6). Стремление со стороны большинства архиереев и священников всеми доступными средствами сохранить “монополию” на посредничество между Богом и людьми и поэтому недоверие и неприязненное отношение к Iисусовой молитве, рождающей Царственное священство (по чину Мелхиседекову), враждебное отношение к старцам.

7). Пристальное внимание со стороны тайного Мирового Правительства ко всему происходящему в России и организация посредством широко раскинутой сети масонских лож заговоров и пр., имеющих целью прежде всего свержение Самодержавного строя в России с последующим разделением ее и уничтожением Православия. К тому времени на заседании Ассамблеи объединенных масонских лож в Брюсселе уже было принято решение о шельмовании Царя и Царской Семьи и о целенаправленной массированной кампании клеветы против ст. Григория Распутина-Нового.

8). В этой связи вопрос о причастности к масонским ложам таких ключевых фигур в этом споре как архиеп. Антоний (Храповицкий), посол Гирс, вице-консул Щербина и др. нуждается в дополнительном изучении.

9). Информационная война, более века ведущаяся всеми доступными средствами в России Мировой Закулисой против Православия и русского народа, которую мы до сих пор проигрываем (внедрение в наше сознание ложных стереотипов, подсознательное программирование и пр.).

10). Причины психологического характера, в т.ч. консервативность мышления православных христиан и особенно монашествующих[1]. Черта эта, безусловно, прекрасна, когда речь идет о хранении Божественных установлений, догматов, обетов, правил благочестия, но совершенно неприемлема, когда речь идет о пересмотре и исправлении своей греховной жизни.

Исходя из этого на вопрос: как могло получиться, что архиереи, засвидетельствовавшие казалось бы свою верность Православию, проявили такую предвзятость, нерассудительность и неосмотрительность, вылившиеся в небывалый всемiрный скандал, грозивший расколоть надвое Русскую Православную церковь как раз накануне мiровой войны и революции; можно ответить вопросом на вопрос: как стало возможным, что в 1917 году только пять или несколько больше архиереев остались верными присяге своему Государю и самодержавному строю, остальные же с нескрываемой радостью приветствовали «благоверное временное правительство» и «новую эру в жизни Православной Церкви»? Как могло получиться, что с 2000 года большинство архиереев вместо того, чтобы ограждать свою паству и открывать ей глаза на опасность глобализации и последствий ее, стали принуждать пасомых принимать ИНН и новые документы?

Как сказано уже, большинство архиереев РПЦ в канун революции были настроены либерально или демократически и готовы были поддержать государственнный переворот и свержение самодержавия. Только чекистские “кровопускания” 1918 и последующих годов заставили их трезвее посмотреть на происходящее.

В настоящее время достаточно известно Открытое письмо Патриарха Тихона Ленину и всем безбожным властям 1918 г., в котором он резко осуждает их богоборчество, лживость, ненависть к Православию и ко всему русскому. Однако во всем письме рефреном звучит мысль: мы вам поверили, а вы нас вероломно обманули – обещали свободу, а дали расстрелы, тюрьмы и коцлагеря; обещали законность, а дали полнейшие произвол и беззаконие; обещали всеобщее благоденствие, а дали нищету и голод, обещали нормальную жизнь Церкви, а дали убийства священнослужителей, разграбление церковного имущества и пр. … Иными словами, поверили наши архиереи и священники не Помазаннику Божию, а лжепроповедникам всех мастей – социал-демократам, социал-революционерам, анархистам и прочим врагам Божиим.

Кстати, в грех Государю вменяли и участие в афонском споре на стороне имяславцев.

Ну а тот факт, что имяборцы были людьми “твердолобыми”, “твердокаменными”, одержимыми страстью разрушения, практически не уступавшими большевикам, говорит сам за себя.

Необходимо принять во внимание и действие привычки в вопросах духовных. Не будем касаться сейчас событий старообрядческого раскола: они всем хорошо известны. Вспомним хотя бы только о том, с каким трудом пробивало себе дорогу старчество в Оптиной пустыни, сколько скорбей и притеснений испытали на протяжени почти 15 лет настоятель о. Моисей, старцы Леонид (в схиме Лев), Макарий, настоятельницы и старицы Белевского и других женских монастырей, которые по благословению старцев оптинских решились ввести в своих обителях внутреннее (монашеское) делание и, в частности, откровение помыслов. Только духовный авторитет и вмешательство в критический момент свт. Игнатия (Брянчанинова) спасло старчество от искоренения со стороны правящего архиерея, значительной части насельников Оптиной пустыни и женских монастырей.

Но наше слабое и больное в духовном отношении монашество должно было претерпеть эти болезненные явления для того, чтобы, ожив, более дорожить своим духовным здоровьем и вечно хранить в благодарной памяти своих врачей» [21, 172-182].

Жаль, что в случае с Афонской смутой не нашлось в то время своего Игнатия Брянчанинова, который своим духовным и административным авторитетом помог бы расставить все по своим местам. В целом же состояние русского монашества начала XX века достаточно хорошо известно: верными монашеским обетам были всего несколько процентов его, остальные же в большинстве своем предавались в лучшем случае крайнему нерадению о спасении, а преимущественно винопитию, блуду и многостяжанию. Афонское монашество в этом отношении выглядело гораздо лучше, но дух мiра сего, безусловно, коснулся и его. Поэтому молитва Iисусова, без которой монах по слову прп. Серафима Саровского собственно не монах, а «обгорелая головешка», по свидетельству схимонаха Илариона, автора книги «На горах Кавказа», для многих стала камнем преткновения и соблазна и даже предметом ненависти.

«Это происходит, может быть, по той же причине, по которой Господь наш Iисус Христос был гоним, преследуем и ненавидим во время своей жизни на Земле священниками, книжниками и фарисеями. Они, как видно из Евангелия, питали к нему такую ненависть, что даже не могли называть Его имени, и, пришедши к Пилату, говорят: Льстец оный, – рече, – еще сый жив (Мф. 27,63)» [16, 187].

Причем, сходны события 1913 г. и 2000 г.: в первом случае решение синода приравнивается к голосу Матери-Церкви и производится расправа с несогласными, во втором случае – решение богословской комиссии, подобранной так, чтобы в составе ее не было противников глобализма и антихристианства, объявлена голосом «полноты Церкви», – и похожие действия. Сходные действия – подлоги, подмена понятий и переворачивание многого с ног на голову – говорит о том, что и дух в обоих случаях весьма сходный. В этом смысле не будет большой натяжкой сказать, что имяборчество – предтеча (или одна из предтеч) глобализации.

Подтверждением этому служит мысль почти столетней давности, выраженная в записке к игумену Пантелеимоновского монастыря, подписанной духовником иеросхимонахом Измаргдом, схимонахами Мартинианом и Иринеем: «Имя Iисус – божественное и не отъемленное так же, как и от Вас не может быть отъемлено имя “Мисаил” или как от кого бы то ни было не может быть отъято его человеческое имя…».

Да, честным путем, вопреки воле человека, оно отнято быть не может, а вот обманом, якобы добровольно – запросто. Как поется в песне Г. Пономарева, «отняли имя и дали число».

Поэтому не поленимся повторить вкратце изложенное выше. Имя Божие охватывает и содержит весь мiр и все сущее в нем. Через Имя Божие получают благословение и имена человеческие, и имена народов, и имена правящих ими царей. В Имени Божием в концентрированном виде содержится весь тварный мiр, человеческое общество и каждый человек (главным образом через имена их). В этом смысле оно также наряду с благодатью Святого Духа может рассматриваться в качестве Удерживающего, (Небесный Держай), особенно это касается Имени Iисус, данного нам Богом как канат или спасательный круг утопающему (несть бо иного Имени под небесем, данного в человецех, о немже подобает спастися нам (Деян. 4,12). Это краеугольный камень в деле нашего спасения.

Имя человеческое содержит в себе: 1) благословение Божие; 2) в концентрированном виде все существо человека. Имя Царя почиет на народе его.

Поэтому последовательность разрушительных действий князя тьмы была следующей: 1) хула на Имя Божие; 2) хула на Удерживающего – Помазанника Божия. Только когда то и другое стало официальной доктриной Церкви (что было зафиксировано, в частности соответствующими документами и фактом Афонского погрома 1913 г.) и составило в значительной своей части общественное мнение, стали возможными революция в России и все последующие действия. Иными словами, после отнятия Небесного Удерживающего через 3 ½ года с небольшим был отнят и Земной Удерживающий – Государь Император.

70 лет спустя перестройка (новый этап революции) началась (сразу после демонтажа существующего государственного аппарата) со сквернословия, цель которого – отвержение Имени Божия, хула на Божию Матерь и осквернение душ человеческих. Только после этого стали возможными замена имен человеческих числами и последующее изменение чипированием и др. средствами природы человека и природы всего человеческого общества, ведущие к принятию антихриста и последующей его диктатуре.(«Хвалите Имя Господне, хвалите раби Господа»).

• IV.

ВЗГЛЯД НА АФОНСКИЕ СОБЫТИЯ СЕГОДНЯ.

Отзыв на некоторые главы книги еп. Иларiона (Алфеева) «Священная Тайна Церкви». Том 1-2. СПб. 2002.

(Сноски, выделенiя, критические заметки– Составителя)

Глава 1.

Неоднозначная реакция на действия архиеп. Никона

• Афонских событиях. «Афонскiе событiя лета 1913 года ызвали неоднозначную реакцiю[2] церковных кругах. По газетным сведенiям, не се члены Синода одобрили дейстiя Никона на Афоне1. Некоторые архiереи[3] (не члены Синода. – Сост.) ыступили с открытой критикой адрес Синода: в частности, епископ Гермоген (Долгано) обвинил Синод в формально-бюрократическом отношенiи к проблеме2, экзарх Грузiи архiепископ Алексiй озложил ину за разгром имяславцев на обер-прокурора Саблера,[4] «нука лютеранского пастора», и присоединил сой голос к хору голосов, требоваших его отставки 3. Член Государстенной Думы и Государственного Совета протоiерей А. Л. Трегубо заяил, что Никон в афонском деле ел себя нетактично: архiерей не должен был присутствовать при подобных разбирательстах! 4. («РАЗГРОМ ИМЯСЛАВIЯ»э Т. 1. С. 548).

Глава 2.

«Общественная реакцiя на афонскiе событiя».

(Том 1. С. 577).

Разгром имяславцев на Афоне получил широкую огласку в прессе. На афонскiе событiя откликнулись практически все россiйскiе изданiя. — как правые, так и левые, как лояльно, так и критически настроенные по отношенiю к церковной власти, — причем почти все они, за исключенiем офицiальных органов Синода, осудили насильственное выдворенiе имяславцев с Афона, осуществленное при помощи военных 5. . В негативной оценке действiй россiйской светской и церковной власти на Афоне сходились такiе полярные по своей направленности изданiя, как «Гражданин», редактируемый князем В. П. Мещерским, и лево-октябристская «Речь» П. Н. Милюкова6. Единодушному осужденiю подверглись действiя архiепископа Никона, которые прес­са называла «афонской экспансiей»7, «набегом удалым»8, «Ватерлоо архiепископа»9 и другими подобными выраженями. «Пожарная кишка» стала едва ли не постоянным атрибутом Никона10 . А газета «Голос Москвы» охарактеризовала деятельность Никона и Синода следующим образом: