Слово Третие

О том, зачем нужна еретикам хула на Имя Божие.

     Что ж, выше мы в двух словах кратко изобразили учение святой Церкви о имени Божием: положив ос­нование, еже есть Христос Сын Божий, возвели и столпы, святыми Отцами на Соборах утвержденные; и далее, еще в нескольких словах изобразим, на сколько это нам будет возможно, премудрое строе­ние Божие. Но теперь нам хочется перевести свой взгляд на здание, которое строят еретики: чтобы, и нам, глядя на их сооружение, подлинно разуметь и их нечестивые мысли.

Однако напрасно мы будем искать нечто строй­ное и благочестивое: отнюдь у сынов нечестия не обретается что-либо достойное и превосходное. Все свое строение они базируют на том, что, находя не­что неудобовразумительное в писаниях поклонников Имени Божия, высмеивают их, и на этом своем смехе утверждаются и почиют. Другого основания у них нет; а им, если они действительно ревнители славы Божией, следовало бы утверждаться на непреложном Слове Священного Писания. Но, увы, Писание не да­ет этим людям материала для фундамента, почему и стоит их строение на зыбком песке, как мы сказали, их собственного неразумного смеха[12].

Но печалит  нас то, что для вящей убедительности они свое ветхое и перекошенное здание украшают словесами святых Отец, которые, как им мниться, единомудрствуют с ними и подтверждают их заблу­ждение. Для этого они не прочь и приписать Отцам того, что они не говорили вовсе, или переиначить их, или перевести «по-своему». Но как неискусный жонглер все время роняет предметы, которые он держит в своих руках, так и эти лицедеи не в состоя­нии вывести из Отцов чего-либо единого и целого, что могло бы, наконец, украсить и их здание, дать ему вид хоть какого-то благообразия. И за отсутствием настоящих и непреложных украшений, которые суть словеса Божии, они прибегают к насилию и по­громам, ими тщатся упрочить свое, всеми ветрами колеблемое здание. Таково жалкое их строение, нами в немногих словах описанное.

Однако раскроем и то, зачем эти безумные люди (а их иначе и нельзя наименовать, ибо, лишившись ума, восстают они на Бога) возводят сию храмину невиданного доселе злочестия. Как мы уже писали выше, святые Отцы на Первом Вселенском Соборе осудили ариеву ересь, отрождение которой и пред­ставляет из себя это богохульное учение. Ибо и ариане учили тому, что Сын будто бы получил имя в награду, и тому, что у Него некогда вовсе не было имени, и тому даже, что имя Его - тварно, ибо и Сам Он - тварь. «И Арий ко всем прочим своим речениям приложил и это, как из гноя извлеченное, речение, что ... Господь... только называется Словом, а не (есть Слово) по естеству; и не есть истинный Бо­жий Сын, Сыном же, как тварь, называется по усы­новлению»[13]. «... Бог не всегда был Отцем Сыну; ко­гда пришел в бытие и создан Сын, тогда и Бог стал именоваться Отцем Его; ... поэтому и Сын не в соб­ственном смысле именуется Словом и Премудростию...»[14]. «Бог не всегда был Отцем; не всегда был Сын... Христос не истинный Бог, но что Он, как и все другие, именуется Богом по причастию... Сам же Господь сей называется Словом по примышле­нию, по причине словесных тварей... И как скоро пришел Он в бытие, наименовал Его Бог Отец Сло­вом, и Сыном, и Премудростью...»[15]. «Это и подоб­ное этому утверждал Арий, за что и объявлен ерети­ком; ... потому что сими учениями вводится безбо­жие, вернее сказать, противное Писаниям иудейство, за которым не далеко следует язычество. И кто имеет такой образ мыслей, того не должно уже называть и христианином, ибо все это - противно Писаниям»[16]. «Отчего, как сказал святитель Афанасий Великий, впадающие в ариеву ересь развращаются умом и безрасудствуют, имя Господа славы изменяют в подобие образа тленна человека (Рим. 1, 23)[17]... и, как противоборцы, говорят, что Христос ... называ­ется Богом по причастию ... и по примышлению, по причине словесных тварей[18]».

И смысл этой арианской ереси ни какой иной, как тот, чтобы доказать, что Иисус Христос - не Бог, но тварь. И если мы внимательно последим за ходом мыслей новых ариан, то увидим, что и они в своем безумии стремятся к тому же: т.е. к тому, чтобы от­вергнуть Божество Иисуса Христа. И на самом деле нет у них иной цели, ибо отецъ ихъ - диаволъ. «По­сему-то и Вселенский Собор говорящего это Ария изринул из Церкви и, не терпя злочестия, предал анафеме, и Ариево заблуждение признано уже ересию, заключающею в себе нечто большее иных ере­сей; потому и христоборным оно названо, и призна­но предтечею антихриста»[19].

Видите, как святые Отцы разумели смысл этой ереси, этой новой вавилонской башни? - Они прямо называли ее: предтечею антихриста, ибо не воз­можно ему придти прежде, нежели будет поругано учение Церкви о том, что Господь не только именуется Сыном и Словом Божием (а ариане и их нынешние последователи именно то и доказывают, что это лишь имена), а является Им по естеству.

«Было и до них много еретиков, - пишет свт. Александр Александрийский, - которые простирая свою дерзость до крайних пределов, впадали в безу­мие. Но эти (ариане), употребив все извороты своей речи на то только, чтобы отвергнуть Божество Сло­ва, как ближайшие предтечи антихриста, показали, что прежние еретики были еще куда лучше их. По этой причине мы отлучили ариан от Церкви и предали анафеме».

Как видим древние еретики учили, что Бог ниже Своих Имен и имеет их лишь по благодати, а не по существу. А потому Отец не истинно есть Отец, и Сын не истинно есть Сын. Современные же иудействующие наоборот Имя Божие ставят в разряд тварей. И если мы проследим, куда ведет их зломыслие, то увидим, что оно направлено к тому, чтобы нам стало безразлично, как именовать Бога. Ведь если Имя тварно и используется лишь для нашего удобства, то значит, мы вправе именовать Бога так, как нам это удобно. И выходит, что Бога можно назвать и Трои­цей, и аллахом, и буддой, (и да проститься мне это ре­чение, которое все-таки должно сказать) и люцифером. Ибо какая разница, как называть Бога, если Он ничего общего не имеет со Своими Именами, а поль­зуется ими лишь по примышлению? Но, да остановит­ся это безумие, по слову Самого Господа, Который неверных иудеев за то, что они наименовали Его вель­зевулом, лишил прощения и в этом, и будущем веке (см. Мф. 12:23-37). А блаженного Петра за то, что он наименовал Его подобающим образом Христом Сы­ном Бога Живаго, сделал Камнем и основанием Своей Церкви, которую не одолеют врата ада (см. Мф. 16:13-20). Видите, как велико значение Имени! Настолько, что только за одно правое мудрствование о Нем, тленный человек получает ключи Царства Небесного; и только за одно неправильное наименование прирав­нивается к хулителям Духа Святаго.

А если скажут, что не за имя осудил или просла­вил Бог, а за то, что под ним разумелось, то пусть вместе с тем признают и важность имен и согласятся с тем, что они означают то, что именуют, а не что-либо иное.

И если Имя Божие - тварно, то, значит, нету и никаких Таинств в Православной Церкви, ибо все они совершаются Именем Господним; нету и Самой Церкви, и, самое главное, нету никакого Христиан­ского Бога. - Такова ведь мысль еретиков.

Хула на Сына Божия, а вместе с тем хула и на святое Имя Его названы святыми Отцами предтечею антихриста; ибо антихрист, доказав, что Имя Божие ничего не значит, а является лишь простым звуком, которого могло бы и не быть, на место Имени Твор­ца и Создателя водрузит свое собственное нечистое имя. Ибо, как говорит блаженный Феодорит: «До пришествия Христова явится в мир облеченный в человеческое естество враг людей и противник Бо­жий, демон, похититель Божия Имени»[20]. И испо­ведник святой Православной веры Сергей Нилус пишет: «... По Откровению дьявол возомнил о себе, что он подобен Всевышнему (Ис. 14:14). Каббали­стическая тетраграмма ... посему и изображает дья­вола тоже равносторонним треугольником, равным первому, но только обращенным вершиною вниз, а не вверх, обозначая тем самым противоположность сатаны — Богу. Получающаяся от взаимного пересе­чения новая фигура шестиконечной звезды должна обозначать замену имени Божия (треугольника) име­нем новым, кто был последним, а стал всем... Кто этот последний, мы знаем теперь. Сатана имя ему»[21]. Так что цель, для которой еретики возводят свое мрачное строение, украшенное шестиконечными звездами, теперь вполне ясна любому. Цель сия: поругавшись имени Божию и отвергнув Бога, на святом месте Его водрузить мерзость запустения, сиречь имя антихристово, да иже аще не поклонится образу зве­риному, убиени будутъ. Да никтоже возможет ни купити, ни продати, токмо кто иматъ начертание, или имя зверя, или число имене его (Откр. 13:15,17).

Но да не подумает никто, что антихрист и вправ­ду сможет похитить Имя Божие и нарещись Иисусом Христом Сыном и Словом Божием. Нет, сего не дано ему, но то сотворит он, что люди, отвергнув спаси­тельное Имя Божие, поклоняться имени его. И мы не будем здесь допытываться и изыскивать это нечис­тейшее имя; довольно знать с нас и то, что ему за ме­сто сладчайшего Имени Иисусова воздадут божеские почести. Ибо, как имя Христово для нас есть печать спасения, так и имя антихриста будет для поклонни­ков его печатью погибели.

Господу нашему Царю Небесному Утешителю да будет слава во веки веков. Аминь.

Слово Четвертое.

О чудных свойствах имени Божия, как о том поведали Отцы.

     Сказав немного о том, как нечестивцы украшают свое всепагубное здание, прибегнем и сами к досто­должным украшениям, для чего возьмем подлинные Священного Писания и святых Отцов наших, и ими, как премудрым бисером, украсим дом Всесвятого Имени Божия. Да «немы да будут устны льстивых, гпагопющия на праведного и на велико­лепное имя его беззаконие, гордынею своею, своим глубоким неведением и соединенным с ними уничи­жением чуда Божия[22]».

И «рассмотрев величие имени Иисусова... мы вос­кликнем в духовной радости и удивлении: Коль многое множество благости Твоея, Господи, юже скрыл еси боящимся Тебе, соделал еси уповающим на Тя, пред сы­ны человеческими (Пс. 30:19,20). Сии на колесницах, и сии на конех - на плотском и суетном умствовании сво­ем, мы же, с простотою и верою младенцев, имя Гос­пода Бога нашего призовем (Пс. 19:8)[23]».000000000000

Свт. Игнатий: Воспел предвидевший дальнее бу­дущее Давид, праотец Иисуса по плоти, воспел вели­чие имени Иисуса, живописно изобразил действие этого имени, борьбу при посредстве его с началами греха, силу его при освобождении молящегося им из плена страстей и бесов, благодатное торжество одержавших победу именем Иисуса. Послушаем, по­слушаем Боговдохновенного Давида! С необыкно­венною ясностию, описывая долженствующее совершиться чрез тысячу лет установление духовного царства Христова на земле, Царь-Пророк говорит, что владычество Богочеловека будет распростирать­ся от моря и до моря, и от рек до конец вселенныя. Поклонятся Ему вси царие земстии, вси языцы пора­ботают Ему. Честно имя Его перед ними. И помо­лятся о Нем выну, весь день благословят Его. Будет имя Его благословено во веки; прежде солнца пребы­вает имя Его: и благословятся в Нем вся колена зем­ная, вси языцы ублажат Его. Благословенно имя сла­вы Его во век и в век века: и исполнится славы Его вся земля (Пс. 71:8,11,14,15,17,19)... Пред Ним -Господом и Искупителем нашим - припадут ефиопляне, бесы, и врази Его, падшие духи, персть поли­жут (Пс. 71:9). Господи Господь наш, яко чудно имя Твое по всей земли: яко взятая великолепие Твое пре­выше небес. Из уст младенец и ссущих совершил еси хвалу, враг Твоих ради, еже разрушити врага и местника (Пс. 8:2,3). Точно! величие имени Иисуса превыше постижения разумных тварей земли и неба: постижение его непостижимо приемлется младенче­скою простотою и верою[24]... Пророк, пророчествуя о Богочеловеке, предвозвестил: Всяк, иже призовет имя Господне, спасется (Иоил. 2,32). Слова Пророка повторяет святой апостол Павел (Рим. 10. 13): аще исповеси усты твоими, говорит он, Господа Иисуса и веруеши в сердце твоем, яко Бог того воздвиже из мертвых, спасешися (Рим. 10.9)[25].

Аминь, аминь глаголю вам, сказал Сам Господь, яко елико аще чесо просите от Отца во имя Мое, даст вам. Еже аще что просите от Отца во имя Мое, то сотворю, да прославится Отец в Сыне. И аще чесо просите во имя Мое, Аз сотворю. Доселе не просисте ничесоже во имя Мое: просите, и приимете, да радость ваша исполнена будет (Ин. 16:23; 14:13,14; 16:24).

Свт. Игнатий: Апостолы, как видим из книги Деяний их и из Евангелия, совершали великие чудеса именем Господа Иисуса Христа: исцеляли недуги, не исцелимые средствами человеческими, воскрешали мертвых, повелевали бесам, изгоняли их из одержи­мых ими человеков[26]. Из Евангелия, Деяний и По­сланий Апостольских мы видим неограниченную ве­ру во имя Господа Иисуса и неограниченное благо­говение к этому имени святых Апостолов. Именем Господа Иисуса они совершали поразительнейшие знамения.[27]

 Златоуст: Апостолы были посланы для того, что­бы передать то, что слышали, ничего не прибавляя от себя, чтобы и мы наконец уверовали. Во что же уве­ровали? - Во имя Его[28].

Свт. Григорий Палама: Бог верующим во имя Его даровал силу и власть быть чадами Божиими[29].

Свт. Игнатий: Имя Господа Иисуса Христа со­держит в себе особенную Божественную силу[30]. Имя Господа нашего Иисуса Христа Божественно; сила и действие этого имени Божественны; они всемогущи и спасительны; они - превыше нашего понятия, не­доступны для него[31].

Великий Варсанофий: Как врач прилагает лекар­ственные средства или пластыри на рану страждуще­го, и они действуют, причем больной и не знает, как это делается, так точно и имя Божие, будучи призы­ваемо, убивает все страсти, хотя мы и не знаем, как это совершается[32].

Свт. Игнатий: Святой Давид исчисляет чудные действия страшного и святаго имени

 (Пс. 110:9) Иисусова. Оно действует подобно принятому врачевству, образ действия которого неизвестен боль­ному и непостижим для него, а самое действие оче­видно по производимому исцелению[33].

Свт. Игнатий: Имя Иисус, по наружности своей ограниченное, но изображающее собой Предмет не­ограниченный, Бога, заимствующее из Него неогра­ниченное, Божеское достоинство, Божеские свойства и силу[34].

Дмитрий Ростовский: В этом имени открыты без­вестная и тайная премудрости Божией. Это имя, как солнце, озарило своим сиянием мир, по слову пророка: «Возсияет вам, боящимся имене Моего, Солнце правды» (Мал. 4, 2)[35].

«Имя Сына Божия, - сказал Ангел святому Эермию, непосредственному ученику Апостолов, - ве­лико и неизмеримо: оно держит весь мир». Услышав это учение, Гермий спросил Ангела: «Если все тво­рение держится Сыном Божиим, то поддерживает ли Он тех, которые призваны Им, носят имя Его и ходят в заповедях Его?» Ангел отвечал: «Он поддерживает тех, которые от всего сердца носят имя Его. Он Сам служит для них основанием, и с любовию держит их, потому что они не стыдятся носить имя Его»[36]...

Свт. Игнатий: Во имя Господа Иисуса даруется оживление душе, умерщвленной грехом. Господь Иисус Христос - жизнь (см. Ин. 11:25), и имя Его -живое: оно оживотворяет вопиющих им к источнику жизни, Господу Иисусу Христу. Имене ради Твоего, Господи, живиши мя правдою Твоею; не отступим от Тебе: оживиши ны, и имя Твое призовем (Пс. 142:11;79:19)[37]

Свт. Игнатий: Ради имени Иисусова, употребляе­мого молящимся, нисходит к нему помощь от Бога и даруется ему отпущение грехов; ибо сказано: Помози нам, Боже, Спасителю наш, славы ради имени Твоего, Господи, избави ны, и очисти грехи наша имене ради Твоего (Пс. 78:9)[38]

Апостол Павел: Но омыстеся но освятистеся, но оправдистеся именемъ Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего (1 Кор. 6, 11).

Апостол Иоанн Богослов: Пишу вамъ, чадца, яко оставляются вамъ греси имене Его ради (1Ин. 2:12). Ибо Иисус Христос сказал, что подобает проповедатися во имя Его покаяшю и отпущешю греховъ во всехъ языцехъ (Лк. 24:47).

Священномученик Иустин: Мы, которые чрез имя Иисуса, как один человек, уверовали в Творца всего -Бога, именем первородного Сына Его совлекаемся от нечистых одежд, т.е. грехов[39].

Златоуст: Свято и страшно имя Его (Пс. 110:9). го страшатся бесы, боятся болезни; этим именем Апостолы исправили всю вселенную; его употребив вместо оружия, Давид поразил иноплеменника; им совершено множество великих дел; им мы соверша­ем священные Таинства'⁵¹.

      Свт. Игнатий: Ради имени Господня бывает ус­лышана молитва наша, даруется нам спасение; на основании убеждения в этом, опять молится Давид: Боже, во имя Твое спаси мя, и в силе Твоей суди ми: Боже, услыши молитву мою, внуши глаголы уст мо­их (Пс. 53:3-4). - Силою имени Иисусова освобожда­ется ум от колебания, укрепляется воля, доставляется правильность ревности и прочим свойствам душев­ным, мыслям и чувствованиям богоугодным[40].

Свт. Игнатий: Между непостижимыми, чудными свойствами имени Иисуса находится свойство и сила изгонять бесов. Это свойство объявлено Самим Гос­подом. Он сказал, что верующие в Него именем Его бесы ижденут (Мк. 16:17). Сила сатаны когда ус­лышит имя Господа Иисуса, призываемое молящим­ся, приходит в смятение[41].

Златоуст: Имя Господа Иисуса, сходя в глубину сердца, смиряет змея, обладающего сердечными пажитями, спасает и оживотворяет душу[42].

Преп. Иоанн Пророк: Нам, немощным, остается только прибегать к имени Иисуса: ибо страсти, как сказано, суть демоны - и исходят от призывания сего Имени[43].

Златоуст: Имя Иисуса Христа страшно для демо­нов, для душевных страстей и недугов. Им украсим, им оградим себя. Им и Павел (Апостол) стал велик, хотя и был одного с нами естества[44].

Иоанн Лествичник: Именем Иисусовым всегда поражай ратников, ибо крепче этого оружия ты не найдешь ни на небе, ни на земле[45].

Свт. Игнатий: Поэтому диаволу и ненавистно Имя Господа Иисуса Христа, как сокрушающее всю его силу; он трепещет этого всесильного Имени и потому оклеветал Его пред многими христианами, чтоб они отвергли оружие пламенное, страшное для их врага, - спасительное для них самих[46].

Свт. Игнатий: Блажен муж, емуже есть имя Господне упование его, и не призре в суеты и неис-товления ложная... Вси языци - язычниками назва­ны многоглаголивые и многокозненные демоны - 0обыдоша мя, говорит Давид, и именем Господним противляхся им: обышедше обыдоша мя, и именем Господним противляхся им; обыдоша мя яко пчелы сот, и разгорешася яко огнь в тернии: и именем Гос­подним противляхся им (Пс. 73:21; 39:5; 117:10-12). О Тебе, Господи Иисусе, врази наша избодем роги, и о имени Твоем уничижим востающия на ны. Не на лук бо мой уповаю, и меч мой не спасет мене. Спасл бо еси нас от стужающих нам, и ненавидящих нас посрамил еси. О Базе похвалимся весь день, и о имени Твоем исповемыся во веки (Пс. 43,6-9)[47].

       Златоуст: Таким образом представляя, сколько чудес совершает имя Его и сколько благодеяний, как оно поражает противников и укрепляет своих, раз­мышляя о делах, превосходящих человеческое разумение, пророк говорит: свято и страшно имя Его[48] .

Свт. Дмитрий Ростовский: Дивное имя Иисус привело в удивление ангелов, обрадовало людей, устрашило бесов, ибо и беси веруют и трепещут; от того самого имени сотрясается ад, колеблется преис­подняя, исчезает князь тьмы, падают истуканы, раз­гоняется мрак идолопоклонства и, вместо него, воссиявает свет благочестия и просвещает всякого че­ловека, грядущаго в [49]

Златоуст: Этим именем разрушена смерть, связа­ны бесы, отверсто небо, открыты двери рая, ниспос­лан Дух, рабы сделались свободными, враги — сына­ми, чужие - наследниками, люди - ангелами[50]

Свт. Игнатий: Имя Господа паче всякого имени: оно источник услаждения, источник радости, источ­ник жизни; оно — Дух; оно животворит, изменяет, переплавляет, боготворит[51].

Златоуст: Этим именем обращена вселенная, раз­рушено тиранство, попран диавол, отверзлись небеса. Но что я говорю «небеса»? - Этим Именем воз­рождены мы[52]...

Слово Пятое.

                                 О природе имени Божия.

Природа Имени Божия непостижима, она выше постижения человеческого, в этом да уверят тебя мно­гие свидетельства святых Отцов. Ибо, как говорит святой Игнатий, величие имени Иисуса превыше по­стижения разумных тварей земли и неба. Сын, не­смотря на принятие Им человечества, пребывает превысшим постижения всех разумных тварей. Превыше постижения их - и Его всесвятое Имя[53]. Поэтому и мы неразумные да не будем доискиваться до того, до чего не решались дотронуться и святые перстом своего Богомыслия. «Имя Отца да будет пределом для тебя: не переходи его и не исследуй Его Ипостась. Имя Сына да будет стеной для тебя: не пытайся преодолеть ее и не исследуй Его рождение. Имя Духа да будет прегра­дой для тебя: не входи внутрь для изучения Его» (Св. Ефрем Сирин)[54]. А если же кто, по слову св. Иустина, и осмелился бы высказать то, чего оно (Имя) есть, тот по­казал бы ужасное безумие[55].

Поэтому для нас достаточно и того определения, которое дает ему Златоустый: Имя Божие — достохвально по самому существу своему[56].

Однако поскольку споры вокруг Всесвятого Име­ни до сих пор не умолкают, а еретики пытаются тем или иным образом поругаться Его великолепию (хо­тя оно и не поругаемо), то вынуждены мы, на сколь­ко позволяет нам убогий ум наш, сказать еще немно­го из того, что мы узнали у Отцов о Имени Божием.

Имена Божии всегда присущи Богу, ибо Отец всегда был Отцом, Сын всегда был Сыном, Дух Свя­той всегда был Духом Святым, и не было времени, когда Их не было. Если же кто скажет, что имена отец, сын, дух - суть имена человеческие и от при­роды человека получили свои наименования, тот впадет в величайшее заблуждение, ибо на земле сре­ди людей нет такого, кто всегда был бы сыном и не был при этом внуком, правнуком и т.д.; подобно и земные отцы не всегда и не только пребывают отца­ми, но бывают и чьими-то детьми; подобно и Дух Святой не имеет ничего схожего с Собой на земле, от чего мог бы получить Свое наименование. Но Отец не­изменяем и всегда есть Отец; также и Сын неизменяем, но всегда есть Сын; подобно и Дух Святый неизменя­ем, но всегда тот же Дух Святый. И Имена эти, как мы узнали из святых Отцов, не были приобретены Богом, но всегда были Ему присуще. «И поэтому, - говорит свт. Афанасий Великий, — в едином Божестве Отец, бу­дучи Отцем в собственном смысле и Отцем единствен­ным, и есть, и был, и всегда будет Отец; и Сьш есть в собственном смысле Сьн и Сын единственный. О них несомненно, что Отец есть и именуется всегда Отец, и Сын - всегда Сын, и Дух Снятый всегда есть Дух Святый; и мы веруем, что Он есть Дух Божий, и подается чрез Сына от Отца. Так Святая Троица, познаваемая в едином Божестве пребывает неизменно. Следователь­но, кто спрашивает: не Сын ли есть Дух? тот представ­ляет, что Имя может быть изменяемо, и сам себя вво­дит в безумие... Но, рассуждая таким образом, отпадут они от Святой Троицы и признаны будут безбожными: потому что превращают Имя Отца и Сына и Святаго Духа, переносят оное как хотят, по подобию бытия че­ловеческого... Не такова вера Церковная, но, как сказал Спаситель, Она в Отца и Сына и Святаго Духа, - в От­ца, Который не может быть наименован быть дедом, в Сына, Который не может быть наименован отцем, и в Духа Святаго, не иным, но сим только именем нарицаемого. О сей вере нельзя говорить извращенно. Но Отец всегда есть Отец, и Сын всегда есть Сын, и Дух Святый всегда есть и именуется Дух Святый[57]... По­елику был Отец, то всегда была в Нем и Истина, то есть Сын... Поелику была Ипостась, то, без сомнения, тот­час надлежало быть Ея Образу и Начертанию... Если, как скоро есть Свет, есть уже и Его Образ - Сияние, и как скоро есть Ипостась, есть и всецелое Ея начерта­ние, и как скоро есть Отец, есть и Истина, то измеряю­щие временем Образ и Начертание Божества пусть вникнут, в какой ров нечестия впадают они... Был ли когда Бог без того, что есть Его собственность? Или, почему может кто рассуждать о собственном, как о по­стороннем и иносутцном? ... Посему Бог - всегда Отец, и не впоследствии привзошло это наименование: Отец, в каком случае можно бьшо бы почитать Бога изменяе­мым. Ибо, если прекрасно Богу быть Отцем, то не все­гда было в Нем прекрасное[58]... Имя же Свое Он всегда имеет по естеству; ибо сказано: Богъ бе Слово (Ин. 1, I)[59]... Если же, как Давид воспевает в семьде­сят первом псалме, имя Его пребывает прежде солн­ца и прежде луны в роды родов (Пс. 71, 5); то каким образом Бог приял то, что имел всегда?[60]. Если Он Бог, и престол царствия Его вечен; то как преуспе­вать Богу? Или, чего не доставало Седящему на Отчем престоле?[61]... Соломон в одном месте Екклесиа­ста говорит: все творение приведет Бог на суд о вся­ком погрешении, аще благо и аще лукаво (Еккл. 12, 14). Ужели же и Слово, если Оно произведение, по вашим словам, приведено будет на суд? Убойтесь наконец Судии, убедитесь словом Соломоновым[62]».

Имя же Иисуса Христа, как мы доподлинно узна­ли, означающее Божеское и человеческое естество в совокупности[63], есть предел Богословия и Богомыс-лия. Оно дает совершенное познание о Том, Кто пре­выше всякого познания[64], Оно наставляет на всякую истину, открывает всякую правду, ограждает от вся­кого зла, обожает, освящает, делает свободным. Стяжавший Его стяжал спасение и жизнь вечную, и скажем более того, стяжал Духа Святаго. А просте­реться за Его пределы, и узнать что-либо большее о Боге невозможно. Оно и для Ангелов, и для человеков есть и мысленный, и чувственный Предел.

Одним словом сказать: Имя Божие - есть полнота Православного Исповедания и полнота познания Божия.

Иногда именами Божиими называются нетварные энергии, однако Сами Имена называть энергиями или деяниями неблагочестно. Праведно мыслить так: энер­гия получает наименование Божества от Его Имени, а не Божество приобретает нетварность за счет энергии (да не будет сего!). Все святые, в том числе и Григорий Палама, пишут, что нетварный свет Божества - общий для Бога и святых Ангелов, и святых человеков. «У Бо­га, - говорит св. Григорий, - и Святых Его - общая и единая слава и царство и оный Свет»⁸⁷. Имя же Божие паче всякого имени, и невозможно именоваться им и иметь Его по существу кому-либо иному, кроме Самого Бога. И созерцая эту Божественную тайну, имущию от­крыться на Фаворе, Пророк в упоение восклицает: Фаворъ и Ермонъ о имени Твоемъ возрадуется (Пс. 88, 13). Не говорит, что тогда Имя Божие приобретет силу и славу и свет, но то знаменует, что тогда откроется превечная слава Имени Божия.

И ясно, что славу и свет Божества мы можем раз­делить с Господом, если будем того достойны, а Имя всегда пребудет собственностью только Бога. Ибо, как говорит, свт. Афанасий Александрийский, Трои­ца не по имени только и образу выражения, но в са­мой истине и существенности есть Троица. Ибо как Отец есть Сущий; так Сущий есть и над всеми Бог-Слово Его, и Дух Святый нечужд бытия, но истинно существует и пребывает. И вселенская Церковь ни­чего не убавляет из сего мудрования, чтобы не впасть в учение нынешних иудеев, подражающих Каиафе, и в учение Савеллиево, и не примышляет ничего большаго, чтобы не вринуться в языческое многобожие. А в удостоверение, что такова вера Церкви, пусть дознают, что Господь, посылая Апо­столов, такое именно основание Церкви повелел по­ложить, говоря: шедшее научите вся языки, крестя­щее их во имя Отца и Сына и Святаго Духа (Мф. 28,19); так и научили пошедшие Апостолы, такова их проповедь во всей поднебесной Церкви[65].

Господу же нашему, в Троице Святей славимому и поклоняемому, Отцу, и Сыну, и Святому Духу да будет слава во веки веков. Аминь.

Русский Символ веры.

(Молитва старца Феодосия Иерусалимского и Кавказского)

Верую. Господи, в Православное Царское Само­державие, Духо.м Святым клятвенно утвержденное на вечные времена освященным Собором и Русским На­родом для мира и благоденствия нашего Отечества и для спасения души, как учили о том же и все святые угодники Божии русские последних веков. Аминь. (Стр. 1-64).

Глава 68-я

2000. ИМЯСЛАВИЕ – ДРЕВНЯЯ ТАЙНА ЦЕРКВИ

За несколько лет до революции в России уже были

Мученики за веру. Дмитрий Войтовский

      Отправной точкой этого спора стало появление в 1907 году книги схимонаха Илариона "На горах Кавказа", посвященной теме мистического единения с Богом через призвание Его имени в молитве. Книга была одобрена духовной цензурой и пользовалась популярностью как на Афоне, так и в России, выдержав несколько изданий. Ее рекомендовал своим духовным чадам известный в то время старец Варсонофий Оптинский: "Все описанное в его (схимонаха Илариона. - Авт.) книге заслуживает полного доверия, как дознанное им на опыте".

Однако часть афонской братии негативно отнеслась к учению Илариона. Завязавшийся спор вскоре вышел за пределы Афона. Началась полемика в русской печати, в основном в журнале "Русский инок", главным апологетом учения Илариона стал иеросхимонах Антоний (Булатович). Его наиболее влиятельным оппонентом был архиепископ Волынский Антоний (Храповицкий).

Все споры велись вокруг развиваемой Иларионом идеи о том, что имя Божие есть Сам Бог, ставшей главным тезисом его сторонников (имяславцев). Имяславцы учили об энергийном соприсутствии Бога в Его Имени, призываемом в молитве, их противники, напротив, считали, что имя Божие – лишь символ, косвенно напоминающий нам о Нем.

К сожалению, сам Антоний (Булатович) не имел богословского образования, поэтому многие его построения вызывали сомнения даже у сочувствующих имяславию.[66] Богословская неразработанность имяславия явилась одной из главных причин его неприятия со стороны официальных церковных властей. 18 мая 1913 года после предварительного слушания докладов архиепископов Антония, Никона и проф. Московской духовной академии Сергея Троицкого следует послание Священного Синода, в котором тезисы имяславцев признаются еретическими. Причем некоторые пункты послания противоречат выводам Троицкого, на доклад которого ориентировался Священный Синод. Так, по мнению Троицкого, "Имя Божие есть вечная неотделимая от Бога энергия Божия". В синодальном же послании, напротив, говорится, что "оно не есть и энергия Божия". Это говорит о том, что Священный Синод сделал слишком поспешные выводы, недостаточно глубоко проанализировав вопрос.

Предпринятые Синодом практические меры носили еще более радикальный характер. Было решено вывезти с Афона всех имяславцев. Для этой цели отправили военный корабль, однако часть монахов Пантелеймонова монастыря оказала сопротивление. Тогда против них применили силу. Это был, пожалуй, самый драматический эпизод в истории имяславческих споров. Солдаты избивали безоружных иноков штыками и прикладами, итог борьбы с "ересью" - сорок шесть раненых и четверо убитых монахов.[67] Больше шестисот иноков были вывезены в Россию.[68] Из них сорок после допроса отправлены в тюрьму, а остальные расселены по местам приписки.

Курсы церковной истории, как правило, только вскользь упоминают об этом, хотя случай в новейшей истории Русской Церкви просто беспрецедентный.

Однако даже само выдворение с Афона и расселение по России во многом способствовало укреплению позиций имяславцев. Враждебное отношение к ним на местах постепенно сменилось сочувствием, церковные власти во многом благодаря поддержке императора Николая II также смягчили свое отношение к имяславцам. В 1914 году решением Священного Синода с них были сняты обвинения в ереси. Поместный Собор 1917 года создал специальную подкомиссию для рассмотрения вопроса об Имени Божием, однако вследствие революционных событий никаких конкретных решений вынесено не было.[69]

Несмотря на негативное отношение церковной власти, имяславие нашло широкую поддержку среди русской интеллигенции и духовенства. Такие выдающиеся философы и богословы, как священник Павел Флоренский, Сергий Булгаков, Алексей Лосев, епископ Полтавский Феофан (Быстров), разработали необходимую для имяславия теоретическую базу.

Может возникнуть вопрос: почему споры об Имени Божием носили столь ожесточенный характер? Ведь часто высказывалось и высказывается мнение, что, мол, проблема слишком надумана и вообще не может быть решена.

Во-первых, этот вопрос крайне важен хотя бы потому, что он носит догматический характер, а следовательно, должен иметь вполне конкретное решение. Во-вторых, спор об Имени Божием напрямую затрагивает молитвенную практику, т.е. имеет предельно практическое значение. Протоиерей Георгий Флоровский писал по этому поводу: "...Иларион говорит о Божественном соприсутствии в молитве и называет призываемое имя Иисусово Самим Богом. Для Илариона это было, по-видимому, не столько богословским утверждением, сколько простым описанием молитвенной реальности". Поэтому обвинения в адрес Илариона были вполне справедливо расценены имяславцами как покушение на саму реальность мистического общения с Богом. Это было настолько важно, что нашло отражение даже в поэзии. У Осипа Мандельштама есть строки, посвященные имяславческой "ереси":

Всенародно, громогласно;

Чернецы осуждены;

Но от «ереси» прекрасной

Мы спасаться не должны.

Каждый раз, когда мы любим,

Мы в нее впадаем вновь.

Безымянную мы губим

Вместе с именем любовь.

Вообще если мы обратимся к истории догматических споров, то увидим, что со временем они все более непосредственно затрагивают мистическую, молитвенную практику. Во времена иконоборческих споров ставился вопрос о возможности видения Бога через изображения, итогом исихастских споров XIV века стало провозглашение догмата о нетварности божественных энергий. Наконец в имяславческих спорах речь идет о приобщении к Богу через произнесение Его Имени в молитве.

Что    же    касается    причин    негативного    отношения    к имяславию, то, на мой взгляд, их следует искать в свойственном тому времени чрезмерном позитивизме и рационализме. Не случайно Павел Флоренский был крайне недоволен тем, что вопрос об Имени Божием подвергнут столь широкому

обсуждению: "Имяславис – древняя священная тайна Церкви –вынесено на торжище и брошено в руки тех, кому не должно касаться сего, и кои по всему складу своему не могут сего постигнуть".

       На первый взгляд может показаться, что суть проблемы лишь в неприятии частью богословов формулировки "Имя Божие есть Сам Бог". Но вряд ли это могло стать причиной столь ожесточенных споров, все гораздо глубже и серьезнее. Сам реализм мистического общения с Богом, описанного в книге Илариона, многим показался слишком смелым. Истолковывать молитвенный опыт субъективно психологически представлялось более безопасным, смиренным и благочестивым. При этом православие фактически вырождается в протестантизм. Более того, такая позиция приближает человека к опасной грани между верой и неверием. Ведь, если религиозные установки не проецируются в молитвенную, мистическую практику, разувериться в них становится гораздо проще. Поэтому не случайно, что имяславческие споры почти совпали с революционными событиями: выбор между верой и неверием многими был сделан в пользу второго.

       В течение всего синодального периода в русской церковной жизни существовало как бы два направления: с одной стороны, молитвенная практика, продолжающая мистические традиции Восточной Церкви; с другой – чисто западная схоластичность академического богословия. Долгое время они шли параллельно. Имяславческие споры явились точкой их столкновения. Ограниченность, скудость схоластического подхода, его неспособность решать важные догматические вопросы (как и во время исихастских споров XIV века) стали совершенно очевидны. Думаю, что именно тогда впервые была осознана необходимость возврата к святоотеческой традиции, не знающей разрыва между богословием и мистическим опытом.

Несмотря на то что вопрос об имени Божием разрабатывали многие известные богословы, в послевоенные годы он был почти забыт, однако в наше время интерес к нему снова резко возрос. Остается надеяться, что теперь обсуждение этой проблемы не будет прервано и она наконец получит общецерковное решение.[70]