Без малого через тринадцать лет при­шлось вновь ступить на Святую Землю игумену Серафиму. Узнавшiй в нем дав­него своего собеседника Патрiарх Дамiан взял его под покровительство Iеруса­лимской Церкви, благословил о. Серафи­ма построить на территорiи его резиден­цiи рядом с часовней на месте, где архан­гел Гаврiил предсказал Божiей Матери скорое Ее успенiе, небольшую келлiю. В ней он и прожил всю оставшуюся свою жизнь.

"Там же при церкви, — рассказывал побывавшiй в Гефсиманiи в начале 1920–х гг. русскiй паломник, — живет теперь и старец игумен Серафим, по–прежнему совершающiй ежедневно богослуженiя об упокоенiи его духовной дочери и вмес­те с нею замученных. Церковь поддер­живается на средства Принцессы Баттен–бергской и неизменно посещается право­славными паломниками".

И здесь, на месте своего нового упоко­енiя, преподобномученица, бывало, напо­минала о себе. Епископ Нестор Камчат­скiй, сподобившiйся видеть Великую Кня­гиню еще в Читинской обители в годы гражданской войны, в письме митрополиту Антонiю (Храповицкому) в январе 1934 г. на пути из Святой Земли на Дальнiй  Восток писал: "На второй день праздника [Рождества Христова] я сослужил в Рус­ской Церкви владыке Анастасiю [Грибаневскому], а на третiй день служил в цер­кви св. Марiи Магдалины в Гефсиманiи. Здесь, когда перед началом Литургiи, во время третьего часа я стоял на кафедре, я удостоился увидеть дивное виденiе, на­полнившее мою душу страхом, трепетом и умиленiем. Я увидел мученицу Елисавету Феодоровну одухотворенно–прозрачную, в одеянiи обители Милосердiя, про­шедшую по солее и молившуюся перед местными иконами. Потом Она подошла к левой колонне в храме, помолилась пе­ред иконой Михаила Архангела и исчезла. Виденiе было чрезвычайно явственно до полной реальности. После Литургiи я по­ведал о нем владыке Анастасiю".

...В 1981 году Русская Православная Церковь Заграницей прославила новомучеников россiйских и в их числе Великую Княгиню Елизавету Феодоровну и инокиню Варвару. Торжество прославленiя проис­ходило 31 октября и / ноября 1981 г. в Синодальном соборе Знаменiя Божiей Матери в Нью–Йорке. Тогда же для тор­жества перенесенiя мощей новомучениц в Iерусалим прибыли архiереи и клирики Зарубежной Церкви. На следующiй день архiереи отправились приветствовать Бла­женнейшего Патрiарха Iерусалимского Дiодора, который сказал:

"Ваше прибытiе сюда свято, как свято и дело канонизацiи св. новомучеников, ибо и то и другое касается людей, претер­певших мученiя за Православiе" [...] Да­лее он отметил громадное значенiе муче­нического подвига в наши дни и заявил, что "канонизацiя мучеников всегда являлась обязанностью Церкви, и поэтому политике здесь места не должно быть, ибо она редко согласуется со словом истины".

"Церковь, — сказал Патрiарх, — име­ет свою политику, основанную на правилах св. Отцов. Св. Апостол Павел нас учит и говорит, чтобы мы повиновались властям предержащим, но этому надо следовать до того момента, пока они не касаются истины нашей веры". [...]

"И мы, — сказал Блаженнейшiй, — не можем оставаться равнодушными перед таким великим событiем, как канонизацiя новомучеников, и торжество ее — имею­щее место в пределах нашей юрисдикцiи. Поэтому мы решили участвовать в этом святом деле, послав нашу делегацiю и свидетельствуя этим наше православное единство и этим офицiальным актом под­тверждая его каноничность".

Закончил Блаженнейшiй Дiодор свое приветственное слово пожеланiем, "что­бы кровь мучеников, которая была проли­та, была бы доброй водой, обильно оро­шающей древо Православiя; чтобы мо­литвами всех свв. новомучеников укреп­лялись мы в единенiи и истине""⁸³.

В праздник Святых Жен Мироносиц, 1 мая 1982 г., мощи преподобномучениц перенесли в самый храм Св. Марiи Маг­далины.

Одиннадцать лет спустя, в 1992 году Архiерейскiй Собор Русской Православ­ной Церкви (31 марта — 4 апреля) про­славил Великую Княгиню Елисавету Феодоровну и инокиню Варвару в лике святых преподобному чениц.

                                                                          Забвенiе.

"Оставшiеся в Пекине 6 гробов, при акте, — сообщал в докладе о. Сера­фим, — я сдал начальнику миссiи еписко­пу Иннокентiю под его непосредственное наблюденiе и вручил ему ключи от скле­па. Помимо сего лично просил китайского президента иметь попеченiе о них, кото­рый дал свое согласiе".

Вот как описывал место упокоенiя Ав­густейших мучеников в ту пору коррес­пондент харбинской газеты "Заря": "За Пекином, в версте от городской стены, находится православное кладбище, обне­сенное высокой стеной. В средине клад­бища небольшая церковь. Внутри церкви, в средине ее, открытый люк. Над ним большая неугасимая лампада. Вниз ведет лестница. Дальше решетчатая дверь, за которой круглый склеп высотою в рост человека. Там покоятся тела Великих Князей. [...]

В склепе в два яруса стоят шесть гро­бов. Два места пусты. Некоторое время тому назад здесь стояли гробы Вел. Кн. Елизаветы Феодоровны и ее камеристки (келейницы)

Сейчас тела их увезены в Па­лестину.

В одной из стен — ниша, в ней икона с неугасимой серебряной лампадой — дар харбинского кружка артиллеристов. Спра­ва — большой серебряный венок от рус­ской группы войск шаньдунской армiи. На крышке гроба Iоанна Константиновича ле­жит другой венок с нацiональными лента­ми. Это дар русских войск чжанцзучановской армiи.

Старые гробы Великих Князей — прос­тые железные ящики. Железо во многих местах проржавело. Портреты на гробах Вел. Кн. Сергея Михайловича и Iоанна Константиновича наполовину истлели. На всех гробах простые медные дощечки с именами усопших. На гробе кн. Палей стершаяся надпись. Видны только слова "...от мамы".

В склепе душно и чувствуется сильно запах тленiя. В железных тройных гробах, закрытых наглухо, тленiе тел совершает­ся медленно. [...]

Вся забота о них велась исключительно Пекинской Духовной Миссiей и ее мит­рополитом. При церкви, для наблюденiя за кладбищем и могилами Великих Князей, митрополитом наняты два русских сторо­жа".

После упокоенiя Алапаевских мучени­ков в склепе при кладбищенском храме Преп. Серафима и перевозки мощей Ве­ликой Княгини Елизаветы Феодоровны и инокини Варвары в Святую Землю о них почти все забыли.

"Из русских же людей, — с горечью писал митрополит Пекинскiй Иннокен­тiй, — никто не посетил места упокоенiя Царственных мучеников и не вспомнил о них. Только однажды Шандунская группа войск прислала депутацiю, которая возло­жила от имени группы на гробы мучеников серебряный венок и устроила торжествен­ное поминальное богослуженiе. Такое вниманiе тронуло искренно русских лю­дей. Но это было только однажды. С тех пор о Царственных мучениках никто не вспоминал".

В дополненiе к приведенному свиде­тельству о посещенiи места упокоенiя Алапаевских мучеников русской депутацiей — от русской группы войск шаньдунского генерала Чжан–Зунчана — приве­дем факт посещенiя склепа зимой 1927–1928 гг. воспитателем Царских Детей Ч. С.Гиббсом. "Все гробы, — писал он знако­мому сербскому дипломату в Лондо­не, — были размещены в крипте кладби­щенской церкви, которая находилась за стенами Северного города (Маньчу) непо­далеку от них и в пятнадцати минутах езды рикши от самой Русской миссiи... Как я понимаю, тела были заключены в девять ларцов прежде помещенiя в гробы. Сами гробы того вида, что обычно принят при русских похоронах, и легко опознаваемы по небольшим латунным табличкам, тща­тельно прикрепленным к каждому. Имена Членов Императорской Фамилiи, лежа­щих там: Е. И. В. Великiй Князь Сергей Михайлович, Е. В. Князь Iоанн Констан­тинович, Е. В. Князь Игорь Константинович. Е. В. Князь Палей. Наряду с этими там были и другiе гробы — лиц, бывших вмес­те с ними. К несчастью, я утерял заметки того времени и вынужден доверяться сво­ей памяти, удерживающей лишь основ­ное".

Далее Гиббс писал, что престарелый владыка Иннокентiй, при всем желанiи, не обладает необходимыми средствами, например, для ремонта кровли. Нет в хра­ме и постоянного священника. Сербскiй дипломат обещал сделать все, что было в его силах, чтобы способствовать реше­нiю существовавших проблем. Между тем наружные гробы из листового кро­вельного железа стали крошиться...

"За все время нахожденiя Алапаевских мучеников на кладбище Миссiи, — свиде­тельствовал митрополит Иннокентiй, — никаких пожертвованiй на содержанiе в порядке склепа, в котором покоятся ос­танки мучеников, гробов и сторожей на кладбище не поступало. Между тем гро­бы, несмотря на то, что они были Миссiей вложены в оцинкованные ящики, стали прогнивать. Церковь же, в склепе которой находятся гробы, пришла в ветхость. Не имея своих средств, Миссiя лишена была возможности заменить старые гробы но­выми и ремонтировать церковь.

В текущем [1930] году церковь пришла в невозможное состоянiе: штукатурка об­валилась, крыша стала сильно протекать, деревянный пол прогнил и осел. Гробы Алапаевских мучеников тоже требовали немедленной замены их новыми. Откла­дывать далее ремонт было невозможно.

Рассчитывая на отзывчивость благочестивых русских людей, летом этого [1930] года я выпустил воззванiе, приглашая всех внести свою лепту на ремонт церкви и из­готовленiе новых гробов. К моему огор­ченiю, откликнулись очень и очень немно­гiе. Пожертвованiя в большинстве случа­ев поступали только от людей малоиму­щих.

Даже многолюдный Харбин, который в свое время испугался прiютить у себя останки Царственных мучеников, но впо­следствiи принял останки ген. Каппеля и похоронил их в военной церкви (храме Иверской иконы Божiей Матери. –С.Ф.), и в который был послан мною для сбора пожертвованiй протодiакон Василiй Дэ (впоследствiи священник в Пекине. – С.Ф.) даже Харбин пожертвовал только 300 долларов, из которых половина поже­ртвована православными китайцами.

От родственников Царственных мучени­ков за все время не поступило никаких взносов на поддержанiе гробов в порядке и не было даже просьб о совершенiи поминальных моленiй.

Все забыли.

Из всей миллiонной русской эмиграцiи только несколько человек в г. Тянцзине отозвались на мое воззванiе и на свои средства изъявили готовность сделать три гроба для Царственных мучеников.

Странно после такого отношенiя к па­мяти Царственных мучеников как–то даже думать о восстановленiи Династiи. Види­мо, все ушли в свои личные дела, забыли о Родине и не хотят вспоминать о Муче­никах долга и чести, которыми гордится Россiя и красится Церковь Православная.

Если мы не чтим память наших Царст­венных мучеников, то будем ли мы почи­тать Царя и повиноваться Ему? И можем ли мы надеяться, что Господь смилостивится над Родиной нашей и над нами и снимет наказанiе, которое справедливо постигло нас, если мы не исправимся и не дадим себе обещанiя во всем следовать Его Бо­жественным заповедям? Начнем же свое исправленiе взносом своей лепты на со­оруженiе взамен пришедших в негод­ность новых гробов для Царственных му­чеников, на ремонт храма Божiя, в кото­ром возносились бы молитвы ко Господу о скором избавленiи Родины нашей от безбожной власти и возвращенiи нашем в родные места"⁸⁹.

Характерно, что и после приведенного нами обличительного слова владыки, напеча­танного в Европе, в одном из центров русской эмиграцiи, причем именно правого толка, жертвователей нашлось не так уж много:

"В связи со статьей митр. Иннокентiя, напечатанной в № 128 "Цар. Вестника", Союз офицеров, участников Вел. войны, исповедающiй девиз "За Веру, Царя и Отечество", принял на себя сбор средств на сооруженiе склепа для гробов Вел. Князей, замученных в Алапаевске".

"Союз офицеров участников Великой войны ("За Веру, Царя и Отечество") до­водит до всеобщего сведенiя, что сбор пожертвованiй на поддержанiе гробов Царственных мучеников в Пекине (см. ста­тью митрополита Иннокентiя в № 128 "Ц. В.") продолжается. Пожертвованiя просят направлять через редакцiю газеты "Царскiй Вестник". Поступающiе деньги будут отправлены по назначенiю в первых числах апреля с, г. и посему Союз просит усилить пожертвованiя. Отчет собранных сумм будет опубликован в апреле меся­це".

"В Пекинскую Духовную Миссiю, — писал в самом начале февраля 1931 г. харбинскiй журналист, — только что до­ставлены два гроба для тел Великих Кня­зей. Гробы были переданы Пекинскому митрополиту Иннокентiю и в них будут переложены тела Великого Князя Сергея Михайловича — верховного генерал–ин­спектора русской артиллерiи и Князя Iо­анна Константиновича, сына Константина Константиновича (поэта К. Р.). [...] Пере­ложенiе тел покойных представляет боль­шiе трудности и митрополит Иннокентiй обратился за советом и помощью к руко­водителям Рокфеллеровского института. Администрацiя последнего пошла на­встречу митрополиту и для переложенiя тел в новые гробы из института будут ко­мандированы два ассистента".

Обратились также к врачу бывшей Им­ператорской Дипломатической миссiи в Пекине Петру Судакову. Позднее он сообщал об этом в письме сестре трех Алапаевских мучеников (скорее всего, Княжне Вере Константиновне), видимо, ошибочно относя произошедшее к 1928 г.: "Прошло 8 лет со дня их смерти, и я не знал, в каком состоянiи я найду тела. Я обратился за помощью к моему другу, профессору патологiи ко­торый охотно согласился поехать со мной на кладбище. Когда мы прiехали туда, то застали в церкви делегацiю офицеров и духовенства. Три гроба были перенесе­ны из подвала в церковь. Один из гробов был большего размера, чем два других. Когда сняли железный покров, то под ним оказался деревянный гроб из массивных досок. Вскрыли доску. Перед нами пред­стало тело богатыря, покрытого шелко­вым драпри. Распахнули саван. Лицо было серого цвета, обросшее бородой. Не бы­ло признака тленiя, что меня удивило. При ближайшем рассмотренiи я увидел, что тело было вскрыто и бальзамировано, чем и объясняется сохраненiе тела. Лицо на­столько хорошо сохранилось, что легко было узнать Великого Князя Сергея Ми­хайловича. Я дотронулся до черепа и на­щупал трещины. Тело его переложили в заготовленный гроб и окутали саваном. [...] Затем мы переложили тела Ваших братьев... Тела их находились в таком же хорошем состоянiи, и они тоже были ба­льзамированы. У одного из них был разбит череп, а у другого сломаны ребра на од­ной стороне. Тело Палея было предано земле по распоряженiю его матери".

                                            Под сенью храма китайских мучеников

В 1938 г., в связи с угрозой начавшейся оккупацiи Японiей Китая, тела Алапаевских мучеников были перенесены из Свято–Серафимовской кладбищенской церк­ви в склеп при храме во имя Всех святых, от века Богу угодивших, на месте упоко­енiя честных останков православных ки­тайских мучеников, за Христа убiенных во время т. н. боксерского мятежа 1900 го­да, находившiйся непосредственно в сте­нах Духовной миссiи. В этом же склепе, кстати, было погребено тело митрополита Иннокентiя (Фигуровского), так много сделавшего для увековеченiя памяти ки­тайских и Алапаевских мучеников.

О месте этом следовало бы рассказать поподробнее. Оно связано с храмами Рос­сiйской Духовной миссiи в Китае, учреж­денной Царем Петром Алексеевичем еще в 1712 году. Поводом к их возведенiю послужило восстанiе ихэтуаней (более из­вестного в литературе под названiем "боксерского"). Это было религiозное, по глубинной своей сути антихристiанское движенiе, участники которого — предте­чи современных поклонников восточных единоборств — устраивали мистерiи, по­добные обрядам нынешних оккультистов. В Пекине оно началось вечером 1 iюня 1900 года. В результате Русская Право­славная миссiя была разорена, Успенскiй храм — сожжен. Были убиты свыше двух­сот православных китайцев, принимавших смерть за Христа с удивительным самоот­верженiем. Главным днем их мученiй стало 11 iюня, когда Церковь чтит память апостолов Варфоломея и Варнавы.

В Посольском квартале, оборонявшем­ся объединенными европейскими силами, спасались более трех тысяч китайских хри­стiан. Всюду в Китае лилась русская кровь. (Впоследствiи останки русских лю­дей собрали в единую братскую могилу. В середине февраля 1901 г. она была за­полнена. Гробы поставили плотно один к другому в несколько рядов. В каждом из них было по несколько человек. В 1905 г. над братской могилой была построена ча­совня Христа Спасителя, а позже — пер­вый храм в Тянцзине.)

Русскiе войска под командованiем ге­нерала Н. П. Линевича совместно с союз­никами 1 августа 1900 года штурмом взяли Пекин.

Уже 11 октября 1900 г. начальник Рус­ской Духовной миссiи архимандрит Инно­кентiй (впоследствiи митрополит) послал в Св. Синод поименный список 222 право­славных китайцев, принявших смерть за Веру, ходатайствуя об увековеченiи их па­мяти.

Св. Синод в своем определенiи от 22 апреля 1902 г. благословил на месте разо­ренной церкви миссiи устроить храм во имя Всех святых мучеников Православной Церкви со склепом для погребенiя в нем всех за веру православных китайцев избiенных, установив им ежегодное праздно­ванiе 10 и 11 iюня. Совершалось оно по следующему чину:

"10 iюня соблюдать строгiй пост, пере­нося его на ближайшую пятницу, если оз­наченное число случится в субботу или воскресенье, и совершать заупокойную Литургiю с панихидой по избiенным пра­вославным китайцам, а 11 iюня отправлять торжественно, по храмовой главе, бого­служенiе во имя святых мучеников Право­славной Церкви, с крестным ходом на месте избiенiя православных китайцев или вокруг храма, с пенiем ирмосов "Волною морскою", и, после обычного многолетствiя, провозглашать вечную па­мять всем честно пострадавшим за православную веру китайцам.

Доклад Св. Синода был утвержден Ца­рем мучеником Николаем II. Вскоре на полученные от китайского Цинского импе­раторского правительства в качестве кон­трибуцiи 18 000 лан серебра епископ Ин­нокентiй прiобрел возле Бэйгуаня ("Се­верного подворья") часть поместья с дворцом Сы Е–фу — принца четвертой Дайцинской династiи, сына императора Цянь Луна. Там и был воздвигнут храм во имя Всех святых мучеников. В склепе под ним в шести больших каменных гробах и были упокоены 222 китайских мученика. Тела многих из них были прославлены Господомъ нетленiем. Неподалеку на кладби­ще был построен храм преп. Серафима Саровского, где в спецiально устроенном склепе с 1920 до 1938 гг. почивали тела Августейших мучеников.

"...Миссiя, — описывает наш совре­менник, харбинец по происхожденiю, Бэйгуань, – занимала известную в китай­ской исторiи часть старого Пекина — в са­мом углу его древних северных городских стен. Ее обширная площадь представляла собой комплекс парков с различными лан­дшафтами, породами деревьев — сосен и елей, тутовых, фруктовых, — прудом с мостиками, изумрудными лужайками, тенью и прохладой. Это был лучшiй по красоте и какому–то удивительному по­кою уголок старого Пекина, известного в мiре красотой и уникальностью архитек­турных памятников и парков.

Бэйгуань был жемчужиной среди них.

Кое–где в этом громадном поместье были разбросаны различные строенiя: по­ближе к главному входу с высокой краси­вой колокольней в древнерусском сти­ле — Успенскiй собор; красивейшая двух­этажная пятиглавая в древнерусском стиле церковь во имя Всех святых, построенная над склепом, куда были собраны останки 222 православных китайцев, убитых во время восстанiя ихэтуаней в 1900 г.; т. н. Архiерейскiй дом начальника миссiи (по 23 iюня 1931 г. — митрополита Иннокен­тiя, позднее — архiепископа Симона*, затем архiепископа Виктора — в клас­сическом китайском стиле, так как ранее это было одно из зданiй дворца маньч­журского князя правившей династiи Цин; Крестовая церковь во имя святителя и чу­дотворца Иннокентiя Иркутского рядом с покоями владыки, еще несколько часо­вен, братскiй корпус — прiют для палом­ников, а в рассматриваемые годы — рус­ских беженцев, и другiе. Подалее, за прудом, у городской стены находились хо­зяйственные постройки, молочная ферма миссiи и пр.

Вся миссiя, не побоюсь повториться, утопала в зелени.

Миссiя в Пекине была гордостью право­славного мiра, одной из самых больших христiанских миссiй в Китае".

Итоговым и, если угодно, ключевым на сегодняшнiй день документом на интере­сующую нас тему является записка "Алапаевскiе мученики", подписанная iеро­монахом Николаем. Этот трехстраничный машинописный уникальный документ со­хранился в архиве Княжны Веры Констан­тиновны (1906 +2001), самого младшего ребенка в семье Вел. Кн. Константина Кон­стантиновича и Вел. Кн. Елизаветы Маврикiевны, сестры трех Алапаевских муче­ников. Скончалась она под Нью–Йорком, где жила в доме Толстовского фонда, за всю свою долгую жизнь так и не приняв ничьего подданства.

Через некоторое время после ее кончины часть архива  Княжны Веры была обнаружена среди коробок с гуманитарной помощью, полученных одним из москов­ских храмов. За бумагами должны были прiйти те, кому они предназначались. Но так никто и не пришел...

Вот этот документ, который мы впервые предаем огласке полностью, без каких ли­бо изъятiй:

"4 февраля 1937 года прибыл я в Рос­сiйскую Духовную миссiю в Китае, [в] Пекин.

Миссiя занимает в северо–восточном углу городских стен участок земли 12 де­сятин, с полями и парком.

Среди парка стоит двухэтажный храм. Внизу три церкви: в средине — в честь всех святых мучеников и в память право­славных китайцев, убiенных озверевшими боксерами в 1900 году.

Направо — в честь св. апостола Симона Зилота, налево — в честь Покрова Царицы Небесной.

Наверху храм святителя Николая, Мирликiйского чудотворца.

В 1900 г. выкопали глубокiй колодец, собрали все тела убитых боксерами муче­ников–китайцев и сложили в этот колодец на вечное упокоенiе.

Над колодцем этим ныне святой Алтарь храма св. мучеников. Этот храм — склеп на 50 человек. Стены храма три аршина толщины, а потолок сводчатый, дугой. Вровень с полом, по три окна на обе сто­роны, высотою и шириною пять четвертей, примерно. Снаружи — железные решет­ки.

В этих окнах–нишах стояли пять цинко­вых, коричневого цвета, гробов, накрытых черными бархатными покровами, с боль­шими белыми кистями. На стенах, против каждого гроба были медные доски, раз­мером 5x6 дюймов, с надписями:

"Его Императорское Высочество, Вели­кiй Князь Сергiй Михайлович".

"Его Императорское Высочество, Вели­кiй Князь Iоанн Константинович".

"Его Императорское Высочество, Вели­кiй Князь Константин Константинович".

"Его Императорское Высочество, Вели­кiй Князь Игорь Константинович".

"Граф Владимир Павлович Палей" (Титул его должен быть – князь. Заметка наша – Iером. Н.).

3–го апреля 1920 года из Харбина при­были в Пекин восемь гробов. До моего прiезда в Пекин останки Великой Княгини Елизаветы Феодоровны, бывшей настоя­тельницы Марфо–Марiинской обители в Москве, и сестры Варвары Яковлевой были увезены в Iерусалим, а останки Феодора Семеновича Ремеза погребены у правой стены храма Преподобного Се­рафима, Саровского чудотворца, на клад­бище Миссiи, в поле, полторы версты от городских ворот.

Августейшее Семейство Императора и все от Рода Царского убiенные, вожди и воины, за Веру, Царя и Отечество живот свой положившiе, были записаны в дип­тихи и поминали имена их на проскомидiях, заупокойных ектенiях и панихидах.

Все пять гробов с останками мучеников были из тонкого цинка и на них появилось много дыр.

Заботами эмигрантских комитетов были заказаны и сделаны мастерами–китайцами в Тянцзине новые пять гробов из толстого цинка, на красивых медных ножках. За поделкой гробов наблюдал Григорiй Ми­хайлович Кеппинг, он и привез их в Пе­кин.

В начале октября 1943 года в Миссiю прибыли делегаты эмигрантских комите­тов: Пекина, Тянцзина, Шанхая, военных и общественных организацiй и два вра­ча — доктор Свиридов, хирург, 72 лет, старшiй врач эмигрантского госпиталя в Тянцзине, и врач И. X. Бриль, 48 лет, жил он в Миссiи.

Образовалась Комиссiя в составе 12 че­ловек.

Все необходимое было приготовлено в Соборе. Принесли и гробы мучеников. Их вынимали по одному и клали на широ­кiй длинный стол; врачи, военные экспер­ты и все члены Комиссiи очень вниматель­но осматривали тела, определяли и счита­ли раны огнестрельного оружiя и штыко­вые, кровоподтеки и ушибы, обмывали ос­танки, переодевали во все новое, все де­тально записывали в Акт и клали в новые гробы и запаявали их очень тщательно.

Тела всех мучеников не были повреж­дены тленiем. Никакого запаха от них не было и на одежде не было плесени, хотя Они пролежали 25 лет, причем несколько лет в дырявых гробах. В гробу Князя Игоря Константиновича нашли незабудку, она была свежа, как бы только сорвана в по­ле.

Кожа у всех тел несколько потемнела и была как цвет сухого пшеничного зерна, что бывает от ветра и загара на солнце. Не помню, у кого спина больше потемнела, чем у остальных, от воды в колодце, куда они были сброшены красными человеко–подобными зверями, однако кожа была плотная.

Нетленные тела без всякого запаха и со­хранившаяся незабудка в теченiе 25 лет — это преславное чудо Промысла Божiя и указанiе нам, грешным, на то, что святые души рабов Своих — мучеников Господь принял в светлые Небесные Оби­тели на вечное блаженство с Ангелами и всеми святыми Его Угодниками.

Собор продолговатый, неширокiй, "ко­раблем", окна невысоко от земли. Снару­жи можно было видеть, что происходит в храме, поэтому православные с благо­говенiем смотрели на перекладыванiе мучеников, удивлялись, умилялись и плакали, видя чудо Божiе наяву.

Долго очевидцы чуда Божiя вспомина­ли, рассказывали свои переживанiя и впе­чатленiя о всем, что видели в те часы в Соборе.

По окончанiи трудов Комиссiи архiепи­скоп Виктор отслужил панихиду по муче­никам, потом все гробы снова унесли в храм святых мучеников и поставили в ни­шах на старые места и покрыли черными покрывалами".

Описанное освидетельствованiе и пере­облаченiе мощей Августейших мучеников было произведено в преддверiи ожидав­шихся грядущих больших перемен. Когда они наступили, мощи решено было со­крыть. В свое время в эмигрантской прес­се появились сообщенiя о перезахороне­нiи. До нас дошли воспоминанiя непо­средственно принимавшего в нем участiе полковника В. И. Шайдицкого (1890 +1981), написанные 30 лет спустя: "В нача­ле 1945 г. по делам службы я уехал из Шанхая в Пекин и остановился в Духовной Миссiи. К этому времени все помещенiя на ее территорiи были заполнены чинами русских охранных железнодорожных от­рядов, бывших на службе японского ко­мандованiя в северном Китае, расформи­рованных к началу переговоров о переми­рiи, и их семьями, а также русскими лю­дьми из западных провинцiй, искавшими пристанища поближе к русскому расселе­нiю Пекин–Тянцзинь–Циндао.

В первый же день прiезда я встретил полковника Климовских, безследно исчез­нувшего из Шанхая. На нем было мона­шеское одеянiе. Участник Великой войны и Белой борьбы, он решил посвятить себя Церкви Христовой. Он жил в домике, в котором помещался свечной завод и куда он пригласил меня поместить. В маленькой комнате он сам жил, а в мастерской на большом столе устроил мне постель, что весьма подходило для моего роста.

Миссiя занимала большую площадь в северо–восточном углу города и так же, как и весь Пекин, была обнесена каменной стеной. Она имела: большой Собор и нес­колько церквей, большой богато обстав­ленный дом настоятеля Миссiи, гостиницу для прiезжающих паломников, весьма и весьма богатую библiотеку с ценными научными книгами и журналами, богатую ризницу с большим количеством разнооб­разных облаченiй, от митрополичьего до послушника, митры и посохи — все это поступало широким потоком из Россiи за многiе годы, типографiю, переплетную, свечной завод, машинную прачечную, мо­лочную ферму, школу для детей.

Домики для служащих находились в раз­ных местах большого красивого парка с оранжереями и огородами.

Одна из церквей, "храм всех Мучени­ков", построена на братской могиле 222 убитых православных китайцев, защищав­ших Миссiю от боксеров во время смуты в 1900 году. Храм этот двухэтажный. В верхнем, в правой и левой стене вделаны ниши и в каждой находился гроб с Именемъ на дощечке. В гробах покоились останки Великокняжеских мучеников, погибших в шахтах близ города Алапаевска Перм­ской губернiи [...] Все тела прибыли в Пе­кин 3 апреля 1920 года и были временно похоронены. В 1927 году прахи были за­ключены в цинковые и вложены в деревян­ные гробы и вставлены в ниши. Были ока­заны воинскiе почести от Русской группы войск, служивших в армiи маршала Чжан Цзолиня.

Летом 1945 года Японiя сдалась. Китай­ская коммунистическая армiя, оставав­шаяся пассивной во все время японской оккупацiи, вылезла из разных щелей и прервала все пути как железнодорож­ные, разобрав не только рельсы, но убрав и шпалы, так и грунтовые дороги. Япон­скiе войска заперлись в своих базах.

В одно из утр в середине августа над Пекином раздался грозный шум от летаю­щих аэропланов, поднявшихся с американ­ской эскадры, прибывшей в Таку–порт Тян–цзина. Покрутившись, они улетели, но вскоре вновь появились.

Оказалось, что машины не могли призе­млиться из–за порчи аэродрома, посему американскiй  генерал,   назначенный  для принятiя командованiя пекинским гарни­зоном, спустился со своим штабом на па­рашютах. Мы все облегченно вздохнули. Но ползли слухи, что советская армiя идет с севера на Пекин и подошла к Великой  Китайской  стене   у  ворот  Шангай–гуаня. (Эта стена отделяет Китай от Маньчжурiи.

Пошла пропаганда о вступленiи в "род­ную" армiю и многiе поддались ей и по насыпи и выемкам  полотна  пошли... в концлагеря и на пытки все прощающей родины... 

Все переживали большую тревогу. Что делать?.. С надеждой ожидали восстанов­ленiя путей сообщенiя, чтобы добраться до Тянцзина и оттуда, даст Бог, достичь спасительного Шанхая.

В один из тревожных вечеров архiепи­скоп Виктор, Пекинскiй и Китайскiй, хоро­шо меня знавшiй, призвал к себе и дал мне почетное и весьма ответственное по­рученiе: "Ввиду возможного прихода со­ветских войск спрятать гробы с Великими Князьями". Было решено: четыре гроба перенести в нижнiй храм и спустить в го­товые клетки под полом, дном которых была земля, на которой стоял храм.

Гробы с кн. Палей и Ремезом оставить на прежних местах. Перенос совершить в ближайшую темную ночь и сохранять все в тайне. Князя Iоанна положить в алтаре влево от Престола, как принявшего сан дiакона перед смертью. Вправо от Пре­стола покоились: митрополит Иннокентiй и архiепископ Симон. В храме вдоль ле­вой стены во всю ее длину имеются три клетки: в первой находился гроб с прахом архимандрита Нафанаила, во вторую по­ложить Вел. Кн. Сергiя, в третью Князей Константина и Игоря вместе рядом. Для сопровожденiя гробов Владыка назначил игумена Михаила, а для переноса iеромо­наха Серафима.

Я обязан найти четыре верных воинских чина, чтобы вместе со мной, шестым, могли бы поднять тяжелые гробы. На утро Владыка со мной осмотрел нижнiй храм, проверили пол и я наметил путь для шест­вiя.

В ночь с понедельника 20–го на вторник 21 августа 1945 года у храма Всех Муче­ников собрались: игумен Михаил, iеромо­нах Серафим (в мiру полковник Климовских), полковник Шайдицкiй, два офице­ра: Ф. И. и М. И., два солдата: Л. М. и Г. А. Фамилiи не упоминаю, может быть, они "там". Если же кто из них находится поблизости — откликнитесь...

Эта ночь была черная. Высоко в небе ярко горели звезды. Кругом была полная тишина. Игумен с зажженной свечой, огонь которой абсолютно не колыхался, сопровождал впереди каждый гроб от­дельно, а мы — шесть, напрягая физичес­кiе силы, поддерживаемые исполняемым долгом, с молитвой в мыслях, совершали последнiй этап погребенiя.

Гробы Князей Константина и Игоря мы со страхом и болью в сердце поставили рядом, каждый на ребро, но так, чтобы лица братьев смотрели друг на друга — ширина клетки не вмещала.

Духовная Миссiя — Бэйгуань пропитана мистикой: здесь слились в одно целое ки­тайская архитектура, колокольни право­славных храмов, кресты на могилах и ко­лодезь жертв боксерского

восстанiя, чисто славянскiе и точно сошедшiе с древних китайских гравюр лица православных свя­щеннослужителей. Мне чувствовалось, что нас охраняли не только Силы Небес­ные, но и громадные тени китайских витя­зей, когда в ту памятную ночь мы хорони­ли, предавая земле, нашу РУССКУЮ СКОРБЬ"⁹⁸.

Однако, как оказалось, описанное пере­захороненiе было не окончательным. Продолжим прерванное цитированiе за­писки iеромонаха Николая (речь в ней идет уже о событiях 1947 года):

"На просьбу наместника Успенского монастыря при Миссiи архимандрита Гаврiила (он же Дмитрiй Иванович Огородников, 1.10.1890 +28.2.1971), начальник Миссiи, архiепископ Виктор (жил тогда в Шанхае) послал бла­гословенiе похоронить гробы Августей­ших Мучеников в храме [приделе] апосто­ла Симона Зилота, что с правой стороны храма всех святых мучеников.

В западной части храма вырыли общую могилу для всех пяти гробов: два аршина глубина, четыре длина и четыре аршина ширина.

В могиле сложили две стенки буквой "т" и всю могилу и стенки залили цемен­том и поставили гробы в таком порядке:

Впоперек – Кн. В.П.Палей; к нему продольно впритык головами, рядом: Князь Игорь Константинович; Князь Константин Константинович; Князь Iоанн Константинович; Вел. Князь Сергiй Михайлович.

И на все гробы Князей положены мед­ные доски, каждая на свой гроб.

Могилу покрыли каменными плитами — 4 аршина длины, 3/4 аршина ширины и 3 вершка толщины примерно.

Плиты покрыли песком и зацементиро­вали; сверху положили искусственные пли­ты 8x8 вершков, коими выложен весь пол храма, и залили, соединили цементом.

Никаких внешних признаков могилы в храме нет.

Подготовительные работы вели и погре­бенiе совершали: архимандрит Гаврiил и iеромонах Николай, во второй половине апреля 1947 года, с китайцами от подряд­чика.

Всю работу провели двое, молча, без огласки, осторожно, объясняли это ре­монтом храма.

В iюне 1947 г. начальник Миссiи архiепископ Виктор прiехал из Шанхая в Мис­сiю и распорядился Августейшее Семей­ство Государя и всех убiенных и умучен­ных большевиками от Рода Царского вы­черкнуть из диптиха и никогда не поминать Их на проскомидiях, заупокойных ектенiях и панихидах.

Вечная память святым Алапаевским му­ченикам.

Слава Богу за все.          Iеромонах НИКОЛАЙ

15 ноября 1954 года.   Обитель Святой Троицы.  (Джорданвилль).

Р.З. Членом Комиссiи я не был, а по должности (ризничiй Миссiи) обязан был все приготовить для занятiя Комиссiи и хранить порядок в Соборе».

И. Н.

К тайне этого последнего захороненiя оказался причастен святитель Iоанн Шан­хайскiй. В письме от 6 iюня 1990 г. епис­копу Манхэттенскому Иларiону (Капралу) Т. К. Багратiон–Мухранскiй (1912 +1992), сын Княгини Татьяны Константиновны (сес­тры трех Алапаевских мучеников), сооб­щал: "Покойный владыка Iоанн Шанхай­скiй рассказывал матушке Тамаре, что, когда наши уходили из Пекина и должны были взять Пекин красные, то гробы в храме были спущены под землю и покрыты цементом, чтобы их не могли найти (Свящ. Дiонисiй Поздняев. Православiе в Китае (1900–1997). С. 64. Со ссылкой на: Церковное слово. Кройдон. 1996. № 11. Ноябрь. С. 15).     

Где искать! И для чего!..

В 1945 г. храм Святых мучеников ото­шел к Русской Православной Церкви. В 1954 г. он был закрыт. Участок русской земли был занят советским посольством. В 1957 г. по распоряженiю посла СССР в КНР П.Ф.Юдина (1899–1968, крайнего догматика–марксиста, храм был снесен, а на его месте разместилась детская площадка и другiе постройки посольства. Была также разрушена колокольня, Успенскiй храм превращен в посольскiй гараж, Свято–Инокентьевская церковнь – в зал для прiемов и гостиницу, ризница – в консульскiй отдел. Богатейшее собранiе книг сожжено.

Известно, что мощи св. китайских мучеников, останки митрополита Иннокентiя (Фигуровского) и архiепископа Симона (Виноградова) по благословенiю Патрiар­ха Московского и всея Руси Алексiя (Симанского) в январе 1957 г. были перенесе­ны в храм преп. Серафима Саровского на кладбище. (Там же. С. 153).

Храм преп. Серафима был разрушен в 1986 году.

На месте кладбища возник парк Озера молодежи, примерно треть которого за­нимает искусственный водоем. С тех пор большая часть мощей св. китайских муче­ников покоятся на дне искусственного во­доема  (Там же. С. 25)..

В iюне 1990 г. доктор исторических на­ук Г. В. Мелихов пытался узнать в россiй­ском посольстве в Пекине что–либо о судьбе захороненiй Алапаевских муче­ников. "...В посольстве, — пишет он, — мои вопросы были встречены с полнейшим изумленiем: никто ничего об этом не знал... А когда выяснилось, что я занима­юсь исторiей россiйской эмиграцiи в Ки­тае, то обо всем этом стали... расспраши­вать меня самого" (Мелихов Г.В. Белый Харбин. Середина 20–х. С. 137)..

Само отсутствiе каких–либо данных о мощах Алапаевских мучеников весьма красноречиво. Любое объявленiе о них советским дипломатам в конце 1950–х го­дов и позднее означало бы, во–первых, надругательство над ними, а, во–вторых, их немедленное уничтоженiе. Вот почему остается надежда на обретенiе их там, где они были в свое время с большими предосторожностями укрыты, на месте храма Всех святых мучеников на террито­рiи нынешнего посольства Россiи в Китае.

Задача эта, однако, представляется нам не столь простой и однозначной. И дело тут не в одних лишь технических или поли­тических сложностях. И более того, вовсе не в них.

Перечислим    ряд    проблем,    которые нужно постараться решить, прежде чем  вообще браться за это дело.

Как мы уже писали, Русской Православ­ной Церковью Заграницей в 1981 г. в лике святых были прославлены Алапаевскiе му­ченики: Великiй Князь Сергiй Михайлович, Князья Iоанн, Константин и Игорь Конста­нтиновичи, Великая Княгиня Елизавета Феодоровна и инокиня Варвара, князь Влади­мир Палей.

Русская Православная Церковь (Мос­ковскiй Патрiархат) в 1992 г. прославила только Вел. Кн. Елизавету Феодоровну и инокиню Варвару. Об остальных Алапаевских мучениках и речи не было.

Если в Пекине приступят к делу, то обя­зательно привлекут к этому представителей Русской Православной Церкви (Московского Патрiархата). Таким  образом, это будет эксгумацiя останков православных, а не обретенiе мощей святых, уже прославленных Зарубежной Церковью.

  Другое важное обстоятельство: следует хорошенько помнить, что Промыслом Божiимъ мощи Августейших Алапаевских му­чеников оказались тесно связаны с моща­ми мучеников китайских, в свое время на­всегда, казалось, сокрытых руками совет­ских и китайских безбожников. – Архiерейскiй   Собор   Русской   Православной Церкви Заграницей в 1996 г. про­славил "жертвы первого в мiре красного террора рубежа нынешнего века". Была написана даже спецiальная икона "Собор святых мучеников китайских".

В свою очередь, Св. Синод Русской Православной Церкви (Московскiй Патрiархат) 17 апреля 1997 г. постановил "вос­становить исполненiе Указа Синода о по­читанiи в лике местночтимых святых муче­ников священномученика Митрофана и 221 православного мiрянина с ним в Ки­тае пострадавших. Днем их памяти опре­делить 24 iюня (н. ст.)".

Отсюда видно, что проблема эта не только политическая, но главным образом мистическая. Целый ряд ее аспектов се­годня известен (имеем в виду, прежде всего, проблему Китая в связи с эсхатоло­гiей)¹⁰³, но никак еще не обдуман.(105 – См. сводку матерiала на эту тему: Россiя перед Вторым пришествiем (Матерiалы к очерку Русской эсхатологiи). Изд. 3 Состю С. И Т. Фомины. Т. 2. СПб. 1998. С. 469–474).

Все эти обстоятельства и следует учиты­вать сегодня тем, кто выступает с иницiативой обретенiя мощей Алапаевских му­чеников, тем самым дерзая взять на себя ответственность за последствiя перед Церковью, Россiей и — так уж получает­ся — мiром.         Сергей ФОМИН.

Противоречивые сведенiя о состоянiи тел мучеников.

Стр. 299: «По словам лиц участвовавших в извлеченiи тел из шахты, тело Вел. Кн. Елизаветы Феодоровны, несмотря на то что все тела находились в шахте в теченiе нескольких месяцев, (а по другому сказанiю – в теченiе года) было найдено совершенно нетленным; на лице Великой Княгини  сохранилось выраженiе улыбки, правая рука была сложена крестом, как бы благословляюшая. Тело Князя Iоанна Константиновича тоже поддались лишь частичному и весьма незначительному  тленiю в области груди, все остальные тела подверглись в большей или меньшей степени  разложенiю».

И тут же: «Трупы не разложились, – читаем в исторической справке 1931 г., – и потому были легко опознаны близко знающими их людьми».

Стр. 300: «От Алапаевска до Тюмени, – читаем  в спец. докладе игум. Серафима, – ехал один в вагоне с гробами 10 дней». «Вез восемь гробов». «От Алапаевска до Читы 47 дней. Несмотря на то, что гробы были деревянные и протекали ОСОБОГО трупного запаха не было». Инокиня Серафима со слов игум. Серафима записала: «…из щелей пяти гробов постоянно сочилась жидкость, распространявшая ужасный смрад. Поезд часто останавливался среди поля, тогда они собирали траву (кто они, если игум.Серафим говорит: «ехал один в вагоне») собирали траву и вытирали ею гробы. Жидкость же вытекавшая из гроба Великой Княгини благоухала, и они (?) бережно собирали ее в бутылочки».

Стр. 301: «Сестра преподобномученицы принцесса Викторiя писала брату Эрнсту 27.I.1921 из Порт-Саида, ссылаясь на рассказанное ей игум. Серафимом: «Монах сказал мне, что когда гробы надо было скрыть на несколько месяцев, прежде чем они могли покинуть Сибирь, они были спрятаны в женском монастыре, где их открыли, так как это было необходимо; и тело нашей Эллы не было подвергнуто тленiю, только высохло. Монахини обмыли его и переменили погребальные одежды на монашеское одеянiе». (Значит, надо полагать, что остальные тела подверглись тленiю. – Сост.).

В этих данных сказано: «их открыли», – значит и гроб инокини Варвары, а о состоянии ее тела не сказано ничего.

Стр. 304: «Последнiй Императорскiй посланник в Китае Князь Николай Александрович Кудашов (ум. 1925) разсказывавшiй позднее: «Как офицiальному лицу мне пришлось поехать в Харбин, чтобы их опознать и составить протокол. Трудно себе представить ужас, который мне пришлось испытать: тела убитых пролежали в шахте ЦЕЛЫЙ ГОД. По прибытiи в Харбин тела были в состоянiи полного разложенiя. Гробы открыли и поставили в русской церкви. Когда я вошел в нее, мне чуть не стало дурно, а потом была сильная рвота. Вел. Княгиня лежала как живая и совсем не изменилась с того дня, когда я перед отъездом в Пекин прощался с ней в Москве, только на одной стороне лица был большой кровоподтек от удара при паденiи в шахту.

Стр. 308: «В склепе в два яруса стоят шесть гробов. Два места пусты (т.е. Вел. Кн. Елизаветы и Варвары, Их уже отправили в Iерусалим). В склепе душно и чувствуется сильно запах тленiя. В железных тройных гробах, закрытых наглухо, тленiе тел совершается медленно. Железо во многих местах проржавело».

Стр. 314: «Тела всех мучеников НЕ БЫЛИ ПОВРЕЖДЕНЫ ТЛЕНIЕМ. Никакого запаха от них не было и на одежде не было плесени, хотя они пролежали 25 лет».

Вот такое разночтенiе об одних и тех же телахъ мучеников. Как можно совместить понятiя: «в состоянiи полного разложенiя», и «не были повреждены тленiем»?..

В заключенiе всей этой неоднозначной информацiи Сергея Фомина, следует сказать что МП, равно как и ЗРПЦ, причисляют к лику святых и мучеников, и их мучителей. Как это видно на примере канонизацiи главного мучителя исповедников Афонских – Владимира, митрополита СПБ (Богоявленского) и ярого имяборца-клеветника Василiя Зеленцова («епископа» Прилукского) и прочих «новомучеников» имяборцев, – и в то же самое время сторонников Имяславiя: всю Царскую Семью, Вел Кн. Елизавету Феодоровну, ревностнейшего имяславца обличителя епископов имяборцев Михаила Новоселова (он же еп. Марк катакомбник), и других епископов имяславцев, Кукшу Почаевского и Феодосiя Кавказского. А то что и Царь и Елизавета Феодоровна общались с тихоновской имяборческой церковью – они не богословы, и очевидно не ведали канонических церковных правил и сказанного св. ап. Павлом., о запрете молитвенного общенiя с еретиками (2 Кор. 6,14-18; Тит. 3,10; 2 Iоан. 1,10-11;).