1914

5 февраля - "В Святейший Правительствующий Синод. От Иеросхимонаха Антония Булатовича" [49. с.3-64]: "Пoкорнейше просим Святейший Синод, убедившись в Православии сих наших тезисов, признать, что мы открыто исповедуя Божественность Имя Божие "Иисус", ни и чем не отступаем от вероучений и догматов Православной Церкви и тем дать нам возможность, со спокойной совестью предать себя духовному попечению Святейшего Синода и пастырей церковных и тем прекратить всякие дальнейшие догматические споры" [49. с.64].

Из "Воспоминаний" С.П. Белецкого: "3атронутая на обеде у кн. Андронникова тема об имябожцах оживила Распутина, и из его слов я понял, что он и сам является сторонником этого учения в монашеской среде. И, действительно, впоследствии он отстаивал всё время имябожцев. Незадолго до смерти Распутина в "Колоколе" были напечатаны статьи В. М. Скворцова с такой же целью. Статьи эти повлекли за собой для Скворцова большие осложнения с синодом, а он их писал в угоду Распутину, мечтая при его помощи вернуться в синод в роли товарища оберпрокурора. Эти статьи Распутин представил во дворец. Разговор об имябожцах перешел на Саблера, как их противника, и под влиянием как беседы на эту тему, так и общих высказанных нами соображений, в конце концов, Распутин решительно заявил, что он не будет "ни за что" поддерживать кандидатуры Саблера" [115, с.24].

13 февраля — Николаи II принял в Царском Селе депутацию афонских монахов-имяславцев: иеросхимонаха Николая, схимонаха Исаакия, схимонаха Мартиниана, монаха Манасию. Их фото [64. с.10]. Николаи II записал в дневнике: "Приняли четырех афонских старцев из изгнанных оттуда" [94. с.447].

14-18 февраля - Определение Св. Синода по поводу послания Вселенского Патриарха от 11 декабря 1913 г. относительно монахов имябожников: "Поручить Московской Синодальной Конторе принять к рассмотрению в судебном порядке дело о вышеупомянутых двадцати пяти имябожниках" [59. с.62].

27 февраля – марта - Св. Синодом принята "Инструкция" (параграфы 1-29):

§1. Члены суда: первоприсутствующий: митр. Макарий Московский, архиеп. Алексий бывший Тверской, еп. Трифон Дмитриевский, еп. Мисаил бывший Олонецкий, еп. Иоанникий бывший Архангельский, еп. Евфимий бывший Балахнинский, еп. Анастасий Серпуховской, еп. Феодор Волоколамский, еп. Модест Верейский, наместники Свято-Троицкой Сергиевой Лавры Товий и Московского Чудова монастыря Арсений.

§ 2. Для келейного увещания подсудимых - до начала суда над ними -<...> призываются Конторой, по ее усмотрению, известные строгою иноческою жизнию духовной опытностью иноки-старцы…".

Список монахов-имябожников Пантелеимонова монастыря и Андреевского скита ( 19+6 = 25) [60, с.70-73].

Были приглашены "для келейного увещания подсудимых Афонских монахов" Оптинские старцы архимандрит Агапит и иеромонах Анатолий (Потапов). По "состоянию здоровья" архимандрит Агапит в Москву не выехал. Он расценивал грубую критику на книгу о. Илариона "На горах Кавказа", появившуюся в "русском Иноке", как "странное недомыслие", однако, равно как и вся братия обители, согласился с решением Св. Синода (ОР РГБ Ф.213. 3.25) [117, с.179].

23 февраля - совещание по делу афонских монахов в покоях Московского митрополита Макария на Троицком подворье: "Кроме митрополита Макария, на совещании были епископы - Трифон Дмитриевский, Анастасий Серпуховской и Модест Верейский, обер-прокурор Синода В. К. Саблер и прокурор Московской синодальной конторы Ф. П. Степанов.

В. К. Саблер доложил совещанию, что Синод поручил Московской синодальной конторе произвести суд над афонскими монахами-"имябожниками". <...> Суд начнется после Фоминой недели. <...>

Для делопроизводства состав конторы пополняется следующими лицами: помощник управляющего Канцелярией Синода С.Г. Рункевичем, юрисконсультом Канцелярии обер-прокурора Синода В. Б. Радзимовским и секретарем 5-го отделения Канцелярии Синода П. Н. Судницыным" [63'].

Отношение митр. Макария к "имяславцам": "Возглавляя Московскую Митрополию в 1912-1917 гг.. (Святитель оказался в самом центре Афонских споров. Владыка никого не осуждал, ни архиепископа Антония (Храповицкого), выступавшего с непримиримых позиций в отношенни к имяславцам, ни греческих богословов, подвергших спешному разбору столь важный богословский вопрос об Имени Божием, ни Патриарха Константинопольского, поспешившего объявить "еретиками" афонских монахов-имяславцев: Владыка Макарий осторожно и бережно отнесся к делу великой важности и постарался положить конец розни, затянувшейся из-за смутного времени и, отложив окончательное решение церковного учения об Имени Божием до времени Соборного обсуждения, внес мир и восстановил справедливость. Святейший Синод, в лице Высшего Церковного Управления, запросил письменно старца схиигумена Германа, настоятеля

Зосимовой пустыни, дать своё  суждение об Афонских спорах об Имени Иисусовом, на что Старец отвечал: "Молитва Иисусова есть дело сокровенное, а потому возникшие разногласия следовало бы покрыть любовью",— что и выполнил на деле, по велению своей совести и по послушанию, Митрополит Макарий, под председательством которого состоялся суд Московской Духовной Консистории, вынесший имяславцам оправдательный приговор" [116. c.LXXIII].

27 февраля - статья Ал. Львова "Что это значит?": "Как известно, в синодских сферах переменили отношение к "имяславцам". Бесспорно, эта перемена произошла вследствие высокомилостивого приема депутации афонских монахов-изгнанников в Царском селе. На состоявшемся затем тайном заседании Синода было решено ликвидировать так или иначе громкий вопрос, пересмотреть вновь афонское дело (за пересмотр высказался и обер-прокурор), снять с "имяславцев" обвинение в еретичестве и просить Константинопольского Патриарха разрешить афонцам, в случае если они будут "амнистированы", вернуться в свои обители на Святую Гору.

Придуман и почетный выход для архиепископа Никона, автора небывалого всемирного скандала, грозившего расколоть надвое православную церковь. Он заключается в признании, что "греческие, духовные власти своими неверными сведениями ввели архиеп. Никона в заблуждение". Конечно, такое оправдание слабое: не греки же водили рукою архиепископа, когда он писал свою знаменитую фараровскую брошюру-возражение "имяславцам", и не греки могли заставить его учинить жесткую расправу с истязаниями над русскими иноками: но все-таки и такое признание своей вины со стороны Никона утешительно, ибо оно говорит за то, что в афонском деле совершился перелом в сторону справедливости и правды" [64. с.4].

7 марта - Государственная Дума 4-го созыва. 2-я сессия. Заседание 47. 31-й последний пункт повестки дня: обсуждение срочности запроса № 332. Выступили Ковалевский, Караулов, Замысловский, Новицкий. Ковалевский: "Не менее тревожным в настоящую минуту является неопределенность правового положения лиц, утерявших насильственно монашеский сан". Срочно должна быть обсуждена "деловая сторона этого вопроса", не касаясь "религиозно-догматических заблуждений" [65. с.1550]. За спешность — 101 голос, против - 118. Спешность отклонена. Принято: передать в комиссию по  запросам. Авторы просили дать им 2 недели сроку.

18 марта  "Исповедание веры афонских иноков, поданное в Св. Синод": "Представляя исповедание сие Святейшему Синоду, мы, нижеподписавшиеся, просим и молим, дабы Святейший Синод прежде суда над нами благоизволил пересмотреть Послание от 18-го мая и изменить высказанные в нем тезисы о Имени Божием, согласив их с учением Святых Отцев, ибо несогласие руководящих тезисов с учением Святых Отцев не допускает нас принять вызов на Церковный суд и подчиниться его решению" [49. с.165].

"Однако Св. Синод не соизволил войти в рассмотрение по существу догматического спора за Имя Господне, и только предоставил Московскому Духовному Суду определить, кто из обвиняемых согласится с мнениями, выраженными Церковной Властью в синодальном послании от 18 мая, и тех оправдать, а кто не согласится с означенными мнениями — тех осудить. Ввиду этого, обвиняемые сочли себя вынужденными подать в Св. Синод заявление о своем отложении от него и отказаться явиться на Московский Суд" [82. с. ХХ].

20 марта в Оптиной пустыни был получен указ Калужской консистории № 5221 от 18 марта 1914 г.: "Московской Святейшего Синода Конторой постановлено: вызвать в Москву [...] о. архим. Агапита и о. иеромонаха Анатолия для келейного увещания подсудимых Афонских монахов". О.о. Агапит и Анатолий в Москву не выехали, они составили развернутое суждение об учении "имябожников" [134. с. 532].

25 марта - письмо о. Антония (Булатовича) Николаю II: "Мы не хотим pacколa, скорбим о том бедствии, которое ныне постигло нашу Церковь, желали бы, чтобы в Церкви снова наступил мир и всякие догматические споры   прекратились, но отступить от исповедания Божества Имени Божия мы не считаем для себя вправе, и покориться несправедливому мнению Св. Синода считаем за вероотступничество. <...> Повелите лично известным Вам и пользующимся Вашим доверием лицам, духовным и светским, собраться в особую комиссию и разобрать основания как учения имяславцев, так и учения имяборцев. <...> Та сторона. которая окажется согласной в своем учении с учением Св. Отцев и со словами Писания, та и должна быть признана правой. <...> Если же, Ваше императорское Величество, Вы не найдёте возможным во исполнение нашей просьбы назначить подобную комиссию, то просим, по крайней мере, повелеть, дабы Синодальная Контора при обсуждении православности нашего учения руководствовалась бы не синодальным посланием от 18 мая, но руководствовалась бы лишь православным катехизисом, Св. Писанием и словами Св. Отцев.<...> а к каким дальнейшим  бедствиям это приведёт Россию, это ведает один  лишь Бог…" [81].

11 апреля - "В Святейший Правительствующий Синод. Иноков Афонских заявление": "Заключая из этого, что вышесказанное неправильное учение о Имени Божием не есть случайно вкравшаяся ошибка, но принято отныне Синодом бесповоротно, как догмат, - мы с прискорбием и с горестью вынуждены, ради сохранения чистоты веры Православной — ОТЛОЖИТЬСЯ ОТ ВСЯКОГО ДУХОВНОГО ОБЩЕНИЯ С ВСКРОССИЙСКИМ СИНОДОМ И СО BCЕМИ ЕДИНОМЫСЛЕННЫМИ С НИМ, ВПРЕДЬ ДО ИСПРАВЛЕНИЯ ОЗНАЧЕННЫХ ЗАБЛУЖДЕНИЙ И ВПРЕДЬ ДО ПРИЗНАНИЯ БОЖЕСТВА ИМЕНИ БОЖИЯ, СОГЛАСНО СО СВЯТЫМ КАТЕХИЗИСОМ И СО СВЯТЫМИ ОТЦАМИ.

Посему мы заявляем также, что на суд Московской Синодальной Конторы явиться отказываемся", 1-я подпись иеросхимонаха Антония (Булатовича) и около 300 подписей. "Вследствие последовавшего примирения дополнительные заявления об отложении от Св. Синода не были представлены в Синод" [49. C.168-169].

15 апреля: письмо из Ливадии Николая II к Обер-прокурору Св. Синода В. К. Саблеру: "В праздник праздников... душа моя скорбит об афонских иноках, у которых отнята радость приобщения святых тайн и утешение пребывания в храме. Забудем распрю... суд следует отменить и всех иноков... разместить по монастырям, возвратить им монашеский сан и разрешить им священнослужение" [106. 0.187].

Апрель - письмо Николая II к митрополиту Макарию с благоприятным мнением о имяславцах [99].

1 мая - Определение Московской Синодальной Конторы, возложившее на еп. Модеста Верейского сношения с афонскими иноками-имяславцами.

3 мая - встреча еп. Модеста с о. Антонием (Булатовичем). Вопрос еп. Модеста: "Каким образом возможно было бы избежать нежелательного ни для той, ни для другой стороны разделения церковного?" Ответ о. Антония (Булатовича):

"1. Признать, что исповедание Божества и Божественной Силы Имени Божия и Имени Иисуса Христа, понимаемого духовно, может быть признано за "Ч а с т н о е  М н е н и е", существующее в Церкви Православной, которое и высказывалось многими Святыми Отцами и писателями церковными.

2. Посему отложить окончательное решение догматического спора и формулировку о Имени Божием, впредь до Собора: отложившихся же иноков призвать к церковному общению и послушанию Иерархии, потребовав от них засвидетельствования веры в установленные церковью догматы целованием Креста и Евангелия" [49. c.170-171].

4 мая — встреча еп. Модеста с группой иноков на даче близ станции Бабино Николаевской ж. д. Иноки не согласились с термином "Частное Мнение", находя его унизительным для признания Божества Имени Господня. Вопрос еп. Модеста: "Каким образом иноки афонские полагают возможным избежать нежелательного отделения их от Святейшего Синода?". Ответ иноков:

1. Оповестить по епархиям, что они всегда пребывали в Церкви Православной. Наименование "имябожники" — отменяется.

2. Оставить все священнические и монашеские звания.

3. Религиозные вопросы о почитании Имени Божия отложить до Вселенского или поместного Собора.

4. Предоставить скит "Пицунда".

5. Вознаградить изгнанных монахов из сумм тех обителей, которые их изгнали [49. с.71-73].

Словесный доклад еп. Модеста: "... при простоте их книжного образования и недостаточном знакомстве с принятыми в церковной науке способами и формами выражения богословской мысли, они не всегда могут в своих словесных и письменных заявлениях точно выразить по предметам своих верований свои действительные мысли в соответствии с теми, кои почерпнуты ими из Святых и святоотеческих писаний <...> а об имени Божием, в частности, изъясняют, что "именуя имя Божие и имя Иисусово Богом и Самим Богом, они чужды как почитания имени Божия за сущность Его, так и почитания имени Божия отдельно от Самого Бога, как какое-то особое Божество, так и обожения самих букв и звуков и случайных мыслей о Боге" [82, c.XXIII].

7 мая — Определение Московской Синодальной Конторы: у иноков-имяславцев "нет оснований к отступлению ради учения об именах Божиих от Православной Церкви". Заявление об отложении — плод "недостаточного разумения ими своих деяний и намерений" [82. с.XXII] . Ввиду допускаемых иноками "в изъяснении учения о почитании имени Божия некоторых неточных выражений и мнений, не соответствующих общепринятому в православной Церкви изъяснению о божественности святого имени Божия, духовному руководству и наставлению" [82, c.XXIII]. 13 монахов, в т. ч.. и о. Антония (Булатовича) поручили еп. Модесту. 25 "главарей" водворены в Покровском монастыре [82. с.XXV].

Оценка о. Антония (Булатовича): "Копия с этого указа была вручена нам, и на основании этого оправдания нам вскоре было разрешено и причастие Св. Тайн и священнослужение. Митрополит Макарий, получив официальную телеграмму Обер-Прокурора В. К. Саблера (в августе 1914 г.), в которой ему предоставлялось допустить к священнослужению тех из оправданных иноков, которых он найдет достойными, разрешил немедленно около 20 человек и донес о сем телеграммой Обер-Прокурору, а потом разрешил и других. На основании этого разрешения Обер-Прокурор официально сообщил бумагой в Главное Управление Красного Креста о тех изгнанных с Афона иеромонахах, коим разрешено священнослужение, и Красный Крест назначил некоторых из нас в свои лазареты и передовые отряды для несения священнических обязанностей, которые мы исполняем до сих пор" [84. с.211-212]. Назначение о. Антония (Булатовича) на жительство в Покровском монастыре в Москве [106. с.187] . "... та копия, которая была официально вручена нам с синодального указа от 24 мая 1914 г. № 4136, о которой мы только что говорили, не содержала в себе весьма существенной последней оговорки Св. Синода, в которой Святейший Синод утвердил решение Синодальной конторы, но в то же время заявил, что остается при прежнем своем мнении и, -"оказывая снисхождение к немощам заблуждающихся, НЕ ИЗМЕНЯЕТ ПРЕЖНЕГО СВОЕГО СУЖДЕНИЯ О САМОМ ЗАБЛУЖ ДЕНИИ". По поводу последней скрытой от нас неизвестно по каким причинам оговорки Св. Синода в том указе, который мы почитаем оправдательным для нас от возводимого на нас обвинения, мы можем заметить следующее, что если бы эта оговорка не была бы от нас скрыта, то едва ли бы мы решились возвратиться к церковному общению и пойти на зов еп. Модеста" [99]. "Осуждение имяславия, как ереси, было объявлено и разглашено на площадях, будучи напечатано не только в "Церк. Вед.", но во всех газетах; также велегласно было сообщено о предании "главарей имябожников" суду моск. Синод. конторы, оправдание же их было объявлено "тайно" и до сих пор в "Церк. Вед." замалчивается осуждение имяславия повелением о том, чтобы во всех монашеских обителях России были отслужены торжественные молебны об обращении впавших в ересь, но когда суд "никаких оснований" к отложению, что равно значит -"никакой ереси", у главарей имябожников не нашел, тогда не только не были отслужены благодарственные о сем молебны, но и доселе в синодальном официозе продолжают поноситься имяславие и имяславцы, как "имябожники", проповедники "лжеучения" и т. п." [80, 6 сент.]. "Благодаря этому создалось крайне двусмысленное и неправомерное отношение церковной власти к вывезенным из Афона инокам. Главные виновники были восстановлены в своих священных и иноческих правах, получили возможность невозбранно причащаться Св. Тайн, получили разрешение священнодействовать, в епархиях же священники продолжают руководствоваться по отношению к прочим инокам указом Св. Синода от 29 августа 1913 года и продолжать требовать формального письменного отречения от несуществующей ереси, не допуская к Св. Причастию и даже отказывая в напутствии на смертном одре" [82, с.XXV].

14 мая - письмо еп. Модеста к издателю журнала "Дым Отечества" А. Л. Гарязину: "Благодарению Господу Богу, все иноки имяславцы оказались истинными чадами Церкви. <...> О. Антоний и все виденные мною иноки афонские назначены в число братии Знаменского монастыря. Употреблю все усилия, чтобы они остались пребыванием своим в монастыре довольны. <...> Разность мнений не должна мешать единению в любви. <...> Когда Господь Бог вложит в Сердце Царево желание собрать очень нужный для Церкви собор, Он Один ведает. До собора же возможна литературная борьба, но хорошо было бы, если бы она не была остра" [68]

17 мая - "Акт русских насельников Святой Афонской Горы": "умоляем не возвращать к нам революционеров, так как видим из газет, что и якобы раскаявшиеся забрасывают нас клеветой и грязью" [73, с.44].

18 мая — "Его высокопреосвященству, митрополиту Макарию от иноков афонских. Заявление. Благодарность за снятие обвинения в ереси. Берем обратно заявление об отложении. Архиепископы Антоний и Никон — главные виновники Афонской смуты. Просим поместить изгнанников афонских в скиту "Пицунда" [49, с. 174-177].

24 мая — Указ Синода № 4136, где утверждалось решение Суда Московской Синодальной Конторы о православии исповедания имяславцев.

1 июля — газета "Русское Слово" приводит слова Распутина: "А то еще приехали тут. Говорили, что не могут понять, как это Христос — святое Имя, а Иисус — нет? Грех, конечно, что они шум подняли. Нужно было бы про себя молиться, а они шуметь. Отец Мисаил приехал и говорит им, распишитесь. Это в духовных-то делах "распишись"? Это как же в вере-то распишись? Это тебе Афон, а не министерство. А они им распишись, распишись! Я и Владимиру Карловичу [Саблеру] сказал, что это — грех! И кому нужно, всем сказал, что так нельзя. Ну и поняли, что я - прав. А он - "распишись"!" [116, c.LXXXII-LXXXIII].

"Мир был восстановлен, но не для всех: разгоряченные "спорами" некоторые имяславцы не подчинились Синоду и не поддержали о. Антония в его Заявлении. Не успокоились и некоторые противники имяславия и игнорировали решение Московской Синодальной Конторы и Синода, и продолжали обвинять имяславцев в ереси. <...> Однако нельзя считать, что имяславцы были всегда и во всем безупречны. Понимая горячую их ревность о Имени Божием в спорах с имяборцами, мы полагаем, что истина не только бы не пострадала, но и скорее приобрела большую силу при большей духовной осторожности и сдержанности в выражениях ее защитников, так как кротостию и любовию часто и самые свирепые враги, - как учит нас Святитель Тихон Задонский,— преклоняются и примиряются" [116, c.LXXXIX-XC].

Монахиня Сергия (Клименко) вспоминала: "Ослепленные страстью, невежеством и ревностью не по разуму, имяславцы вели себя агрессивно по отношению к православному монашеству" [118, с.11].

21 августа: ходатайство о. Антония (Булатовича) "о разрешении... посвятить себя на обслуживание духовных нужд христолюбых воинов" [106, с. 189].

О. Антоний (Булатович) отправляется на фронт священником в 16-й передовой отряд Красного Креста.

1915

Март: о. Антоний (Булатович) в Карпатах; прикомандирован к 10-му Новоингерманландскому полку 3-й стрелковой дивизии. Поднял солдат в атаку, за что получил боевой орден Владимира 3-й степени с мечами [106, с.189].

Схимонах Иларион: "Я должен сказать и то, что я сильно обижен действиями в отношении меня духовной власти. Почему же она, когда она разбирала мою книгу и осудила ее, не отнеслась ко мне ни единым словом или вопросом о всех тех местах в моей книге, кои были причиною возникшего недоумения" [71, с.31]. "Мнится нам, достопочтеннейший Л. З-ч, что эта ужасная "пря" с Богом по преимуществу высших членов России Иерархов есть верное предзнаменование близости времен, в кои имеет притти последний враг истины, всепагубный антихрист" [71, с.33].

1916

2 июня — кончина о. Илариона в урочище Темные Буки рядом со станицей Гладковской, вблизи с Сангинским Спасо-Преображенским монастырем в Тиберде (сообщено Г. П. Чиняковой).

7 октября — 2-е письмо о. Антония (Булатовича) Николаю II: "Не настал ли ныне час, исправить глубокую и вопиющую на небо ошибку в Афонском деле? Вспомните, Ваше Величество, как щедро наградил Вас Господь, когда Вы сломили упорство Синода в нежелании его прославлять Св. Иоанна Тобольского: в тот самый миг, как Синод соизволил, Господь предал в руки Ваши совершенно неожиданно с малыми потерями неприступный Эрзерум, а весной, когда Св. Синод обнародовал чин прославления, начались наши неожиданно-необычайные успехи на Волыни и к югу. Вспомните и противоположные совпадения: поражение Третьей армии совпало с тем моментом, когда Вы изволили удостоить особо милостивой грамотой архиепископа Антония Харьковского и затем, дивное дело, противник остановился тогда, когда взял Почаевскую Лавру, ту самую Лавру, из которой раздались первые хулы архиепископа Антония на Имя Господне <...> Припомните еще гибель лодки Донца: она первая погибла в Одесском рейде, потопленная турецким миноносцем, не успев сделать и выстрела!.. Нынешние люди не верят в эти знамения, но Ваша жизнь так полна этими чудесными предзнаменованиями, что Вы, Державный Государь, не можете не верить им. Смертельная рана, которую хотел Вам нанести сын диавола в Японии, не предуказывало ли Японскую войну и ужасный 1905 год. Но благодать Божия чудесно сохранила, и Вас, и Россию. Кровопролитное празднество в день коронования, не предуказывало ли кровопролитность Вашего царствования? Не предуказывало ли и на эту страшную войну, которая должна утвердить Ваше воцарение над всем православным Востоком? Ваше рождение в день праведного Иова. не предзнаменовало ли это тот крест терпения, который Вам готовила судьба и на славный конец. которым Вы будете награждены за Ваше терпение? Теперь промысел Божий ЖДЕТ ТОГО, ЧТОБЫ предать ВАМ Царьград, но УДОВЛЕТВОРИТЕ ЖЕ ПРАВОСУДИЕ ВОЖИЕ, И ВОССТАНОВИТЕ ЖЕ ПОРУГАННУЮ ЧЕСТЬ ИМЕНИ ГОСПОДНЯ! Предстоит еще упорнейшая, упорнейшая борьба, и не только с немцами, но и по  взятии Царьграда — с союзниками. Потщитесь стяжать помощь Божию и благодать.

Я подаю Обер-Прокурору прилагаемые при сем две докладные записки и прошу его о пересмотре этого дела по богословской хотя только стороне. Это единственный выход из создавшегося ныне положения. Но выход и простой и легкий. Необходимо было бы назначить комиссию из нескольких достойных иерархов и ученых, которые разобрали бы исповедания и синодальное, послание от 18 мая 1913 г. Нет сомнения в том, что они не нашли бы в нас никакой ереси, и противные мнения были бы приведены к православному единомыслию, и дело приняло бы естественное течение, и по окончанию войны иноки имели бы возможность быть возвращены на Святую Гору" [81']. После 2-х писем позже о. Антоний приписал: "Не внял Государь благому совету и духовному предупреждению <...> не восстановлена поруганная честь Имени Господня, и отступление от истинных догматов навлекло на страну и на народ великий гнев Божий и тяжкие кары <...>. Особенно знаменательно то, что переворот совершился именно в неделю Св. Григория Паламы, боровшегося против Варлаама, которого мнения повторяют ныне имяборцы и пресловутое Синодальное Послание. Знаменательно также, что и имя — "Волынь", от первопастыря которой изошли первые хулы на Имя Господне, и это имя оказалось первенствующим в перевороте, ибо весь этот стихийный переворот начат и произведен был — "Волынским" полком... Имеяй уши да слышит и о той страшной каре, которой подвергся митропол. Владимир, больше всех ответственный за все Афонское дело, как первопастырь, санкционировавший все преступнейшие действия арх. Никона на Афоне, согласившийся с совершенно неправославными мнениями арх. Антония, и упорно до самого последнего времени противившийся тому, чтобы Афонское дело было авторитетно пересмотрено и разобрано" [81'].

Ноябрь: письмо о. Антония начальнику 16 отделения Красного Креста: "Не могу скрыть от Вас, что здоровье мое после перенесенного в Карпатах возвратного тифа совершенно расстроилось, не говоря уже о глазах, но и деятельность сердца ослабла, и ревматизм лишает возможности переносить так холод и сырость, как в былое время..." [106, с.189] .

1917

20 марта — митрополит Макарий (Невский) уволен на покой "за преклонностию лет" [102].

1918

Священный Собор Православной Российской Церкви поставил вопрос об Имени Божием: "Но здесь имяславие имело авторитетных сторонников в среде ученых и епископата, и Собор выделил особую подкомиссию (под председательством арх. Феофана Полтавского) для изучения этого вопроса. О. Сергий вошел в ее состав, но Собор; выполнив самые неотложные церковные задачи, должен был вследствие революционных событий прекратить свое существование, и работа подкомиссии ограничилась двумя вступительными заседаниями. Комиссия успела, однако, распределить свои основные задания между членами, и о. Сергию был поручен вступительный доклад по вопросу имяславия. "Философия имени" и должна была ответить этой задаче и явиться философским и богословским обоснованием имяславия..." [95. с.53].

28 января — из письма С. Н. Булгакова к о. Павлу Флоренскому: "Собор очень малочислен, преосв. Феофан, председатель подотдела об Имени Божием, еще отсутствует, и отдел не может собраться. Впрочем, в теперешней атмосфере большевистского разбоя и угрозы разгоном работа была бы все равно невозможна, так что анафематствование пошлости (т. е. "психологизм" И. В. Попова, который как-то особенно холоден) может быть и отсрочено" [96. с.86].

Конец февраля — о. Антоний (Булатович): "... я был назначен священником в 16-й передовой отряд Красного Креста, и провел 3 года на фронте, на передовых позициях, и, перенеся на Карпатах возвратный тиф, подорвал окончательно свое здоровье. Возвратившись с войны, я оказался в совершенно безвыходном положении, ибо, служа безвозмездно, я не имел никаких сбережений, мать же моя лишилась всего своего имущества, и меня, полуслепого, один афонский инок привез в Москву в конце февраля сего года. Здесь я обратился к Св. Патриарху с просьбой дать мне приют в обители; и я был приуказан к Покровскому монастырю, но - БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ СВЯЩЕННОСЛУЖЕНИЯ.

Лишение меня священнослужения повергло меня в большую скорбь, ибо, навыкнув с благословения приснопамятного О. Иоанна Кронштадтского служить ежедневно Божественную литургию, я неопустительно служил таковую ежедневно, и во время боев под огнем, и во время походов; за редкими исключениями действительной невозможности, и в этом священнослужении привык находить живопитание для моей многогрешной и мертвенной души. Поэтому, предполагая, что священнослужение вызвано формальным требованием законом 1918 г. предварительного трехлетнего испытания для рукоположенных на Востоке, я обратился к Св. Патриарху с просьбой разрешить мне священнослужение, вменив мне трехлетнее беспорочное служение на фронте в требуемое трехлетнее испытание. Но эта моя просьба была оставлена Св. Синодом без ответа" [88].

Июнь — О. Антоний (Булатович): "Узнав из частных бесед с некоторыми иерархами, что причиной неразрешения мне священнослужения было недоумение Членов Священного Синода относительно тех оснований, на которых я был разрешен в 1914 г., я снова (в июне сего года) подал прошение Св. Патриарху с изложением тех обстоятельств, при коих я был разрешен, и просил, в случае, если бы Священный Синод имел бы сомнение в православности моего упования, убедиться в совершенной православности моего боголепного почитания Имени Господня и в совершенном моем единомыслии с учением Св. Отцев и Св. Писания о сем, исповедовав меня. Но и на это прошение ответа не последовало" [88].

Июль - о. Антоний (Булатович): "В это время собрался Священный Собор, и в июле 1918 г. я снова подал прошение Св. Патриарху о разрешении священнослужения, прося, чтобы в случае сомнения в православности моего исповедания Имени Господня, было бы поручено допросить меня той секцией Священного Собора, которая образовалась при Миссионерском отделе для суждения о споре из-за почитания Имени Божияго по существу его. Это прошение было передано в президиум Собора, который в свою очередь, заслушав его, передал в Миссионерский отдел для исполнения. К сожалению, недостаток времени сделал осуществление этого моего желания невозможным" [88] .

1 августа - "Обращение исповедников Имени Господня к суду Священного Собора": "Ныне наступает давно ожидавшийся час соборного рассмотрения происшедшего на Св. Горе спора об Имени Господнем, и от Освященного Собора ожидается решение:

I — Подобает ли Имени Божию воздавать — БОГОЛЕПНОЕ почитание, или, как выразился Св. Тихон Задонский — "отдавать всякое почтение как самому БОГУ",— не отделяя в сознании своем Имя Божие от Бога, или же только относительное, как того требует от нас Св. Синод указом от 29 августа 1913 г. 

II - Подобает ли Имя Божие почитать за БОЖЕСТВЕННОЕ ОТКРОВЕНИЕ, и в этом смысле за БОЖЕСТВЕННУЮ ЭНЕРГИЮ И БОЖЕСТВО, или довлеет его считать только словесным СИМВОЛОМ тварного происхождения. и только напоминающим о Боге.

III — Подобает ли верить в действенную CИЛУ Имени Господня в таинствах, в чудесах и в молитве, или видеть в нём ПРОСТОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СЛОВО, никакой Божественной СИЛЫ В СЕБЕ НЕ ИМЕЮЩЕЕ и не дающее именующему реального соприкосновения с Самим Богом. <...>

Имя Господне дано нам как средство для реального соприкосновения в молитве С САМИМ БОГОМ, как луч Его Божественного света для озарения нашей души..." [97].

Сентябрь - О. Антоний (Булатович): "После разъезда Собора, Покровский монастырь, в коем я имел пребывание, подвергся реквизиции для военных надобностей: иноков выдворили из келий, кухня прекратила свое существование, хлеб тоже почти не выдавался, изредка выдавалось лишь по восьмушке фунта, и я был поставлен в необходимость покупать на личные, средства свое пропитание, но таковых у меня не было. Бедственное материальное положение и духовная скорбь по поводу продолжающейся на мне безвинно тяготеть духовной кары, вынудили меня снова (в сентябре сего года) подать прошение Св. Патриарху, и просить, ввиду того, что секция Собора, которая должна была меня вызвать и допросить о моем уповании, не успела сего сделать, то допросить меня о моем уповании пред Священным Синодом, и убедившись в моей православности, разрешить священнослужение" [88].

Докладная записка Св. Патриарху, поданная миссионером В. И. Зеленцовым по роспуске Собора: Зеленцов "... вооружается больше всего против нас, именно за то, что мы считаем, что церковная власть этим решением вынесла нам оправдательный приговор, когда на самом деле по его мнению это решение и утверждающий его указ сохраняет смысл обвинительного приговора, делающего лишь некоторые снисхождения к осуждаемым в заблуждении ради малой их сознательности. <...> Требовал от церковной власти принятия строгих мер против — "имябожников", которые якобы сильно распространяют в России свою ересь и сеют церковную смуту, и лишить их церковного общения в случае непринесения ими установленного было Св. Синодом покаяния и отречения от их, мнимой, ереси" [88].

"Что же касается до того утверждения Зеленцова, будто, и оправдание нас на Московском суде, и разрешение причащения и священнослужения, без требования от нас установленного было отречения, обязаны давлению Императора на церковную власть и сделаны митрополитом Макарием в угоду б. Императору, то мы полагаем, что такое утверждение г. Зеленцова не только противно истине, ибо в решении Синодальной Конторы ясно указано, на основании чего именно она считает нас достойными пребывать в церковном общении, а именно на основании нашего непререкаемого утверждения, что мы чужды приписываемого нам обожествления самого имени, коим именуется Бог, по внешней стороне этого имени и в отвлечении от Бога, а с другой стороны это обвинение г. Зеленцовым митр. Макария в том, что он в угоду Императору допустил заведомых якобы еретиков к священнослужению, без требования от них отречения от ереси, являлось бы обвинением, которое ложилось всею своею тяжестью не на одного митр. Макария, но и на весь тогдашний Синод, коего члены, как напр. митр. Сергий и многие другие с Св. Патриархом во главе, и ныне заседают в нем" [88].

8-21 октября — "Постановление Святейшего Патриарха и Священного Синода Российской Церкви: "... По рассмотрении дела, ввиду того, что 1). постановление Московской Синодальной Конторы от 7 мая 1914 г., почитаемое иеросхимонахом Антонием оправдательным для самого учения имябожников, в действительности является лишь постановлением о принятии в общение некоторых, поименованных в сем постановлении афонских иноков, причастных к имябожническому учению, привлеченных к суду Московской Синодальной Конторы и изъявивших подчинение Св. Церкви, по надлежащем испытании верования их, с прекращением о них судебного дела и разрешения священнослужения тем из них, кои находились в священном сане, - 2) что таковое именно постановление Московской Синодальной Конторы по указанному делу было утверждено Св. Синодом по определению от 10-24 мая 1914 г. за № 4136, с поручением при этом Синодальной Конторе и Преосвященному Модесту приводить увещаемых иноков к сознанию, что учение имябожников, прописанное в сочинениях иеросхимонаха Антония (Булатовича) и его последователей, осуждено Святейшим Патриархом и Синодом Константинопольской Церкви и Св. Синодом Церкви Российской, и что, оказывая снисхождение к немощам заблуждающихся, Святейший Синод не изменяет прежнего суждения о самом заблуждении, и что — 3) следовательно, вышеупомянутое постановление Конторы, касаясь отдельных лиц, ни в каком случае не отменяло общего правила, по которому имябожники, как осужденные церковной властью, могут быть принимаемы в церковное общение (с разрешением, кому следует, священнослужения) лишь по отречении от имябожничества и по изъявлении своего подчинения Святой Церкви,— постановлено:

I. Данное Митрополитом Макарием, б. Московским, разрешение в священнослужении на время войны Афонским инокам: архимандриту Давиду, иеросхимонаху Антонию, Силе, Варахии, Николаю, Гиацинту, Федиму, Филарету, Сергию, Илиодору, Викентию, Онуфрию, Пахомию и Макарию считать прекратившим свое действие.

II. Прошение иеросхимонаха Антония о разрешении ему священнослужения признать не заслуживающим удовлетворения, доколе он продолжает оказывать непослушание церковной власти и распространять свои, осуждаемые церковной иерархией умствования к соблазну Церкви, и

III. разъяснить иеросхимонаху Антонию, что дело об учении имябожников передано Российской церковной властью Священному Собору, от которого и будет зависеть разрешение всего дела по существу, - о чем и послать Преосвященному архиепископу Коломенскому указ, и

IV. вместе с тем, во избежание могущих встретиться недоразумений и для руководства по вопросу об отношении к Афонским инокам имябожникам сообщить настоящее постановление епархиальным преосвященным циркулярными указами.

подписали: Патриарх Тихон, Митрополит Агафангел, Митрополит Арсений, Сергий Митрополит Владимирский, Архиепископ Евсевий, Архиепископ Михаил" [87].

8 ноября — о. Антоний (Булатович): "Все это вышеизложенное мною вынуждает меня с великою скорбью возвратиться в свою очередь к тому заявлению, которое мы подали 11 апреля в Святейший Синод в 1914 году, и снова заявить Церковной Власти, что я, ИСПОВЕДУЮ БОГОЛЕПНОЕ ПОЧИТАНИЕ ИМЕНИ ГОСПОДНЯ И НЕ СОГЛАШАЯСЬ ПОЧИТАТЬ ЕГО ТОЛЬКО ОТНОСИТЕЛЬНО, КАК ОТ МЕНЯ НЫНЕ ТРЕБУЕТ ЦЕРКОВНАЯ ВЛАСТЬ, ОТЛАГАЮСЬ ОТ ВСЯКОГО ДУХОВНОГО ОБЩЕНИЯ С НЕЮ, ВПРЕДЬ ДО РАЗБОРА ДЕЛА ПО СУЩЕСТВУ СВЯЩЕННЫМ СОБОРОМ" [88].

Протопресвитер М. Польский: "Составитель этой книги был с ним [Павлом Дометичем Григоровичем, в монашестве Пантелеимоном. — С. П.] лично знаком, как и с другими имяславцами, потому что в 1918 г. во время гражданской войны и власти белых на Кубани, у кубанских миссионеров (среди которых был и он) состоялось несколько совещаний с имяславцами в целях примирения их с Православной Церковью в догматическом споре об имени Божием. Был выработан целый ряд догматических положений, которые и были подписаны обеими сторонами" [101, с.248].