Раздел IX.

Письма Афонского исповедника

схимонаха Георгия (Макаровского).

Глава 1.

Краткое повествование о некоторых главарях имяславия, но не устоявших в нем, тем что вошли в молитвенное общение с имяборной Российской и Греческой церковной властью и тем положивших преткновение и соблазн для некоторых имяславцев.

«Схимонах о. Ириней (Цуриков) был во главе афонских исповедников-имяславцев. Родом из Сибири, Алтайского края. Из Афона вывезен был с первым пароходом. Жил в Москве и около Москвы вместе с архимандритом Андреевского на Афоне скита о. Давидом, стоявшим на стороне Имяславия, который славился как молитвенник, но в Имяславии он не был укреплен, и не начитан.

Когда Константинопольский имяборный патриарх Iоаким III, осудивший учение книги «На горах Кавказа» о молитве Iисусовой и о вере во Имя Господа нашего Iисуса Христа (1 Iоан. 3,23) потребовал к себе для объяснения Андреевского Скита Архимандрита Давида, он явившись к нему, по обычаю сделал метание земной поклон, а восклонившись, стоя на коленах, протянул руки к сидящему в креслах патриарху у которого в рукаве рясы в особом углублении находилась карликовая собачка, подаренная патриарху некоей сановитой англичанкой. Эта собаченка звонко залаяла на архимандрита так, что от неожиданности и испуга он упал на пол. А патриарх, взявшись за живот, весело расхохотался.

Вот какие патриархи Константинопольские! Они осудили Имя Божие, веру в Него, заповеданную Отцем Небесным (1 Iоан. 3,23), назвали пантеизмом (всебожием).

По возвращении архимандрита от патриарха на Афон, собором православных исповедников-имяславцев ему был назначен канон – епитимия. Он покаялся и остался на месте. Это было еще до погрома Афонских обителей и до изгнания имяславцев со св. Горы.

Отец Ириней, как местоблюститель архим. Давида, приезжал на Туапсинский собор, вызванный старцем Софронием.

О. Ириней рассказывал, что архим. Давид служил на Пасху с патриархом Тихоном по поводу такого случая: по обычаю у патриарха были на приеме многие имяславцы высокопросвещенные богословы, профессоры. О. Ириней подошел к патриарху, стал перед ним на колени и громко сказал: «Владыко святый, за что Вы меня прокляли, снимите с меня несправедливую анафему, наложенную Синодом и Вами поддерживаемую. Патриарх замялся. Тогда о. Ириней очень сильным голосом-баритоном говорит: «Ответьте мне, пожалуйста, на вопрос: когда, убивши многих христиан в Iерусалиме, в том числе и св. архидиакона Стефана юноша Савл, имевший большую ревность к отеческому преданию, взяв распоряжение от Iерусалимских первосвященников пошел а Дамаск для преследования и убиения христиан, то на пути вдруг облистал его паче солнца сияющий свет и он услышал голос: Савл! Савл! Почто Мя гониши? Трудно Тебе идти против рожна». Савл упал на землю и сказал: кто Ты, Господи? – Я Iисусъ Которого ты гонишь». Что мне повелишь делать? Иди в Дамаск, найдешь Апостола Ананию, и он тебе скажет что делать».

Скажите Святейший Патриарх, – то слышанное Савлом Слово и Имя Iисусъ – Бог, или тварь? Патриарх ответил: Да, Богъ. За что же Вы нас анафематствовали?

Тогда патриарх благословил о. Иринея и пригласил о. архимандрита Давида служить вместе с собою на Пасху в сослужении с другими иеромонахами-имяславцами.

Когда же имяборные архиереи начали упрекать патриарха за то, что вчера имяславцев проклинал, а сегодня сослужил с ними, то, через несколько времени он снова своим циркуляром запретил служение и общение имяславцев с церковью.

Из этого всякому видно лицемерие патриарха и его имяборческий дух.

Затем о. Ириней разсказывал, что архим. Давид разрешал ему молиться в имяборных храмах, на Пасху. Еще разсказывал, что, смущенным профессорам-имяславцам, остерегавшимся сообщения с имяборцами, о. Давид говорил: сообщайтесь! Этот грех я принимаю на себя. – Мы решительно отвергли такое лицемерие и двоедушие, говорит автор сего письма схимонах о. Георгий (Макаровский).

Также и при посещении некоего московского архимандрита, поселившегося в лесу за Иверским монастырем, близ Туапсе, когда мы втроем подошли к его домику, он в это время служил литургию. Мы сели на завалянку в ожидании окончания службы. Окончив, он вышел и поднес нам на блюде три просфоры. Отец Ириней и за ним о. Павел (Григорович) взяли просфоры, а я от просфоры отказался, считая ее не православною. Архимандрит сказал мне: почему вы осудили меня как еретика, вы не знаете что у меня на сердце. Сказано: преступит человек и сердце глубоко, только один Дух знает, что на сердце человека». Я ответил: вот Этот Дух Святый, глаголющий в Слове Божьем и испытующий тайные сердечные помышления – есть Слово Божие, или Имя Божие и Самъ Бог, а патриарх Тихон подтвердил нечестивое учение Синода именующее это Слово-Имя Божие, магией и фикцией (пустяком), а Вы в общении с этим патриархом.

Профессор Флоренский, сначала подписавший воззвание профессоров имяславцев к Российской иерархии, потом писал мне, что Синод не отвергает Искупителя и не хулит Его, а только Имя Iисусъ. Грех Синода не в хуле на Iисуса, а в непонимании значения Имени Божия.

Мы считаем, что в начале, когда еще трудно было разобраться в этом сложном вопросе, это, может быть, имело бы место, а в 1924 году когда мне это писал Флоренский, уже можно было разобраться, что Имя и Именуемый – нераздельны.

А если так, то тогда и некий именующий себя христианином прав, что его дети напились до пьяна в страстную седмицу и ругались в Бога, а на Пасху молились и причащались в церкви. И когда этот отец стал укорять нашего имяславца за то что его дочери и он не были на Пасху в церкви, тот ему заметил: ни я, ни мои дочери не будут молиться с богохульниками, то этот отец пьяных сыновей богохульников наивно возразил имяславцу: мои дети хулили только за глаза, а в глаза они Богу молились. Имяславец резко ответил: с такими лицемерами ни я, ни мои дочери, и ни один искренно верующий не будет и не должен молиться.

Этот же профессор в начале своей знаменитой объемистой книги: «Столп и утверждение Истины» пишет: «имяславцы ломятся в открытую дверь». Но в конце книги, после беседы с о. Антонием Булатовичем, написал замечательный афоризм: «Имя Iисусъ – мистическая Церковь», в том смысле, что Имя Iисусъ призванное в уме и сердце (и не обязательно в устах) есть, как сказал Господь (Мф. 18,20), «два или три во Имя Мое, там и Я посреди их», и наоборот: если миллионы называющих себя христианами, сотни тысяч священников и архиереев, а в сердце у них, в уме и устах нет Iисуса в Имени Его, – то это церковь лукавнующих (Пс. 25,5), или сборище сатанино (Откр 3,8-10).

Неповрежденность искренней веры требует неусыпного стража – Божественной ревности. Поэтому, преподавая основную Заповедь о вере «Азъ есмь Господь Богъ твой» Господь присовокупил как футляр для драгоценного бисера вторую вспомогательную заповедь о Божественной ревности: «да не будут тебе бози инии, разве Мене»л. Божественная ревность это соль, которая если обуяет то выбрасывается и попирается ногами (Мф. 5,13; Мар. 9,50). Она предохраняет дорогое, но удоборазлагаемое вещество от разложения и гниения. Она же уподобляется Господом огню, когда Он говорит: «Я пришел и принес на землю не мир, но меч и разделение (Мф. 10,34,35). Об этой же Божественной ревности Господь говорит у Луки 12,49: «Огонь пришел Я низвести на землю и как желал бы, чтобы он уже возгорелся.

Кротчайший Ефрем Сирин это разделение, этот меч, огонь, соль называет красотою церкви и свидетельством её жизненности, а отсутствие этого меча – мертвечиной.

Имяборчество Господь попускает пред кончиною века, для того чтобы испытать наличие искренности в вере во Имя Божие у всех живущих на земле, именующих себя христианами. Для того чтобы сохранить слово терпения (Откр. 3,10) необходимо исповедать хулимое имяборцами Имя Божие испытующее сердца и утробы (Евр. 4,12-16), но для этого требуется Божественная ревность о сохранении православной веры во всей чистоте, требуется исполнение заповеди Господней: «Се, гряду скоро; держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего» (Откр. 3,11), и еще: «Изыдите из среды их, ( еретиков-имяборцев) и нечистоте их не прикасайтесь….» (2 Кор. 6,14-18). Не исполнив этих заповедей, никто не устоит и не сохранит веру в чистоте. Это показали на опыте многие из бывших ревнителей имяславия, но поддавшиеся соблазну молитвенного общения с еретиками имяборцами и тем потерявшие венцы исповеднические. Они и других привели в тупик и замешательство. Необходима твердость в исповедничестве – несообщение.

«Берегитесь! Время нынешнее лукаво, они избирает себе таких же и слуг. Не удивляйтесь, если и пастыри оказываются волками: ибо именно в беседе с епископами и пресвитерами Апостол Павел говорит: «От вас самих восстанут мужие, глаголющие развращенная (Деян. 20,30). Не вдавайтесь же в обман ни кому, хотя бы кто имел снаружи вид ангела, будучи внутри диаволом: потому что Спаситель говорит: блюдите, да никто же вас прельстит (Мф. 24,4). Снова повторяю то же самое и я: берегитесь от соблазна, откуда бы он ни исходил, от чужих ли, или своих и кто бы ни был, кто говорит развращенная, епископ ли, пресвитер ли, диакон ли, или чтец, из тех кто приходит к вам в одеждах овчих, внутри же есть волцы хищные (Мф. 7,15); которые имеют вид благочестия, силы же его отверглись. Не вдавайтесь же возлюбленные в заблуждения, но как приняли Господа нашего Iисуса Христа, в Нем пребывайте, и Бог мира будет с вами» (Св. Iоанн Златоуст. Изд. Сойкина, 1914. Т. II.. С. 548).

«Лучше дать себе язык урезать, нежели молчать и не защищать истинной веры, когда покушаются извратить ее» (Житие св. Никифора, 8 июня).

ВОПРОС: Истинныя ли и правыя у еретиков тайны?

ОТВЕТ: Понеже они истинныя и правыя веры Христовы не имеют, то како Пречистыя и Святыя Тайны Христовы быти у них могут… Поистине ничто у еретиков несть истинно, но все убо еже еретицы творят, от смышления своего, како могут совершать действия Божия на игралищах своих; аще Христа проповедуют, и веру вси похваляют, но вся сия льстиво и ложно творят; аще и церкви своя, и клирики церковныя, и писания Божественныя читают, и мнятся, тем же крещением крещаются, так же и Тайны Божественныя еже есть пречистое Тело и Честную Кровь Христову имети, вся не тако имеют, но инако и нечестиво» (Древн. Катехизис. Изд. 1. л. 23. Моск. Изд. 7135 при Михаиле Феодор. 2 изд. 1874. МСК.

«…Потому что хотя начало отделения было вследствие раскола, но отступившие от Церкви не имели уже на себе благодати Святаго Духа, т. к. преподаяние оной оскудело по пресечении преемства, и хотя первыя отделившиеся имели рукоположение от Отцов и чрез возложение рук их получили духовное дарование, но отторгнувшись сделались мiрянами и не имели власти ни крестить, ни рукополагать, и не в состоянии были передавать другим благодать Святаго Духа, от которой сами отпали» (Св. Василия Великого правило 1-е. Выписки Озерского. Ч. 7. С. 7. ТСЛ 1902).

«Аще не будет Вселенского Собора, и не истребится еретичество и вера со всеми православными Восточными Церквами не соединится, то аз проклятым и осужденным быти не хощу, и патриаршества прияти не изволяю, ни кий же бо мя избавит царь от Божия Суда и вечныя казни» (Жит. Св. Тарасия, 25 февр.). Так должен был поступить и патриарх Тихон, когда он был обличен Афонскими исповедниками в ереси имяборческой, в которой находился уже став патриархом. Он тоже, по примеру св. Патриарха Павла должен был покаяться в том, что принял ересь вместе с патриаршим престолом. Но он и этой последней возможности не использовал для спасения Церкви Российской от всепагубнейшей имяборческой ереси и отступления, но как принял престол в ереси, так и умер, не раскаявшись в своем заблуждении.

А Св. Димитрий Ростовский учит: Сообщающийся с еретиком, точен ему будет.

Сообщающийся с отступников – сам отступник.

Еще убедительнее крайняя необходимость охранения от общении и опасность молитвенного сообщения с еретиками вообще и в том числе с имяборцами сказалась в деле отлучения от Церкви богохульника Л.Толстого за то что он богохульствовал и называл действия священнослужителей магией, при совершении ими Таинств Церковных.

Отец Iоанн Кронштадтский долго и настойчиво требовал, чтобы Синод как Пастырь добрый предохранил верующих от его разлагающей пропаганды и указал бы на него как на волка расхищающего стадо Христово. Синод долго не решался, потому что Толстой стяжал славу века сего как талантливый мыслитель, писатель, беллетрист. Тогда дорогой Батюшка Iоанн Кронштадтский заявил Синоду: если вы не отлучите Л.Толстого от Церкви, то я вынужден буду отлучиться от вас, а за мною пойдет и народ. Чтобы настоять в своем беззаконном упорстве первенствующий член Синода митрополит Исидор задумал угрозами и своей властью отделаться от отца Iоанна и, вызвавши его к себе, спросил, по какому праву он нарушает правило Номоканона, допуская общую исповедь, тогда как в Номоканоне Требника сказано, что на исповеди священник должен каждого отдельно накрывать епитрахилью и разрешать, а о. Iоанн исповедует сразу несколько тысяч народа, допускает общую исповедь и разрешение. На это Батюшка ответил: скажите, почему ко мне ничтожнейшему ежедневно приходят тысячи обремененных грехами многими жаждущих яко елень на источники водныя Христова утешения. Иной день их бывает до 14-15 тысяч. А я грешный по своей старости и немощи телесной по одиночки могу исповедать в день не более 50 человек. Значит, придерживаясь буквы закона я должен отпустить голодными 13950 человек, многие из которых идут ко мне иногда пешком за 10 тысяч и более верст, по пути минуя тысячи пастырей, не находя у них требуемой ими воды живой текущей в жизнь вечную (Iоан. 4,14), а потому я не могу вас слушать более, нежели Бога и пою Богу моему, дондеже есмь (Деян. 4,19; Псал. 103,33). И о. Iоанн вышел. Митрополит велел написать указ, по которому, за непослушание высшей церковной власти он наказывается ссылкой на дальний север в созданную им Сурскую женскую общину под начало. Указ был написан и представлен митрополиту для подписи и положен перед ним. Но митрополит вдруг ослеп и спрашивает, где указ, где перо. Ему говорят: они лежат перед Вами. Я не вижу, я ослеп, пошлите скорее за о. Иваном. Гонцы нашли о. Iоанна на пристани, окруженным толпой народа, и доложили ему просьбу возвратиться обратно к митрополиту, так как он ослеп. Батюшка сказал: он давно уже ослеп духовными очами и не видит волка расхищающаго стадо словесных овец, за что ему послана и телесная слепота. Пусть клятвенно пообещается отлучить Толстого от Церкви, и тогда я вернусь. Когда Батюшка получил утвердительный от митрополита ответ, о. Iоанн предстал пред митрополитом, который попросил его помолиться о прозрении. Батюшка помолился, и он прозрел. При этом Батюшка сказал: ах вы пастыри слепые и глухие, кладенцы вы сокрушенные, духовники безблагодатные, псы немые не могущие лаять на лютых волков расхищающих словесное стадо Христово.

Отлучение Толстого было[1] опубликовано в 1901 году в Церковных Ведомостях, но оно было таким робким, как бы застенчивым, что, отлучая Толстова от Церкви и запрещая всем священнослужителям поминать и отпевать его Синод ни слова не сказал об опасности сообщения с последователями Толстого, каковыми в большинстве была вся интеллигенция, с которой рядом в храме продолжали молиться верующие. В результате этой небрежности в священном деле, получилось имеборчество. Через 12 лет Синод, лицемерно отлучивший Толстого за то что он действия священнослужителей при совершении церковных Таинств называл магией, а священников колдунами сам Синод похулил Всесвятейшее Имя Божие Которым освящаются все наши Церковные Священные Таинства, и назвал Имя Божие «фикцией» – пустяком, как нечто неимеющее бытия, «как предмет реально, ни духовно как душа или ангел, ни материально как дерево или стол, не существующий, а только условно воображаемый, как экватор в географии, или идеальная точка в математике»; иначе говоря, низвел Святейшее Имя Божие на степень вымысла человеческого, а заповеданную Отцем Небесным веру в Спасительное Имя «еже паче всякаго имени не только в сем но и в будушем веке» (Фил. 2,5-9; Ефес. 1,21) «Имже и веки сотворены» (Евр. 1,2) назвал магическим суеверием (т.е. волшебством, колдовством, чародейством)[2]. А веру вообще во Имя Божие заповеданную Отцем Небесным (1 Iоан. 3,23) назвал «безсмысленным богохульством). Таким образом, ласкосердствуя врагу Божию Толстому, Синод в течении 12 лет превзошел отлученного им богохульника Л.Толстого. И вот, отлучая в 1913 году имяславцев от церкви с анафематствованием Синод вместе с нами анафематствовал и о. Iоанна Кронштадтского, который при жизни и по блаженной кончине творил и творит чудеса и знамения как очевидный сосуд Святаго Духа. Таким образом, посредством сообщения сатана вдохновлявший Толстого на хулу церковных таинств вдохновил и Синод отомстить Отцу Iоанну Кронштадтскому тем, что Синод, вместе с имяславцами отлучил от Церкви и Отца Iоанна Кронштадтского, который более 150 раз в своих Богодухновенных творениях: «Моя жизнь во Христе» и прочих, повторяет, что «Имя Божие есть Самъ Богъ», «Имя Iисусъ есть Самъ Iисусъ с душою, телом и Божеством». В предостережение от сообщения верных с еретиками св. Апостол Iоанн Богослов написал 2-е свое послание, в котором предупреждает свою ученицу говоря, что, если кто даже будет иметь в себе Святаго Духа, но допустит в себе равнодушие к еретикам и будет принимать их в дом, или приветствовать не исповедующих Господа Iисуса, во плоти пришедшаго, таковый сообщается всем злым делам его, и наказанию его. Вот, какую осторожность надо иметь в деле сохранения веры в чистоте. Но понятно, что, по свойственной нам немощи, мы не можем точно и безошибочно сохраниться от сообщения; тогда нам остается последний выход: плачем умолять Человеколюбивого Господа простить нам наши вольные и невольные уклонения, взывая к Нему, как отец бесноватого отрока: верую Господи, но помоги моему неверию, согрей Своею Благодатию мою слабую веру как зерно горчичное, да ею буду угождать Тебе и не лишусь обетованных Тобою благ.