Глава 20

Разбор книжки г. Троицкого:

«Учение Афонских Имябожников и его разбор».

(«Православная Церковь о почитании Имени Божия и о молитве Иисусовой». Изд. «Исповедник». Спб. 1914 г. стр. 171-192)

Статья Иеросхимонаха Антония Булатовича.

Недавно вышла брошюрка, изданная миссионером  Скворцовым и содержащая в себе новые обвинения против имяславия и имяславцев. Так как эти новые мнения лягут в основание как надо полагать образа мыслей синодальных миссионеров об Имени Божием и о исповедниках его, то я принужден, хотя и неохотно, сказать несколько слов по поводу этой книжки.

Брошюрка начинается с того, что г. Троицкий, как он говорит - «в видах точности» - приступает к изложению учения Имяславцев о Имени Божием—«словамисамих имябожников»,—но о том, как он точно передает их мысли можете судить по следующим примерам: 1) «Исходным пунктом учения имябожников» — по словам г. Троицкаго является то, что Имена Божии — «явля­ются своего рода дубликатом Бога».—Дивимся мы такому безсовестному извращению наших мыслей и такому злоумышленному изуродованию наших слов. Где и когда отождествляли мы Имя Божие с Богом до степени «дубликата»?

2) Далее г. Троицкий, продолжая так же точно пересказывать наши мысли, а вернее, так же безсовестно уродовать их, говорит, будто—«имябожники |различают недоступное и неоткрывающееся людям Существо Божие и другое существо—Имя Бо­жие, соединенное с Существом Божиим». (стр. 6). Итак, с поразительной безсовестностью г. Троицкий приписывает нам, будто мы в Боге два Существа признаем! Оказывается, что это Г. Троицкий  заключает из того, что мы приводим слова Св. Тихона Задонского, в которых сей движимый Духом Святым Святой приписывает Имени Божию Божественныя свойства и в том числе и свойство Духовнаго Существа. Этими словами Святый удостоверяет реальность и живость Имени Божия, но значит ли это, что Святый Тихон Задонский утверждает, будто в Боге есть и еще некое другое Существо, кроме Бога?—Итак, весьма сожалеем г. Троицкаго, ибо уродуя наши слова, не наши слова он уродует, а глумится над словами великаго Тайника Божией Благодати, глумится над словами Св. Тихона Задонского.

3) Дальше г. Троицкий перейдя пределы всякого стеснения, приписывает имяславцам следующия мнения:

«Имя Божие так же относится к Существу Божию, как лица Св. Троицы: а_ некоторые прямо утверждают: «если Имя Иисус есть Богоипостасное то, конечно, равно Отцу и Св. Духу и есть лицо Пресвятой Троицы». (Эти слова нашел г. Троицкий в одной литографированной рукописи схимонаха Досифея. Но это была явная опечатка и автор хотел сказать, что—«Имя «Иисус равно именам Отца и  Св. Духа. Эта опечатка была вскоре замечена и исправлена. Потом эта исправленная рукопись была напечатана. Спрашивается, имеет ли право г. Троицкий ссылаться на явную опечатку для того, чтобы при­писать противнику несуразную вещь и обвинить его в ереси? Добросовестно ли было со стороны Троицкого ссылаться на явную опечатку испорченного ориги­нала, имея в руках исправленные оригиналы?)- «Но в таком случае возникает новое затруднение-ибо является не три лица, а четыре. Но и из этого затруднения имябожники выходят успешно. Вторая Ипостась Св. Троицы называется Словом, и имя есть  слово и вот имябожники, пользуясь этой омонимией отождествляют имя Божие с Ипостасным Словом Божиим и учат, что имя Божие есть вторая Ипостась Св. Троицы, или, вернее, ея часть.

Сын Божий состоит из плоти Божества и имени Иисус, причем это имя неразлучно и нераздельно соединено с Божеством, и соединено даже теснее, чем плоть, так как плоть материальна, а имя ду­ховно и, следовательно, стоит выше и ближе к Бо­жеству, чем плоть. Но ведь имен Божиих много, а вторая Ипостась одна? И это возражение предусмо­трено имябожниками, и они отвечают на него учением о том, что все имена Божин раскрывают в себе лишь отдельные стороны имени Иисус, и это имя включает в себя все их, не исключая и имен других ипостасей, объемлет все их содержание. Поэтому некоторые имябожники даже предлагали веровать не во Имя Отца и Сына и Св. Духа, а въ Отца, имя Иисус, и Св. Духа»

Диву только даешься, читая такую фабрикацию ереси!.. И стоит ли после этого вообще продолжать разбор такой лживой книжки? — Но такое безсовестное извращение наших слов было бы еще до некоторой степени простительным для человека, который делал бы разбор нашего учения в первый раз, но дело в том, что Г. Троицкий уже делал тщательный разбор нашего учения в своем докладе представленном в Св. Синоде в 1913 г. и напечатанном затем в Церковных ведомостях в № 20 и в этом докладе г. Троицкий говорит нечто диаметрально противоположное тому, что высказывает ныне в сем последнем разборе своем. В том своем разборе г. Троицкий не нашел ничего неприемлемаго в учении имяславцев. "Вот его слова: «Действительно, если поставить вопрос о том, что в учении имяславцев является новым и неприемлемым для церковного сознания, то придется ответить, что таким новшеством является не учение о Божественности откровения  вообще и имен Божиих в частности, а именно учение о том, что именование, если не как сочетание звуков, то как наша идея о Боге адэкватна Богу ,и потому есть Сам Бог». — Но дело в том, что и мы случайных человеческнх идей о Боге не почитаем ни за действие Божества, ни за Божественное откровение, ни за Бога и их адэкватности с Богом не признаем (смотри мое Прошение в Святейший Синод, поданное 5 Февраля 1913 г.). — Итак, следовательно, и эта неприемлемость по тогдашнему  суждению г. Троицкаго отпадает и мы должны бы были прийти с Троицким к единомыслию.Вспомним те тезисы, в которых тогда г. Троицкий формулировал учение Православной Церкви о Имени Божием, с которыми в общем мы были согласны, а именно: тезис 1 «Имя Божие, понимаемое в смы­сле Божественнаго Откровения—есть Божество». --Пусть припомнит г. Троицкий и то, когда он меня посетил в больнице с архиепископом Никоном перед своим отъездом на Афон и на мое исповедание, в коем я исповедал Имя Божие Божеством, и которое архиепископ Никон не желал сначала принимать, г. Троицкий убеждал архиепнскопа, что мое исповедание приемлемо и правильно , ничего неправославного в себе не заключает!..—И вот ныне он с необычайною портативностью переносится, переменив свои убеждения на имяборческую позицию архиепископа Никона,.. и забыв совесть, забыв все то, что говорил еще недавно, немилосердно уродует слова имяславцев, изобретает и влагает им в уста слова, которых они никогда не говорили!

Но довольно изобличать г. Троицкого в лжесловесии. Обратимся же теперь к положительной части его брошюрки, а именно к тому новому против — «имябожников, — обвинению, которое здесь вновь приводит г. Троицкий. Как видим, он старается доказать, что Имя Божие в Ветхозаветной Церкви не чтилось боголепно ни во времена Патриархов, ни в допотопное .время; ни во времена Пророков и что такое боголепное почитание Имени Божия, которое было современно Христу, было извращением веры и явилось лишь после того как «Благодать непосредственного Откровения покинула Иудеев». (стр. 12). Установив некоторое сходство в том, что мы говорим об Имени Божием с тем что пишется в еврейских источниках, г. Троицкий делает заключение, что имяславие, или как он выражается «имябожничество» — есть такое же извращение истинного почитания Имени Божия, как нынешняя еврейская вера есть извращение истинной ветхозаветной веры евреев. Удачная комбинация. Но вот дело в чем, к которому же времени относит г. Троицкий лишение иудеев Благодати непосредственного Откровения? Из книги «Апология Веры во Имя Божие и во Имя Иисус» и из других сочинений имяславцев мы видим, что имяславцы многократно ссылаются: на книги Моисея, на Псалмы Давида, на книги Про­рока Исайи, Малахии и других, все эти выноски свидетельствуют нам о почитании Имени Божия как Самого Бога древними евреями, что же, и это следовательно есть раввинизм? Дальше, как видим г. Троицкий относит к раввинистической литературе и 3-ю книгу Ездры, написанную задолго до пришествия Христова. Книги эти у нас издаются вместе с каноническими книгами Библии и заключают в себе, боговдохновенные пророчества, подтвержденные и словами Спасителя и Апокалипсисом и другими каноническими книгами. Но о сих книгах Г. Троицкий выражается так: «к иудейской раввинской письменности относятся и 3 книги Ездры—(стр. 16). Итак, следовательно, г. Троицкий полагает, во-первых, что Благодать Пророческая в Ветхозаветной Церкви прекратилась уже задолго до пришествия Христова, но едва ли право­славный с этим согласится. Мы веруем, что Благодать в Ветхозаветной Церкви не умалялась до тех пор, пока не отнялась от них по Распятии Господнем. Мы верим, что Пророки в Ветхозаветной Церкви существовали до самого пришествия Христова, и последним был Иоанн Кре­ститель: Вспомним пророчество Пр. Симеона, Анны Пророчицы, пророчество Божией Матери, пророче­ство Захарии, — но как видно г. Троицкому нужно ради нашего обвинения представить, что та вера во Имя Божие, которая, как он сам то доказывает существовала во время пришествия Господа на землю, что эта вера была извращением истинной веры во Имя Божие. Но в таком случае вопросим  г. Троицкаго, обличил ли Господь в Евангелии это, как он полагает, извращение истинной веры во Имя Божие? Но знаемъ, что Господь тщательно обличил все извращения в вере современных Ему евреев. Итак, где же в Евангелии сказано, чтобы Господь разубеждал бы учеников Своих веровать во Имя Божие и во Имя Свое, как в Бо­жественную Силу? Нигде, наоборот. Господь утвердил веру во Имя Божие; во 1-х, в молитве «Отче наш»—ибо первым прошением в сей молитве поставил: «Да святится Имя Твое», во 2-х, Гос­подь Сам свидетельствует, что Его миссия к людям заключалась в том, чтобы явить людям Имя Божие: «Явих Имя Твое человеком». В 3-х, Господь дал заповедь всего просить во Имя Его; в 4-х, Господь дал заповедь веровать во Имя Его (см. послание Иоанна 1): в5-х, Господь заповедал крестить и созидать Церковь Таинствами во Имя Его; в 6-х, заповедал и чудеса творить Именем Его; в 7-х, Господь пророчески предсказал что Апостолы и последователи их будут гонимы за Имя Его и, наконец, как мы виднм из книги Деяний Апостольских и из Жития Святых, Апостолы и Святые все, что делали славного, делали Именем Иисусовым, и первая молитва Апостолов ко Господу, записанная в Деяниях, была о том, чтобы «чудесем и знамением бывати Именем Святым Отрока Твоего Иисуса Вспомним, наконец, слова Божией Матери, ко­торая на приветствие Елизаветы воскликнула: «Величит душа Моя Господа и возрадовася дух мой о Бозе Спасе Моем, яко сотвори Мне величие Силь­ный и Свято Имя Его».

Итак, как видите, Господь не только не обли­чил современных Ему евреев в неправой вере во Имя Божие, но утвердил сию веру и в новозаветной Церкви, дав Новозаветной Церкви Свое Новое Имя. Итак, попытка г. Троицкого дока­зать нашу связь с раввинизмом, на самом деле подтверждает только наши слова, что в Ветхоза­ветной Церкви во время пришествия Христова и раньше веровали во Имя Божие, как в Самого Бога, сию веру переняли и Апостолы, и освятил ее Господь Иисус Христос. Конечно, впоследствии евреи извратили свою веру разными суевериями, но мы этим их суевериям не причастны, с каббалой не ­знакомы, не знакомы и с Талмудом и с Тергумами, но знакомы с творениями Святых Отцев, в которых повсюду видим доказательства их живейшей веры во Имя Божие, как в Самого Бога, и как  в Божественную Силу. Замечательно свидетельство Иринея Лионского: «Иудеи до настоящего дня Его Именем (т. е. Божиим) прогоняют демонов, потому что все страшится Имени своего Творца». (Сочинения Св. Ирин, Лион. стр. 143. Москва 1871). Итак, как видите, хотя у иудеев и изврати­лась вера, но Господь все же не посрамил их веру во Имя Свое и сие Имя продолжало и у евреев иногда творить чудеса. Но, по-видимому, г. Троицкий не склонен признавать за истину свидетельства за писанныя в Житиях Святых. Так он называет  Апокрифическим повествование, записанное в Житии Св. Сильвестра о чудесном воскрешении сына. Повествования о чудесах Святых, записанные Симеоном Метафрастом из древнейших первоисточников и принятые за истину нашею Цер­ковью, записанные Святым Димитрием Ростовским, знаете ли как именует г. Троицкий?— Он именует ихъ «апокрифами» и «легендами», и так, как видно г. Троицкий страдает общим недугом нынешних интеллигентов — неверием в то, во что несомненно веровали  наши предки и все  наши Святые.

Но вот в следующих словах г. Троицкий выдает себя с головой. В то время, как мы, имяславцы, ищем основания для нашей веры в словах Святых Отцов, как то видно, хотя бы из настоящей книги и из всех наших сочинений, в то время, как мы опираемся на авторитет заведомо благодатных мужей, подобных о. Иоанну Кронштадтскому, г. Троицкий ищет обоснования своей вере во Имя Божие в мудрствованиях западных современных ученых, и вот на какой авторитет  г. Троицкий ссылается: этим авторитетом для г. Троицкого в догматическом споре за Божество Имени Божия является немецкий ученый Макс Мюллер, которого словами руководится Г. Троицкий, основывая на них то мнение, будто Имени Божия совсем не существовало на языке человеческом при сотворении человека, но сие имя люди сами придумали впоследствии при Эносе. Вотъ приводимое Троицким учение сего Макса Мюллера: По его взгляду первоначально Божество не имело имени, не имело даже тогда, когда язык достиг уже значительной степени развития. Религиозная жизнь долгое время обходилась без имен Божиих, хотя и могла стоять на высшей ступени, чем потом, когда явились имена Божии. Сущность религии составляет «sensus numinis» чувство Божества, но глубокие чув­ства часто и не выражаются в слове. Бога пости­гали, поклонялись Ему и ожидали гораздо ранее, чем узнали, как назвать Его. Когда явились имена Божии, они были первоначально метафорами. Все имена имели сначала чувственное значение и по­этому, когда их стали относить к предметам сверхчувственным, они стали метафорами, гомонимами. (См. стр. 11).

Развивая эти мысли Макса Мюллера, г. Троицкий выводит следующее учение о Имени Божием. 1) «Имена (вообще) сами по себе нисколько не связаны с предметами».

2) «Имя есть лишь условный знак, символ предмета, созданный самим человеком. Имена есть такой же продукт творчество человека, как дома, картины и, вообще, все произведения культуры».

3) «Считать Бога Виновником имен нельзя... Бог никогда не произносил никакого имени, а если в Св. Писании говорится о словах Божиих, то это лишь антропоморфический образ выражения, подобно тому, как в Св. Писании говорится о руках. глазах, гневе, ярости Божией». (Слышите, православные, что г. Троицкий отрицает даже наличность у Слова Божия Глагола Его. Действительно, остается только поблагодарить Троицкаго, за то, что он так ярко обнаружил свое совершенное неправославие).

4) «Итак, всякое имя не есть действие Божие, а есть действие, есть энергия человеческая. Имена Божии не могут служить исключенем отсюда уже потому, что все Имена Божии суть гомонимы». (Итак, г. Троицкий отрицает то, что некогда сам утверждал, что Имя Божие есть Божественное Откровение и в этом смысле Божество).

«Все, имена Божии относились когда-то к предметам тварным, да и теперь есть такие имена Божии, которые относятся и к людям и даже животным. В Св. Писании богами, господами называются и люди. С другой стороны, Бог называется и дверью, и хлебом, и путем, и рысью, и телицею, и даже грехом  и клятвою, (!), а если так, то, очевидно, источник, происхождения их один — человеческое творчество. Что имена Божии созданы самими людьми, а не открыты людям Богом — видно уже из того, что они у разных народов различны. Бог не открывал людям Своего имени уже потому, что Он не имеет имени, так как не нуждается в каком-либо посредстве ни для познания Себя Самого, ни для познания чего-либо. Бог вечен, но имена Его не вечны, а явились лишь тогда, когда явились те, кто именует, подобно тому, как земледелие и мореплавание явились не раньше земледельцев и мореплавателей. Но и люди почитали Бога, сначала не имея никаких  имен Его. Библия говорит, что Адам дал имена лишь животным и жене, но не Богу и призывать имя Божие люди начали лишь при Эносе. По Библии, подобно тому, как творчество каинитов проявилось в материальной культуре, в создании городов, в искусстве ковать медь, железо, творчество сифитов проявилось в создании первых священных символов - имен Божиих».  (См. стр. 19).

«Если все имена Божии не суть ни действие Божие, ни духовное существо, и не вечны, а есть лишь действие человеческое, есть довольно позднее произведение человеческого творчества, то тем более нужно сказать это об имени Иисус.

Это имя создано людьми и сначала лишь имело значение простого человеческого имени. К Сыну же Божию оно стало относиться лишь по Его воплощении.

Даже в отношении к воплощенному Сыну Божию имя Иисус нуждается в восполнении именем Христос».

Таково то учение, которое г. Троицкий, заимствовав у западных мудрецов, выдает за учение Церкви о происхождении и о существе Имён Божиих, выясненное якобы—«корифеями православного Богословия Василием Великим, Григорием Богословом, Григорием Нисским и Иоанном Златоустом в их борьбе с арианином Евномием, учившем, что имя Божие есть действие Божие, и в 8 - 9 веках Иоанном Дамаскиным, Феодором Студитом и утверждено Церковью на седьмом Вселенском соборе».

Вместо возражения на сей верх лжесловесия еще раз предложим каждому сличить приводимые в этой книге выдержки из всех поименованных Святых с тем, что приписывает им Г. Троицким и предоставить каждому убедиться, сколь клевещет Троицкий  на Святых.

Для сопоставления приведем и наши тезисы о Имени Божием, поданные нами в Прошении Святейшему Синоду от 5 февраля.

1) Имя Божие в самом обширном и таинственном смысле этого слова понимается во Святом Писании и у Святых Отцов равнозначущим с именем «Слово Божие», т.-е. «Имя Божие» означает «Сын Божий».

2) Имя Божие в более тесном смысле сего слова означает различные именования Божии, открытые Богом человеку, коими мы именуем Бога по богооткровенным свойствам Его. В этом смысле понимаемое Имя Божие равночестно Глаголам Божиим, которые таинственно заключают в себе Дух и Жизнь, т.-е. Божественную деятельность Божества, которая, будучи растворена верою воспринимающих сии Глаголы, освящает их и  просвещает ко спасению и причащает Божеству. В этом случае мы имеем право называть Имя Божие - Самим Богом, ибо в Нем мы восприемлем Божество Божественной энергии, а в сей энергии Божества непостижимо и недомыслимо вселяем, в себя Самого Бога. В строго же догматическом смысле Имя Божие, понимаемое в смысле Божественного Откровения, есть энергия Божества и Бо­жество.

3) Имя Божие есть Божественная Сила, Господственно действующая. Имя Божие в Боге и Бог, в Имени Своем.

4) Имя Божие не только Свято, но, согласно Пра­вославному катехизису, Свято Само в Себе.

5) Именем Господа Иисуса Христа и знамением Креста освящаемся мы в таинствах.

6) Имя «Иисус» есть Имя паче всякаго Имени, не как большее против других Имен Божиих, но как наиболее полно раскрывающее свойства человеколюбия Божия и спасения Богом падшаго человека. Имя Иисус относится равно к Божеству и к человечеству Его. Имя Иисус есть предвечное. Имя Иисус не есть простое, ничего не значащее собственное имя, но есть самое совершенное наименование Сына Божия, имеющее величайший сокровенный смысл.

7) Евангельские книги и вообще всякое надписание Имени Божия и глаголов Божиих и всякое написание Господня Креста — достопоклоняемы наравне со Святыми Иконами.

8) Именачертания и имезвучия не подобает почитать ни Святым Само по Себе, ни имеющим самосущую освящающую силу, ни почитать их Божеством или Энергией Божества, ибо именачертание и имезвучие, а также случайная мысль о Боге суть произведение деятельности человеческой. Но они суть Святы, поелику именуют Бога; самая же, истина о Боге, в коей простирается ум и сердце человеческое, призывая Бога, и которая таится в именах и в глаголах Божиих, хотя не всегда и не всяким может быть восприемлемо, но есть всегда Божество, Святое Само в Себе, и есть Сила освя­щающая, когда то соблагоизволяет Бог.

Предлагаем также православному читателю, же­лающему разобраться в настоящем догматическом споре познакомиться с главными пунктами псповедания Имяславцев, поданного в Святейший Синод сего 19 марта.

2. «Верую и во Имя Божие, что Оно есть свя­то по естеству (Св. Кирил. Иерусалимск. стр. 298, изд. 2). «Имя Божие само в себе как свято, так и славно и прослав­лено... Слава бо Имени Божия вечна и неприменяема есть, как сам Бог» (Св. Тихон Задонский, т.7, стр.167, изд. 2,1826 г.).

3. «Верую, что Имя Сына Божия «Иисус» —«Свято и чудно по существу своему» (Св. Иоанн Златоуст, т.5, стр. 92, 1899.г.) и так же непостижимо, как непостижимо и Самое Суще­ство Божие, и требует к Себе веры, как о сем пишут Свв. Отцы: «...Чтобы мы уверовали.—Чему же уверовали?—О Имени Его. Мы не должны изследовать Сущности Его, но веровать во Имя Его, так как Оно творило и чудеса. «Во Имя Иисуса Христа, - говорит Петр, -  востани и ходи» (Деян. 3,6). Оно и Само требует веры, и ничего из этого нельзя постигнуть разумом» (Св. Иоанн Златоуст, беседа на посл. к Римл. I, 5, т. 9). «Дабы вси языцы веровали, слыша о имени Xриста, а не о сущности Его, ибо чудеса творило Имя Христово и Оно Само требует веры,  потому что и Его нельзя постигнуть разумом» (Блаж. Феофилакт Болгарсий. Толк. посл. к Римл. I,5, стр. 6).

4. «Верую во Имя Божие по заповеди, возвещен­ной в Св. Писании в сих словах: «Сия есть заповедь Его, да веруем во Имя Сы­на Его Иисуса Христа» (I Иоан. 2, 23). «Даде им область чадом Божиим быти, верующим во Имя Его» (Иоан. 1, 12). «Да веруете, яко Иисус есть Хри­стос  Сын Божий, да верующе живот имате во Имя Его» (Иоан. 20, 31).

«Повторяю, что, именуя Имя Божие и Имя Иисусово Богом  и Самим Богом, я чужд как почитание Имени Божия за сущность Его, так и почитание Имени Божия отдельно от Самого Бога, как какое-то особое Божество, так и обожения самих букв и звуков и случайных мыслей о Боге.

Итак, думаем, что прочитав собранные свиде­тельства Святых Отцев, прочитав и сие наше исповедание, каждый здравомыслящий человек убе­дится в том, что вера имяславцев утверждается на непоколебимейшем камени Святого Писания и Святых Отцев, которого, конечно, не поколебать ветрам и потокам всякого лжесловесия, основывающегося на Фарраре, Максе Мюллере и подобных им, и имеславия, конечно, не по­глотить отверстой гортани всяких лжесловесников о коих в Писании сказано, что: «гроб отверст гортань их»

Но не только лжесловесны суть слова г. Троицкого, но носят в себе еще и величайшую ересь. Ересь эта заключается в том, что, признавая Волю Отца и Благодать Святаго Духа за Действие и за Энергию Божию и за Божество, Троицкий отрицает Деятельность Слова - Глагол Его и лишает Божества Деятельность Слова. Это является новым арианством и новым варлаамитством. Как ариане отрицали Божество воплощеннаго Слова, так имяборцы в лице Троицкого отрицают Божество сказанных на языке человеческом Глаголов Слова. Как варлаамиты отрицали Божество всякой Деятельности Божией, так имяборцы отрицают Бо­жество Деятельности Слова.

Лжесославшись на слова Святых Отцев, извратив смысл наших мнений о Имени Божем и приписав нам мнения, которые мы не говорили, г. Троицкий пытается представить веру во Имя Божие как в Самого Бога осужденной и на 7-м Вселенском Соборе. Предлагаем на суд читателей убедиться насколько несправедлив критик. Он го­ворит следующее:

На 7-м Вселенском Соборе было утверждено воздавать святым иконам не боголепное, а относительное почитание. Имя есть символ, а посему тоже подходит под то, что на греческом языке якобы выражается словом : «икона», поэтому и Имя Божие можно только почитать как символ, напоминающий нам о Боге, но не больше, почему и «имябожники», именующие Имя Божие Самим Богом, - уже якобы осуждены 7-м Вселенским Собором и посему нового созыва Собора для осуждения своего не требует. Такова новейшая официозная аргументация осуждения «имябожников» и отрицания Божеского достоинства Имени Божия. Но возможно ли почитать Имя Божие только как символ? Согласны и мы с тем, что начертание двумя пересекающимися линиями Креста Господня есть символ. Но та истина, которая сим символом выражается, есть ли символ? — Нет, но она есть содержание того, что сей символ вкратце собою выражает. Этими двумя пересекающимися линиями выражается и безмерность человеколюбия Отца, и безмерность самоотверженной любви Сына, и страшныя Страсти Господни, и пребезмерность человеческого греха, потребовавшего такого искупления, и прочие безчисленные Божественные Истины, сим символом являемые. В этом смысле и батюшка о. Иоанн Кронштадтский выразился о Кресте, что Крест есть Сам Бог, выразился так не о символе Креста, не о древе, из которого сделан Крест, не о черниле, коим он написан, а о содержании тех Божественых Истин, кои выра­жаются Крестом. Также точно мыслим мы и о Имени Божием. Если понятие человеческое «отец» служит символом для познания Небесного Отца, то самое познание Бога и Отца, которое сокрыто в названии сем, есть ли символ? Конечно нет, но есть Божественное Откровение, есть луч Деятель­ности словесной Божества, и следовательно есть Божество, согласно определению Константинопольского Собора о ереси Варлаама в 14-м. Повидимому, это не вполне отрицает г. Троицкий, но чтобы все-таки доказать, что Имя Божие нельзя на­зывать Богом, он под словом «имя» желает понимать только самое именачертание, только самое имязвучание, только самую тварную идею, которою на языке человеческом именуется несозданный Бог. Но с таким ограничением понятия Имени Божия можно ли согласиться? Под словом Имя Божие святые отцы понимали не тварную оболочку имени, не символическое его изображение, но нечто другое,  гораздо высшее, понимали самую истину о Боге. В этом смысле и Тихон Задонский говорит: «Слава бо Имени Божия вечна, безконечна, непременяема есть, как и Сам Бог».—Итак, о чем же говорит здесь Святой? О славе ли и вечности символа - имени? Конечно нет, но под словом—«имя»— понимает нечто безмерно высшее. Также и св. Симеон новый Богослов, перечислив Имена Божии и  Имена Иисуса Христа, говорит, что они суть— Бог (см. выше). Итак, что же понимает св. Симеон под понятием «слова Божии»—символы ли? Нет, но их внутреннее содержание. Так понимаем и мы и согласно со Святым Писанием и со святыми отцами под словом Имя Божие понимаем внутреннее Божественное содержание сего Имени, а не внешнюю форму его* и не те тварные идеи, ко­ими сие Имя воображается. Спрашивается, как же церковь до сих пор понимала и в каком смысле, до сих пор употребляла слово «Имя Божие» ? Так ли, как ныне тщится заставить всех думать г.Троицкий, будто Имя Божие должно быть узко понима­емо в смысле символа, или так, как понимают официально признанные за еретиков имябожники? Прежде солнца пребывает Имя Его, говорит Духом Святым Псаломник. О символе ли сие гово­рится? Отче наш, да святится Имя Твое. Символ ли подразумевает здесь под словом Имя Гос­подь? Пресвятая Троица, помилуй нас — Имени ради Твоего. О символе ли здесь подразумевается? Очевидно, что Церковь, когда говорила о Имени Божием, то никогда не понимала его так узко, как ныне хотят понимать Его имяборцы, но под словом Имя Божие понимали Истину о Боге, Божественное Действие Божественного Откровения и Божественную силу.

Г. Троицкий, не ограничиваясь тем, чтобы подвести Имяславие под клятву 7-го собора, старается подвести имяславие и под клятву 2-го собора. С этой целью г.Троицкий сделал выборки из сочинений св. Григория Нисского и, истолковав эти случайные слова в угодном ему смысле, попытался доказать, что имяславие уже осуждено и святым Григорием Нисским и предано анафеме на 2-м соборе. В ответ на это лжесловие г. Троицкого профессор Булгаков поместил коротенькую _статью в журнале «Итоги Жизни», в которой в нескольких словах разбивает в пух и прах длинное словоплетение Троицкого. Оказывается, что Евномий был по духу своего учения предтеча имяборцев, ибо отрицал достопоклоияемость Имени  Божия и действительность Его в Таинствах. — «Самою важною для нас и практически интересною стороной учения Григория Нисского», — говорит профессор Булгаков. — «является его мистическое отношение к Именам Божиим, почитание которых он, на­ряду с Таинствами, считает существенной принадлежностью православия и упрекает Евномия именно в нечестии к Именам Божиим. Приведя слова Евномия, что – «тайна благочестия состоит собственно не в священных Именах и не в особенных обычаях и таинственных знаках, а в точности догматов» (6, 231), и считая это мнение свойственным всем главным еретикам  (слышите, имяборцы) — «Манихею, Николаю, Аколуфу, Аэтию, Арию» и др. Святой Григорий устанавливает, что -  «тайна благочестия  состоит собственно в исповедании имен Божиих, - разумею Отца и Сына, и Святаго Духа». - Евномий же - «пренебрегает Божественными Именами, при призывании которых силою Божественного рождения подается Благодать приступающим с верою».—«Как не видите», - восклицает святой Григорий, - «что это—гонитель веры, вызывающий доверяющих ему к отклонению от христианства? Ибо если исповедание священных  и достопоклоняемых Имен Святой Троицы безполезно, да  и обычаи церковные не приносят пользы в числе их обычаев - печать, молитва, крещение, исповедь грехов, усердие к заповедям, нравственное преуспеяние... То не явно ли он проповедует людям не иное что, как то, чтобы они Таинство христианское почитали вздором, посмеивались над до­сточтимостью Имен Божиих, обычаи церковные признавали и все тайнодействия каким-то пустословием и глупостью? Они не обращают ли в повод к смеху чествования имен, на которых утверждается наша вера?.. Итак, что такое они, как не преступники против спасительных догматов, потому что на деле отвергают веру, осуждают обряды, презирают исповедание имен, ни во что вменяют освящение таинственными знаками» (6, 232-4). «Я не знаю, - говорит по поводу приведенных слов Святого Григория Нисскаго профессор Булгаков, - как можно связать это категорическое требование почитания имен Божиих у св. Григория с некоторыми уклонами его гносеологиии  можно ли вообще это сделать... Пусть же оценит читатель после всего сказанного, - добавляет профессор Булгаков: - по достоинству ос­новной тезис Г. Троицкого, - «что учение имябожников является вторым изданием учения Евномия» (См, «Итоги Жизни» №.№ 12 - 13, стр. 21).

Из разбора сей книжки и других сочинений г. Троицкого, написанных об афонской смуте и об Имени Божием приходится убедиться о величайшей пристрастности и несправедливости автора. Так напр., он свои мнения о небожественности Имени Божия основывает на том, что говорил Св. Григорий Нисский против Евномия, и что прямого отно­шения к спору не имеет, и не обращает внимания на слова Св. Симеона Нового Богослова, у которого имеется совершенно определенное свидетельство о том, что все Имена Божии суть - Свет и Бог. Разбирая наши сочинения, Троицкий придирается к несущественным недосмотрам и опечаткам, называя их подлогами, но сам, цитируя мысли Св. Отцов, совершенно извращает их, как напр., слова Св. Иустина - «Бог не есть Имя» - которые вырывает из предложения и придает им совершенно иной смысл. Еще более грешит он перед исти­ною, когда описывает афонские события. В этих описаниях он с доверчивостью пересказывает все имяборческие вымыслы и клеветы, которые побывав на Афоне, он несомненно мог бы проверить и убедиться в ложности их. Но для чего же все это делает Троицкий? Цель всех этих лжесвидетельств, как он сам то сознается в своей книге - одна: очернить имяславие и имяславцев в глазах Церкви, правительства и общества. В предисловии к своей книге «Об Именах Божиих и Имябожников»—он говорит: «ближайшая цель его труда — практическая». — «Имябожники» явно стали завоевывать общее сочувствие и вот, чтобы очернить -  «имябожников» и уничижить испове­дуемое Имя Иисусово и написал Троицкий труд свой. Но этим уничижил лишь свое имя и очернил лишь себя, ибо прибег для обличения не к истине, а к клевете, и обвиняя нас в ереси, сам впал в ту же ересь.

Итак, кто же из нас вводит в Церковь нововведение в понимании слова - Имя Божие? Имяборцы ли или имябожники? Очевидно, что имяборцы: видя непреложность свидетельств св. Писания о Божестве, Имени Божия, они сначала пытались доказать, что слово Имя Божие, употребляемое в Писании, относится не к Имени Божьему, а к чему-то другому, есть лишь местоименная форма, ныне же по неудовлетворительности сего измышления иным путем хотят лишить Имя Божие его Божественного достоинства.

Но для чего же понадобилось ныне г. Троицкому ограничивать понятие Имени Божия его тварным именачертанием и имязвучием и тварною идеею, коим Имя Божие на языке человеческом воображается? Увы, не для чего иного, как только для того чтобы и правдами, и неправдами доказать нашу неправоту, и тем оправдать хуления на Имя Го­сподне архиепископа Антония, Никона, Сергия и имяборцев афонских и для того, чтобы навеки отнять от Имени Божия Его Божеское достоинство и упразднить веру в его Божественную силу... Но всуе труждаетеся, не одолеют врата адовы Церкви Хри­стовой. «Имя Божие есть Сам Бог, Имя Иисуса Христа есть Сам Господь Иисус Христос»—так выразил святоотеческое учение о Имени Божием таинник Божией Благодати приснопамятный отец Иоанн Кронштадтский, и те, которые «от истины» - послушают его, и ни на  какие лжесловесия сожженных совестию и обуявших  в вере не поддадутся.

Глава 21

О молитве Иисусовой

(«Православная Церковь о почитании Имени Божияго и о молитве Иисусовой». Изд. «Исповедник». Спб. 1914 г. с. 135)

Истинная, живая христианская вера, как душа с телом, всегда соединяется с пламенной молит­вой к Господу, а вместе с тем и с живою верою в силу молитвенного призывания Имени Божия. Без веры во Имя Божие, без исповедания, что с Именем Божиим соприсутствует Сам Бог, что с Именем Иисусовым соприсутствует Сам Иисус, обещавший исполнять всякое прошение ради призываемого Имени Своего, - без этой веры невозможно стать искусным молитвенником, не­возможно привести свою душу в сыновние чувства к Богу и познать Иисуса, живущего в себе. О сем свидетельствует Апостол и Евангелист Иоанн Богослов в самом начале благовествования своего: «Елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти, верующим во Имя Его». (Иоан.1, 12). «Не веруяй уже осужден есть, яко не верова во Имя Единородного Сына Божия ?» (Беседа  с Никодимом. Иоан. 3, 18). В послании же своем Апостол Иоанн Богослов свидетельствует, что вера во Имя Иисусово есть «заповедь», Самим Христом данная: «И сия есть заповедь Его, да веруем во Имя Сына Его Иисуса Христа и любим друг друга». (1 Иоан. 3, 23). В конце же Евангелия своего говорит: «Сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий и да верующе живота имате во Имя Его» (Иоан., 20, 31). Когда же даны были сказанные две заповеди: веры во Имя Иисусово и любви друг к другу? — прочтите внимательно беседу Христову с учениками после Тайной Вечери и вы увидите, что обе эти заповеди были даны именно тогда, и о них многократно повторяет в беседе Христос. О взаимной любви сказано явно: « Сия есть заповедь Моя, да любите друг друга». (Иоан. 15. 11). Вслед же за этим говорит: «его же аще просите от Отца во Имя Мое, даст вам». ( -,16). И в продолжение беседы Своей Господь неоднократно повторяет ученикам эти две последние Его заповеди: любить друг друга, пребывать в Нем и любви Его, веруя во Имя Его и все потребное испрашивая чрез Имя Его. Но возвратимся к первому приведенному тексту. Здесь сказано, что «приявшим Его», то есть познавшим Иисуса Хри­ста и уверовавшим, что он есть Господь и Сын Божий, — «даде область чадом Божиим быти»; далее читаем: «верующим во Имя Его». К чему же эта приставка, почему необходимо еще и уверовать во Имя Его, чтобы стать чадом Божиим? -  Потому что одной веры во Христа недостаточно, чтобы пребывать с Ним во всегдашнем молитвенном общении, ибо изнеможет и память и воображение, и не возможет сосредоточиться ум, если не придет на помощь молитвенное призвание Имени Божия с верою в то, что с Именем - и Сам Призываемый. Итак, чтобы укрепить нашу уверен­ность в близость Его к нам - дал нам Господь Имя Свое для всегдашнего молитвенного, умосердечного призывания. Конечно, можно пребывать в Боге памятованием слов Его, дел Его, страстей Его и иными способами, но при всем этом призывание Имени Господня есть главный способ, чтобы сопребывать с Господом и ощущать Его в сердце своем. Сколь важно исповедание Имени Божия для человека, видно из слов Господа в Его Первосвященнической молитве: «Явих Имя Твое человеком». «Отче Святый, соблюди их во Имя Твое». «И сказах им Имя Твое и скажу, да любы, ею же Мя возлюбил еси, в них будет и Аз в них».(Иоан. 17, 6; 12, 26).  Не явно ли из этих слов, что одной из целей воплощенного домостроительства было открыть людям Имя Святой Троицы и Имя Иисуса Христа. И опять спрошу вас: почему так важно  человеку знать Имя Божие? – и опять отвечу: потому что Имя Божие не есть одно простое наименование, но в молитвенном призывании Имени Божия скрыта Божественная благодатная сила. Обратим внимание на слова Господа в последнем тексте «и скажу». Он уже открыл Апостолам Отца, Себя и Святаго Духа; что же ещё обещает сказывать? – обещает сказывать не только им, но и каждому из нас, призывающему с верою Имя Его, обещает вселением Своим в нас низводить в сердца наша всю Святую Троицу, открывая наши умныя очи для Божественных тайно-созерцаний, именно тех из нас, кого признает достойными его. Итак, слова эти опять подтверждают первый текст: «елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти, верующим во Имя Его».

Но, может быть, кто скажет, что тексты эти нельзя понимать дословно, что слово «имя» надо понимать в смысле переносном? Однако, из апостольской практики ясно, что св. апостолы дословно приняли заповедь о вере во Имя Господне. Так, когда они возвратились из первой проповеди, то с восторгом сообщили Господу о чудесах, совершённых ими чрез призывание Имени Его: «Господи! И бесы повинуются нам о Имени Твоем». (Лук. 10, 17). Эти слова показывают, что, отправ­ляя на проповедь, Господь дал апостолам запо­ведь целить призыванием Имени Своего, хотя об этом прямо и не сказано*. Несомненно, дав апостолам заповедь исцелять болящих и изгонять бесов, Христос Сам указал им и способ, коим это следовало делать. Отсюда понятен восторг учеников, когда они воочию убедились, сколь велико Имя их Учителя. Поэтому же самому апостол Петр исцелил хромого у дверей церковных не чем иным, как призыванием Имени Иисусова: «Рече же Петр: сребра и злата несть у меня, но еже имам, сие ти даю: во Имя Иисуса Христа Назорея востани и ходи». Когда же  сбежался народ и дивился чуду, то Петр сказал: «Что чудитеся?..О вере Имени Его, сего, егоже ви­дите и знаете, утверди Имя его; и вера, яже Его ради даде ему всю целость». (Деян. 3, 6—16). Когда же Петра и Иоанна повлекли на судилище за совершение чуда, то Петр исповедал веру во Имя Иисусово следующими словами: «Разумно буди всем вам и всем людям Израилевым, яко во Имя Иисуса Христа Назорея, Его же вы распясте, Его же Бог воскреси от мертвых, о Сем (т.е., Имени), сей стоит пред вами здрав... несть бо инаго Имени под небесем, даннаго в человецех, о нем же подобает спастися». (Деян. 4, 10—12). И св. Апостол Павел ясно подтверждает необходимость соединять с верою во Христа еще и веру во Имя Его: «Близ ти глагол есть во устех твоих и в сердце твоем»—то-есть в устех молитва, или молитвенно призываемое Имя «Сиречь глагол веры, его же проповедуем». (Рим. 10, 8). Что же значить глагол? Значит—слово, но какое? — которое мы проповедуем, т.-е. Господа Иисуса, воскресшего из мертвых. Поэтому вслед „за этими словами и говорится: «Яко, аще исповеси усты своими Господа Иисуса и веруеши в сердце твоем, яко Бог Того воздвиже из мертвых, спасешися». (—9, 10). Итак, необходимо при вере в воплощенное домостроительство нашего спасения веровать и во спасительное Имя Спасителя и призы­вать Его. Наконец, взгляните на икону Спаси­теля. Не Имя ли Его изображают персты Его? О необходимости благоговейной веры в молитвенное призывание Имени Иисусова ясно говорят также все молитвословия, обряды и установления церковные, ибо всюду здесь упоминается сладчайшее Имя Хри­стово, и всюду возносятся хвала и поклонение сему Пречестному к Великолепному Имени.

Что иное, как не вера во Имя Божие, понуждало и побуждает Церковь возносить ко Господу следующие молитвенные слова: «Возвесели сердца наши, во еже боятся Имени Твоего Святаго». (Светильничная молитва 1-я). Иные скажут: «это оборот речи  такой». Неправда, ибо в таком употреблении оборота речи никакой нужды нет: не будь тут смысла дословного, было бы сказано иначе, например: всели в сердца наша страх Твой Святый. Но в той молитве мы именно просим вселить в нас радостный страх пред Именем Божиим или живую веру в Него. Эта же, приведенная нами, молитва завершается словами: «Несть подобен Тебе в бозех Господи, силен в милости и благ в крепости, во еже помогати, и утешати, и спасати уповающия на Имя Святое Твое». Приводим ещё слова 4-й светильничной__молитвы: «Исполни уста наша хваления Твоего, еже подати величествие Имени Твоему святому». Или вот прошение молитвы 7-й: «Да и на ложах наших умиляющеся, поминаем в нощи Имя Твое».—«Посли благодать Твою в помощь мне, да прославлю Имя Твое Святое». (Вечерн. мол. Иоанна Златоуст.). «Благодарим Тя... вложившего во уста наша слово хваления, еже покланятися и призывати Имя Твое Святое». (мол. 1-я на шестопс.). Да спасени душею и телом всегда пребывающе, с дерзновением славим чудное и благословенное Имя Твое». (4-я). «Благодарим Тя, яко поставил еси нас в поклонение Честнаго Имени Твоего». (6-я). «Яко благословися и прославися всечестное и великолепное Имя Твое». (2-я). Когда же оканчивается литургия, то Церковь поёт трижды: «Буди Имя Господне благословенно отныне и до века!» Неужели и это имеет смысл переносный? Какая в сем нужда, когда можно было бы и прямо петь, например, так: Господь Бог наш благословен буди от ныне и до века? Но Церковь, оканчивая литургию и воспе­вая Имя Божие, делает так потому, что Таинство евхаристии совершилось чрез призывание Имени Божия. Церковь не имеет обыкновения праздно упо­треблять слова и путать понятия, всегда отличаясь точностью во всех своих выражениях.

Итак, сами молитвословия Церкви ясно свидетельствуют о вере ее во Имя Божие. Точно так же Святые Отцы и столпы Церковные многократно свидетельствуют о сем в своих писаниях. Предлагаем здесь и авторитетные слова великого мо­литвенника земли русской, отца Иоанна Кронштадтского: «Когда ты про себя говоришь или произно­сишь Имя Божие, или Господа Саваофа, или Иисуса Христа, то в этом Имени ты имеешь всё существо Господа: в нём Его благость бесконечная, прему­дрость беспредельная, свет неприступный, всемогу­щество, неизменяемость. Со страхом Божиим, верою и любовью прикасайся мыслями и сердцем к этому всезиждущему, всесодержащему, всеуправляющему Имени. Вот почему строго запрещает заповедь Божия употреблять Имя Божие всуе, потому что Имя Его есть Он Сам—единый Бог в трех Лицах, простое Существо, в едином слове изображающееся и заключающееся и в то же время „не заключаемое, то-есть не ограничиваемое им и ни чем сущим... Великие Имена: Пресвятая Троица, или Отец, Сын и Святый Дух, призванные с живою сердечною верою и благоговением, или воображенные в душе—суть Сам Бог и низводят в душу Самого Бога в трех Лицах». («Мысли Христианина», стр. 46).

В приведенных словах высокочтимый о.Иоанн ясно говорит о том, что Существо Божие лишь отражается в Имени Божием, изображается Им, но отнюдь не объемлется, не ограничивается и не поглощается сим Именем ( — «в едином слове заключающееся и в то же время незаключае­мое»). Следовательно, лица, упрекающие таких молитвенников в обожествлении самого имени, самих букв, ошибаются. Вспомним иконоборцев, укорявших православных, что они поклоняются дереву и краскам. Никто из нас, благоговейно почитающих Имя Божие, не приравнивает имени по существу с Богом, но мы веруем, что в призываемом нами Имени_ таинственно присутствует Сам Бог, и поэтому оно сильно спасать нас и творить чудеса. В этом смысле мы и называем Имя Божие — Самим Богом. Мы не обожаем само Имя, но выражаем веру в соприсутствование с ним Бога. Бог открыл Имя Свое людям, чтобы облегчить им молитвенное сношение с Собой. Бог непостижим, неизследим, необъемлем умом человеческим, ни ангельским. Сколь было бы трудно для человека молиться Богу, если бы Сам Бог не упростил сего до крайности, дав человеку для призывания Имя Свое? «Призови Мя в День скорби твоея, и изму тя, и прославиши Мя». (Пс. 49, 14). «Близ ти глагол, в сердци твоем» (Рим. 10, 8).

Подивись же, человек, чудному домостроитель­ству Божию в даровании нам такого, всем доступного, средства Богообщения, в призывании Имени Его, и возблагоговей пред Именем Божиим. Подивись близости к тебе Самого Бога—ты призвал Его по Имени Его,—и се Он Сам во Имени Своем. Какое дивное по простоте даровано Богом средство для молитвенного соединения человека со своим Творцом, для доступа к Неприступному! Нет нужды ни во времени, ни в месте, ни в особых талантах, ни в искусстве, ни в возрасте, ни в силе, ни в познаниях, ни в книгах; призови лишь с верою Имя, Которое легко может узнать и младенец,—и вот ты можешь обрести Бога, по мере веры твоей, чистоты призывания твоего, при руко­водстве церковного предания. Посему-то и при постриге монашеском постригаемый дает обет непрестанно молиться молитвою Иисусовою, говоря: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». В знак сего он получает для ношения на руке четки (см. чин пострижения).

Когда св. Игнатий Богоносец предстал пред царем Траяном, тот спросил его: «Почему зовут тебя Богоносец?» Игнатий отвечал: «Носящий Христа Бога в сердце своем Богоносец есть». Траян спросил: «Разве ты носишь Христа в сердце твоем?» Отвечал Святой: «Воистину ношу». Затем, по растерзании его львами, когда неверные увидели, что сердце священномученика осталось нетронутым, то, вспомнив его слова, по­любопытствовали разрезать его пополам, и что увидели?—увидели Имя «Иисус», золотыми буквами начертанное. (Чет.-Мин. 20 янв.).

Из сказанного ясно видно, какой первостепенной важности краеугольный камень церковный есть Имя Господне. Как для нравственной жизни человека и для делания добродетелей основанием служит слово Господне, так для духовно-молитвенной деятельности основанием служит – Имя Господне и вера в Него как в Самого Господа. И действительно, не на вере ли во Имя Господне, как в Самого Бога, основаны Св. Таинства? Не призывание ли и исповедание Имени Господня лежит  в основании всего священнослужения? Не на вере ли во Имя Господне основано умно-сердечное сокровенное делание – молитва Иисусова?