4. 1840). Св. Афанасий Великий; «Почему вы, обещавшиеся прежде исповедывать единосущие, в страдание во­влекаете нераздельное Имя самое неделимое естество, самое неизреченное Божество» (Афан. Вел. ч. 3. с. 352, 1903). «Имя Его честное, творящее милость, бывшее для Святых образом во всем, сильно есть засту­питься за немощь нашу и по нищете нашей про­стить нам грехи наши, чтобы и мы обрели милость со всеми достойными ея. Аминь» (Авва Исаия. слов. 13. с. 68). «И молися Святому Имени Божиему, глаголя cиe: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя» (Варсонофий Вел. Отв. на 443 вопр.). «Призови Святое Имя Божие в помощь, говоря: Владыко, Iисусе, покрой меня и помоги моей немощи. И не бойся: Он сокрушит лук врагов, ибо от Имени Его зло становится недействительным» (там же. Ответ на 669 вопр.). «Свидетельствует о воскресении Iисуса и воскре­шённая из мертвых Именем Его Тавифа; как не уверовать, что Христос воскрес, когда и Имя Его воскрешало мертвых» (Св. Кирилл. Иерусал. Т. 25. с. 241 Моск. Дух. Ак. 1855). «И в начале проповеди многие изгоняли бесов, хотя были между ними и недостойные, и демоны обращались в бегство собственно от Имени Iисуса» (Блажен, Феофилакта Болг. Благовестник. Ч. 1. с. 122. изд. 2. Казань. 1875). «Подивись, пожалуй, и силе Имени Хри­стова, как действовала благодать при одном произношении онаго, хотя бы произносящие были и недостойны и не были учениками Христовыми» (там же. ч. 3. с. 133). «При начале же еван­гельской проповеди случалось, что некоторые, побуждаемые страстью славолюбия, желали совер­шать знамения, но видя как могущественно Имя Iисусово, они призывали его и, таким образом, совершали знамения, хотя и чужды и недостойны были благодати Божией» (там же. ч. 2. с. 89). «Блаженный Ангел дал Ему Имя по действен­ности» Св. Кирил. Алекс. ч. 7. том 53. с. 70).

Таковы свидетельства святых отцов, совер­шенно противоположные определению Святейшего Синода от 18 Мая 1913 г. По суду Синодального Послания все эти слова Святых Отцов должны быть осужденными, как заключающие в себе страшную ересь. Не допускает Синодальное Послание Имя Божие называть Самим Богом, но Святые Отцы говорят, что Сын Божий— «Имя Божие». Так, например: «Имя бо Бога и Отца, существенно и ипостасне пребывающее есть Единородный Сын» (Св. Максим Исповедник. Толков. на молитву «Отче наш», с. 15. 1853). «После многого времени приходит не Господь, но Имя Господне, о котором в псалме говорится: Благословен Грядый во Имя Господне, Бог Господь и явися нам. И Сам Oн говорит въ Евангелии: «Приидох во Имя Отца Моего и не приемлете Мене» (Блажен. Иерониа, ч. 8. с. 62. Киев. 1882). Исповедаться пророк повелевает Ему, как Богу, а хвалить велит Имя Его, каковым является Спаситель» (Ин. Златоуст. т. 5. с. 943. СПБ. 1899). «Все это дано нам именно через Христа, Который есть милость и истина Божия, а равно и Имя Отца, и въ Нём, как в Сыне, всё познаётся» (его же. там же. с. 893).

Синодальное Послание, обвиняя иас в присвоении Имени Божиему и Имени Iисусову наименования—«Сам Бог», в то же время оправдывает это наименование, делаемое о. Иоанном Кронштадтским, причем высказывет несколько прекрасных мыслей о молитве, которые невозможно помирить с тем, что говорилось в Синодальном Послании в отрицание Божественного достоинства Имени Божия реальнаго. Мы уже выше доказали, что о. Иоанн Кронштадтский именно исповедывал то, что отрицает Сино­дальное Послание, то есть реальность Имени Божия и Божество Его. Однако, Синодальное Послание утверждает следующее: «Если мы, так сказать, заключим Бога во Имя Его, нами устно, или только мысленно произносимое, то мы, освободимся от онасности нридавать Богу при обращении к Нему, какой - л и б о ч у в с т в е н н ы й образ, от чего предостерегают все закононоложители невидимой брани. Имя Божие во время молитвы для нас и должно как бы сливаться, отождествляться с Богом до нераздельности». Но что же иное говорим и мы о молитве и о молитвенной практике, как не это же самое? Но затем в Синодальном Послании говорится: «В молитве (особенно Iисусовой) Имя Божие и Сам Бог сознаются нами нераздельно, как бы отождествляются, даже не могут и не должны быть отделены и противу-поставлены одно другому: но это только в мо­литве и только для нашего сердца, в Богословствовании же, к а к и н а д е л е, И м я Б о ж и е есть т о л ь к о имя, а н е С а м Б ог».

Но позвольте на это возразить следующее: если я богословствую и богомудрствую об имени Божием, как то делает Синодальное Послание, что оно реальности не имеет и есть лишь одна номинальность, то, став на молитву, возмогу ли я сознать и отождествить Имя Б о ж и е с Самим Богом до неотделимости?— Конечно, нет! Согласившись с мнением Синодальнаго Послания, что Имя Божие есть лишь «с л о в е с н о е о б о з н а ч е н и е с у щ е с т в а Б о ж ь е г о», а не Божество, и есть номинальность, а не реальность я естественно буду стараться обходнться в молитве без ненужного и ничего не значущего призывания Имени Божия, как то и произошло уже на Западе, где умная молитва заключается в богомыслии. Отравив однажды сознание свое мыслию о номинальности Имени Божия, я никогда не возмогу искренно призвать cиe Имя, как Самого Бога, и отождествить его с Самим Богом. В том-то и дело, что все «законоположители невидимой брани», о которых упоминает Синодальное Послание, воистину веровали во Имя Божие, как в Самого Бога, как в Божественную силу, как, например, то видно из сих слов св. Иоанна Зла­тоуста, выдержки из творений котораго мы при­водили выше и из слов других Отцов: «Есть у нас духовные заклинания: Имя Го­спода нашего Iисуса Христа и сила Креста» — говорит Златоуст. Если же многие, хотя и произносили cиe заклинание, но не исцелились, то это произошло от маловерия их, а не от безсилия произнесённого Имени.

Точно также многие прикасались к Iисусу и теснили Его, но не получали никакой пользы... Имя Iисуса Христа страшно для демонов» (см. аполог. с. 60).

Из этих слов святого Златоуста мы видим, как противуположно его учение об Имени Божием учению Синодальнаго Послания. Синодальное Послание видит в Имени Божием одну лишь номинальность, звук или идею, которую лишь для удобства молитвы подобает в молитве отождествлять с Богом, и которое Само по Себе не есть Божественная сила. Святой же Иоанн Златоуст видит в Имени Iисусовом и в Имени Божием всегда сущую в Бозе сокровенную Б о ж и ю силу, которая проявляет Себя Богопроизвольно, подобно тому, как и Христос не переставал быть Богом и Божественной силой, ходя по земле, и Богопроизвольно проявлял кому и когда хотел и Бо­жество Свое, и Силу. Итак, Синодальное Послание коренным образом разошлось с святыми отцами в вере во Имя Божие, и обвиняя нас в том, что мы, приписываем Имени Iисусову какую-то магическую силу, cиe обвинение по справедливости относится к святым отцам, ибо мы не иное что высказали, как то, что и святые отцы высказывали об Имени Божием. Но не могу не заметить, что обвинение нас в магическом суеверии и в чародействе Именем Божим ради высказанной нами веры во Имя Божие, как Божественную силу, столь же основа­тельно, как обвинение почитателей Святых Икон в идолопоклонстве. Как между покло­няющимися Св. Иконам и идолопоклонниками разница та, что первые поклоняясь тварной иконе, возносили ум свой на небо, а вторые продол­жали пресмыкаться умом своим по земле, так и между исповдниками Божества Имени Iисусова и чародеями-заклинателями разница та, что мы, не отделяя Имени Iисусова от Самого Iисуса, возносим мысль свою к Самому Iисусу, а заклинатели полагаются лишь на свои заклинательные формулы, пресмыкаясь умом и чувством долу на земле; мы во Имени Iисусовом и во всяком Имени Божием созерцаем на­шего Господа и Владыку, и боимся Имени Божия, как Самого Бога, а чародеи и маги имеют свои заклинания, как нечто подчиняющееся им и подвластное им, и чувство страха Божия чуждо им. Но, веруя во Имя Божие, как в Самого Бога, возможно ли отнестись к призываемому Имени, так, как относятся маги к своим заклинаниям?

Конечно, эта вера во Имя Божие, как в Самого Бога, есть лучшая гарантия от того, чего так опасается для нас Синодальное Послание. Вспомним историю сыновей Скевы, заклинавших Именем Iисусовым сначала успешно, а потом наказанных Богом. Не за то ли они были наказаны, что, употребляя Имя Iисусово, как заклинательную силу против демонов, они в то же время сами не веровали в cиe Имя, как в Самого Бога? А если бы они веровали в cиe Имя, как в Самого воскресшего Господа, сущего во Имени Своем, то не посмели бы употребить cиe Имя как простое заклинание чародеев. Итак за употребление Имени Iисусова без веры въ Божество оного наказаны были сыновья Скевы, и по сем наказании возблагоговели пред Име­нем Iисусовым, как сказано в Деянии: «и величашеся Имя Господа Iиcyca» (Дн 19, 17). Поэтому опасения Святейшего Синода за нас, что мы, исповедуя Имя Божие — Самим Богом впадём в дерзкое обращение с Име­нем Iисусовым, как с заклинанием магов,— совершенно излишне; чем живее вера, тем мертвее cyeвеpиe, а живая веpa и состоит в том, чтобы верить во Имя Господа Iисуса Христа, как в Самого воскресшего Iисуса Христа, невидимо присущего Имени Своему, как то учит и Апостол Павел: «Всяк бо иже аще призовет Имя Господне спасется», «А яже от веры правда сице глаголет: да не речеши в сердце, твоем; кто взыдет на небо сиречь Христа свести, или кто снидет в бездну, сиречь Христа отъ мертвыхъ возвести. Но что глаголет Писание? Близ ти Глагол есть во устех твоих и в cepдце твоем, cиречь Глагол веры его же проповедуем. Яко аще исповеси устами твоими Господа Iисуса и веруеши в сердце твоем, яко Бог Того воздвиже oт мертвых, спасешися. Сердцем бо веруется в правду, усты же исповедается во cпасение» (Рим 10). Живая вера в воскресение Христово необходимо предполагает веру в вездесущие Его воскресшего Существа, а, следовательно, необходимо предполагает веру в близость к нам Господа Iисуса во всякое время, а тем более в присутствие Его во Имени Своем. Но это именно и осуждается Синодальными докладчиками, какъ некий пантеизм.

5) Мне ставят в вину следующий перевод анафемы против Варлаама, сделанный мною с греческого: «Также тем, кои думают и говорят вопреки Божественным словам святых и образу мысли Церкви, что только об одном Существе Божием говорится Имя Бог, и не исповедуют того, что отнюдь не меньшим почитается Бо­жественное действие, как тому нас научают Божественные тайноводители, почитающие во всех отношениях одинаковыми, как существо Отца и Сына, и Святаго Духа, такъ и Действие Их, анафема, анафема, анафема». Mне ставится в вину то, что я перевел слово: «Феотис» словом - Бог, а не словом - «Божество».— Соглашаюсь, что в греческом тексте стоит слово — «Бо­жество», но в переводах, сделанных прежде меня, как например в Житии святого Григория Синаита, имя «Феотис», переведено словом - «Бог», поэтому и я счел себя вправе это сделать. Сознаю, что не совсем удачны последние слова моего перевода, что Божественное действие и Божественное Существо суть одинаковы во всех отношениях». Эти слова могут действительно навести на мысль, что я сливаю Сущность Божества с действием, чем против­ники мои и воспользовались и придрались к ним. Но полагаю, что перевод, сделанный синодальным докладчиком г. Троицким, еще менее удачен: «Еще же мудрствующим и говорящим, что имя Божества говорится об одном только Существе Божественном, и не исповедующим согласно богодухновенным богословствованиям святых и благочестивому мудрованию Церкви, что оно прилагается не менее и к Божественному действию и, наоборот, только таким образом всячески настаивающим на одной Божественности Отца Сына и Святаго Духа, говорит ли кто, как Божественные тайноводцы об их сущности или же действии, и учащим нас тому — анафема». — Итак, из последних слов перевода г. Троицкого выхо­дит, что анафема провозглашена против Божественных тайноводцев! Приведем для сличения третий перевод: К. Никольского из книги «Анафематствование». «Тем, которые мудрствуют и говорят, что Имя Бог выражает только Существо Божественное и не исповедуют по Богодухновенному и церковному мудрованию Свя­тых, что Именем Бог обозначаются равным образом и Божественные действия,—анафема» (с. 149. Спб. 1879).

Итак, как видите, не я один перевел: греческое «Феотис» именем «Бог», и cиe не почиталось до сих пор никем из церковных авторитетов за ошибку и недопустимую вещь. Нам совершенно достоверно известно, что святой Григорий Палама говорит, что имя «Бог» свойственно прилагать: 1) к Существу Божию, 2) к Ипостасям Его к каждой в отдельности, и 3) к действиям Его». Разве слова—«Божество» и «Бог»—не синонимы? Но мне в особенный укор ставится именно то, что я называю действие Божие— «Самим Богом», и Синодальные докладчики стараются усмотреть в этом признаки слияния мною Сущности Божией с действием Его. Нам не трудно доказать, что cиe мы говорим не сами от себя, но согласно с весьма почитаемым авторитетом Церковным, но и даже согласно с изречением Апостольским. Прочтите главу 12-ую Первого Послания к Коринфянам, в которой говорится о разных видах деятельности Божества, в ней сия деятельность именуется: «Тойжде Бог», или иначе сказать: «Тот же Самый Бог», — или, как мы говорим, «Сам Бог» — «Разделение же дарований суть (то есть благодатных дарований Божиих), а Тойжде Дух; и разделение служений (т. е. даров служения Богу), а Тойжде Господь; и разделение действ (или различных видов Энергии Божества), а Тойжде есть Бог, действуяй вся во всех». — «Вся же сия действует Един и тойжде Дух, разделяяй властию коемуждо, якоже хощет».

Итак, какое свидетельство непреложнее этого может дать нам право называть Энергию Бо­жественной Истины во Именах и Глаголах Божиих — «Самим Богом», то есть, — «Тем же Самим Богом», Который неотделим от Энер­гии Своей, Который есть препростый Дух и в Котором нет ничего ни неодушевленного, ни отвлеченного, ни вещественного, но Который есть и Всесовершенная Личность Бог и в Котором все есть Лично, ибо препросто и претесно соеди­нено с Сущностью Его. Проникаясь мыслию о Боге, как всесовершенной Личности, имеем мы право и Его Энергию называть—«Богом», и та­кже, проникаясь мыслию о неизмеримости Божества и о вездесущии Его, можем мы называть и Его сущность и Энергию — «Божеством», не боясь укора в пантеизме, ибо вездесущие Божие во всей твари Существом Своим — есть догмат Православной Церкви, пантеизм же заключается в том, что тварные силы природы, действующие в твари именуются пантеистами — Богом. Мы знаем что Господь наш называет сло­вом — «Аз», не только Себя по существу, но и Свою деятельность. Так например Он говорит: «Аз есмь путь и истина и живот» (Ин 14, 6), «Аз есмь воскресении» — Очевидно, здесь Господь называет словом «Аз» не су­щество Свое, но свою деятельность. Также: «Аз возлюблю его и явлюся ему Сам», — конечно, не существом Он Сам является творящим заповеди Его, но деятельностью, и cиe Господь на­зывает «Аз» и «Сам» или: «Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдает, и Отец Мой возлюбит его, и къ нему приидема, и обитель у него сотворима» — конечно, не по существу будет таинственно к таковым приходить Отец и Сын со Духом Святым и творить обитель в любящих Его, но Энергиею Своею, итак, следовательно, Господь именует энергию Отца-Отцем, энергию Свою — Собою, и энергию Св. Духа — Ду­хом Святым. Или, например, Господь говорит: «Отец мой болий Мене есть», очевидно, под словом «Мене», Господь подразумевает то же, что в сей же главе называл словом — «Аз», то есть деятельность Свою, которою Он явил мiру Божество Свое. Итак, если Господь, не обиинуяся, называет Именем «Аз»—деятельность Свою, то кто же осмелится нас укорить в том, что мы деятельность Божию называем Богом или — «Самим Богом», ведая и исповедуя, что не сливаем и не отождествляем деятельности с ущностию», но, именуя и то, и другое одним именем—Бог, признаем, что деятельность Бо­жества есть «меньше» Сущности, и Отец по существу есть—«болий» Своей деятельности, про­являемой в Сыне и в Духе Святом человекам.

Что же касается до обвинения нас в том, будто мы, называя Богом деятельность Божию, сливаем Сущность Божества с Энергией Его, то предлагаю прочесть на странице 93-ей «Апологии» следующие слова: «Святой Иоанн Златоуст в беседе на псалом 8-ой останавливается на словах: «Яко чудно Имя Твое по всей земли»,— относя эти слова к Имени Iисуса Христа, говорит: что оно «чудно» по существу своему, это несомненно».—Также и в беседе на пс. 112 оста­навливается на словах: «Буди Имя Господне благословенно от ныне и до века», говорит: «Оно достохвально есть (т. е. Имя Iисусово) по са­мому Существу своему».—Итак видите, Имя «Iисус» по самому Существу своему есть С а м Бог, но не есть оно Самая Неиме­нуемая Сущность, как в том оклеветывают нас некоторые, будто мы это утверждаем, прочь такое хуление, но оно есть Истина Единосущная о Т р и и п о с т а с н о й И с т и н е. Имя Iисус есть Богооткровенная Истина, т. е. словесное действие открывшего сию Божественную Истину Божества, и, следовательно, —Сам Бог, как то установила Церковь о Д е й с т в и и Божества». — (Апол. с. 93)—Апостол Павел называл дйствия Божества—«Тем же Богом», и приснопамятный о. Иоанн Кроштадтский называл Имя Божие—Самим Богом», что повторяем и мы, но ни Апостол Павел, ни о. Иоанн Кронштадтский не сливали действий Божества с Сущностию Его, как далеки отъ этого и мы.

Но синодальное Послание категорически высказалось: «Имя Божие есть только имя, а не Сам Бог и не Его свойство; название предмета а не Сам предмет, и потому не может быть признано или_называемо, ни Богом, (что было бы бессмысленно и богохульно), ни Божеством, потому что оно не есть и энергия Божия».—Но возможно ли согласиться, с этим положением?

1) Имя Божие не есть только «имя», или только простая идея о Боге, порожденная тварным умом, но есть Истина Божественная съ неба, принесенная Самим Богом, Истина живая, действенная, бессмертная, оживотворяющая людей,

2) Между именем предмета, и предметом разница громадная, ибо предмет, не одной природы съ идеей, коей выражаются свойства его, и отделим от сей идеи, но между Духом Богом и Духом Истины Божией таящейся во Имени Божием и открывающейся достойным, какая можетъ быть существенная разница? И то и другое есть по природе Бог, хотя Сущность Божия неименуема и неприобщима, а действие Божие именуемо и приобщимо твари. А где единство природы, там единство и имени. Отрицание же Синодальным Посланием того, что Имя Божие есть Божественное откровение и, следовательно, Божественное Действие, равно­сильно отметанию Божества отъ Божественной истины и Божественных глаголов Господа и Бога и Спаса нашего Iисуса Христа. Но Си­нодальное Послание гласит: «Различие между названиями (Бог и Божество) легко видеть из примера. Говорится: «Христос на Фаворе явил Свое Божество», никто не скажетъ: «Христосъ «на Фаворе явил своего Бога», это была бы или бессмыслица, или хула. «Но позвольте спросить: можно ли сказать: «Христосъ на Фаворе явил Себя—Божество», и «Христос на Фаворе явил Себя - Бога?» Конечно, можно. Следовательно, слово Бо­жество возможно прилагать и к Лицу Божиему, а не только к свойствам Его, и, наоборот, можно сказать и не впасть ни в хулу. ни в бессмыслицу: «Сам Бог воссиял на Фаворе», относя слова—«Сам Бог»—к лучам Его Божественного сияния. Итак, совершенно нельзя согласиться со следующим выводом Синодального Послания: слово—«Бог» указывает только на личность, «Божество» же—на свойства, качество, на природу. Таким образом, если и признать Имя Божие Его энергией, то и тогда можно назвать его только «Божеством», а не «Богом», тем более не «Богом Самим» как делают новые учители».

6) Обращаю снова внимание Святейшего Синода на извращение моих слов в Синодальном Послании: я нигде не говорю, что имя Божие есть «Бог Сам», но говорю, что Имя Божие есть «Сам Бог», какъ нигде не говорю также, что—«Самое Имя Божие—Бог»—И то и другое придает моим словам тот смысл, которого в них нет. Дальше Синодальное Послание гласит: «Апостолы видели на Фаворе славу Божию и слышали глас Божий. О них можно сказать, что они слышали и созерцали Бо­жество. Сошедши с горы, Апостолы запомнили бывшее с ними и потом рассказывали другим, передавали все слова, слышанные ими. Можно ли сказать, что они передавали другим Божество? Был ли их разсказ энергией Божией?—Конечно, нет: он был только плодом Божией энepгии, плодом ее действия в тварном мире.» — Эти строки Синодальнаго Послания воистину написаны в духе Фаррара, но отнюдь не в духе Православной Церкви. Итак, остановимся на них и разберем их.