говорит нам о Боге, возносит наш ум к Богу и пр. В молитве (особенно Иисусовой) Имя Божие и Сам Бог сознаются нами нераздельно, как бы отождествляются, даже не могут и не должны быть отделены и противопоставлены одно другому: но это только в молитве и только для нашего сердца2, в богословствовании же, как и на деле, Имя Божие есть только имя а не Сам Бог  не Его свойство, название предмета, а не сам предмет, и потому не может быть признано или называемо ни Богом (что было бы бессмысленно и богохульно), ни Божеством, потому что оно не есть и энергия Божия3.

2. Имя Божие, когда произносится в молитве с верою, может творить и чудеса, но не само собою, не вследствие некоей навсегда как бы заключенной в нем или к нему прикрепленной Божественной силы, которая бы действовала уже механически,— а так, что Господь, видя веру нашу (Матф. IX, 2) и в силу Своего неложного обещания, посылает Свою благодать и ею совершает чудо4.

3. В частности, святые таинства совершаются не по вере совершающего, не по вере приемлющего, но и не в силу произнесения пли изображения Имени Божия; а по молитве и вере св. Церкви, от лица которой они совершаются, и в силу данного ей Господом обетования5.     Такова вера православная, вера отеческая и апостольская».

"Церковные ведомости". 1913. I8 мая. № 20. с. 285.

Глава 9

Из статьи С. В. Троицкого "Афонская смута"

(тезисы иеросхимонаха Антония из его Апологии,

и антитезисы С. В. Троицкого из его синодального доклада)

(Там же, стр. 249 – 253)

(С комментарием редакции настоящего издания)

Апология

1. Исповедую, что Имя[1] Божие и Имя Иисус Божественно и Свято Само по себе[2], то есть Сам Бог. Но не ограничивается и не выражается и не именуется Бог всецело в имени Своем, но лишь постольку, поскольку Он Сам благоволил открыть свойства Свои словесной твари.

С.Троицкий.

Имя Божие, понимаемое в смысле откровения Божия и при том по его объективной стороне, т. е. в смысле открывания истин человеку[3] есть вечная неотделимая от Бога энергия Божия, воспринимаемая людьми лишь настолько, насколько допускает это их тварность, ограниченность и нравственное достоинство. (Если бы этот тезис С.Троицкого был положен в основание синодального Послания! Тогда не было бы никакой афонской распри в учении об Имени Божием, никакой афонской смуты. Ред.).

Апология.

Поэтому, хотя мы именуем имя Божие Богом, ибо имени Божиему, как действию Божиему, принадлежит Божественное достоинство по существу, а не по благодати[4], но вместе с тем мы и различаем Имя Божие от самого существа Божия и не сливаем понятия существо Божие и Имя Божие. Истина выражается именем Божиим, по которой мы именуем Бога, есть Истина Богооткровенная, т. е. словесное действие Божества и церковный догмат[5].    Имя cей истине есть  Бог, как то выражено[6] Церковью в пятом определении против еретика Варлаама.

С.Троицкий.

К употребляемому в таком смысле слову "имя" приложимо наименование Божество (qeotuV), но не Бог, поскольку "Бог есть действующий", а не действие и поскольку "Бог есть выше Божества"[7]. Имя, как энергию Божию, можно называть Богом лишь в несобственном смысле, в смысле противоположности твари, но называть Имя Самим Богом нельзя ни в коем случае, ибо в слове "Сам" непременно мыслится существо Божие.

Апология.

Примечание.   Условных звуков и букв, коими выражается Божественная истина и идея о Боге, мы не обожаем, ибо сии звуки и буквы не суть Божественное действие Божества, а действие человеческого тела, но тем не менее мы веруем, что и этим звукам и буквам присуща благодать Божия ради Божественного Имени, ими произносимого.

С.Троицкий.

Примечание. Благодать не присуща не только звукам и буквам, выражающим идею о Боге, но и соединенной с этими звуками нашей мысли о Боге, но может быть подаваема Богом, при произнесении их, если эти звуки произносятся благоговейно, с верою и любовью к Господу.

 (Если это так, то не опровергаются ли этим тезисом С.Троицкого слова Апостола: «никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым» (1 Кор. 12,3). Если исповедание Имени Господа Иисуса действуется Духом Святым, то как же еретически учит С. Троицкий, будто бы Благодать Божия не присуща «не только буквам и звукам, выражающим идею о Боге, но и соединённой с этими звуками нашей мысли о Боге»? Имя Божие в буквах и звуках голоса не меньшей святости чем святые иконы, но даже большую имеют святость, так как не Имя Божие освящается иконами, но иконы освящаются Именем Божиим. И даже Таинство пресуществления святых даров совершается Именем Божиим, произносимым голосом священника, и осеняющим, именословным перстосложением священника, крестным знамением. «И кто произнёс его (Имя Иисусово), - говорит св. Иоанн Златоуст, - тот вдруг исполнился благоухания. Никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым» (1 Кор. 12,3) Том 11. кн.1. стр.435-436. Спб. 1905 г.). По слову св. Златоуста: «всё совершается Именем Отца, так и Именем Сына» (Т. 8.Спб. 1902 с. 544). «Он есть и слава Имени Бога, т.е. Отца, почему и Павел назвал Его сиянием славы Отца» Евр.1,3) (Спб. 1899. стр. 851). И так, произносимым Именем Божиим, освящаются и святые иконы, и таинства церковные, и тварные элементы Имени: буквы и звуки. О том что для этого необходимо произношение Имени Божия с верою, любовию и благоговением не следовало бы и говорить, здесь С.Троицкому, так как это само собой разумеющееся  условие для желающего освятиться благодатью Божией при молитве или произношении Имени Божия. Только вот  С.Троицкий скрыл: с верою во что именно? - Во Имя Господа нашего Иисуса Христа (Иоан. 1,12; 3,18; 1 Иоан. 3,23). Как учит св. Златоуст: «мы не должны исследовать сущность Его (Бога), но веровать во Имя Его, так как Оно творило и чудеса. Во Имя Иисуса Христа, говорит Пётр, востани и ходи (Деян. 3,6). Оно и Само требует веры, и ничего из этого нельзя постигнуть разумом». (Иоан.Злат. Т.9. Спб. Дух.Акад. 1903. Бес. На посл. к Римл. 1). (Ред.).

Апология.

2. Исповедую, что имя Иисус есть Богоипостасное, т. е. относящееся и к Божеству и к человечеству Христову.

С.Троицкий.

2. Имя Иисус, как и другие имена Господа нашего Иисуса Христа, относится к Его Ипостаси, Ипостаси Божеской, в коей объединены божеское и человеческое естество Христа, но так как всякое имя Божие, относясь к одному и тому же Богу, в то же время указывает на одну какую-либо сторону отношения Божия к нам, то и имя Иисус, в отличие от других имен Божиих, указывает, главным образом, на спасение Богом людей, совершенное принявшим естество человеческое Сыном Божиим, и в этом смысле можно сказать, что имя Иисус относится к воплотившемуся Сыну Божию.

(Так учит и Апология, ибо в «воплотившемся Сыне Божием» соединёны неслитно и нераздельно два естества: Божеское и человеческое. Но в Имени Иисус, также, как и в каждом другом Имени Божием – совокупность всех Имён. Св. Златоуст: «Христос может быть называем: - страстным и безстрастным: страстным по плоти, безстрастным по Божеству. То же самое, что о «Христе», -  может быть сказано о «Сыне», об «Иисусе», о «Господе», так как все эти имена суть общие и выражают собою оба естества». (Т. 3. 814).

«И тысячами других Имён, означающих высоту и боголепие, Святое Писание умело наименовать Бога. Почему в точности дознаём из сего, что когда скажет одно которое-либо Имя, этим одним безмолвно произносится весь список Имён» (Св. Григор.Нисск. Ч.2. Стр. 412. Москва 1861 г.). (Ред.).

Апология.

3. Исповедую, что имя "Иисус", равно как и всякое именование Божие, есть сила Божественная, коей неотделимо присущ Святый Дух, творящий чудеса во Имени сем, и отнюдь не соизволяю на то, чтобы дерзать отметать присущность имени Божиему и Божественной силы и называть Имя Божие - "силою посредствующею".

С.Троицкий.

3. Имя «Иисус», понимаемое в смысле откровения Божия о спасении человечества, но не в смысле нашего именования Бога (т. е. произнесения имени Божия вместе с мыслью о Боге), есть сила Божественная или действие Божие, действие Св. Духа, неотделимое от Него, так же как и творение чудес, но имя Иисус, в смысле нашего акта произнесения имени Божия, не есть сила Божественная, а может быть условием проявления этой силы, если произнесение этого имени служит выражением веры и любви к ее Носителю. Но и в том и в другом смысле имя Божие может быть названо "силою посредствующею".

Имя, как откровение Божие, есть действие Божие, ибо, как говорит Св. Григорий Палама, "только посредством действия Божия, неотделимого от существа Его, существо Его сообщается людям". Посредством же произнесения имени Божия мы призываем Бога и удостаиваемся дарования благодати Божией.

(В первой половине первого абзаца, можно сказать, С.Троицкий выразил православную мысль назвав Имя Иисус (не в тварных его элементах – в буквах и звуках голоса произносящего), а в смысле откровения Божия – силой Божественной, или действием Божиим, действием Св. Духа, неотделимого от Него. Во второй же половине первого абзаца он говорит, что в смысле нашего акта произнесения Имени Божия оно не есть сила Божественная, а может быть условием проявления этой силы… Но в том и другом смысле, - говорит он, -  имя Божие, может быть названо «силою посредствующею». Смысл этого «может быть» - двоякий: и может быть, и не может быть… Это во-первых. И здесь нет ничего ясного, конкретного. А во-вторых: заключающим словом первого абзаца он называет силою посредствующею Имя Божие не только в его тварных элементах – в буквах и звуках голоса произносящего, но и в его ипостасном пребывании в качестве действия энергии существа). (Ред.).

Апология.

4. Исповедую, что поелику всеми Именами Божиими именуется Один и Тот же Бог, то между Именами Божиими нет различия в степени силы и святыни, но что все Имена Божии суть равночестны, и имя Иисус есть хотя и равносильное, и равночестное прочим, но наиболее употребительное для нашего спасения и наилюбезнейшее для каждого христианина.

С.Троицкий.

4. Все имена Божии, произносимые нами, суть равночестны, но ни одно из них само по себе не имеет силы, ибо сила Божия, благодать Божия присуща только (Самому Господу, Который и дарует ее нам при молитвенном произнесении Имён Божиих, если мы произносим их с верою и любовью к их Носителю

(Автор говорит, что ни одно из Имён Божиих само по себе не имеет силы, что благодать Божия присуща только Самому Господу. Но в п. 3-м он говорил, что Имя «Иисус» в смысле откровения Божия о спасении человечества есть сила Божественная, или действие Божие, действие Святаго Духа, неотделимое от Него, так же как и творение чудес». Но в данном, п. 4-м  автор разобиделся на Имя Господа и утверждает, что ни одно из Имён Божиих само по себе не имеет силы, ибо сила Божия присуща только Самому Господу…» То есть, автор упорно не хочет признать Божество энергии Существа, и назвать её титулом «Бог». Епископ Михаил в «Толковании Св. Евангелия Иоанна на слова «Я открыл Имя Твое» (Иоан. 17,6) – говорит: «Имя – вместо Лица, Его свойств и действий; открыл Имя Бога – тоже, что открыл Самого Бога». Если бы Имя Божие само по себе не имело силы, то как бы  Сам Господь мог сказать о силе Своего Имени: «Именем Моим бесы ижденут» (Мрк. 16,17) . Неужели Господь сказал ложь, а С.Троицкий говорит истину?.. Но обратимся к Православному Катехизису:

«Имя Божие Свято Само в Себе» (См. Отче наш). (Ч. 3, стр. 136; Больш. Катехиз. Л. 4. Изд. 1874). «Преславными и различными Именами нарещися может Бог, их же никтоже от Него отлучити может» (Б.Кат. 258, изд. 1878). «Сие есть Имя Иисус, ему же поклоняется и припадает всяко колено небесных, земных и преисподних. Сие есть Имя Иисус, егоже аще кто призовет без сомнения духом и истиною, спасен будет. Сие есть Имя Иисус, его же подобает всем верным присно имети в сердцех и во устнех, во всех делех своих по Апостолу Павлу, глаголющу: аще что творите словом или делом, вся во Имя Господа Иисуса Христа творите, благодаряще Бога и Отца о Нем. Тем Божественным Именем имамы избавление прияти и вся враги наша противныя победити». (Больш.Катех. Л. 4. 1874 г.).

«Мы прежде всего должны просить, чтобы святилось Имя Его. Но ужели Имя Божие не свято, братие, когда мы должны просить, да святится Имя Его? Не Его ли Пресвятое Имя выну славят на небеси Херувимы и Серафимы, Архангелы и Ангелы, Свят, Свят, Свят Господь Саваоф (Ис. 6,3)? Да и мы православные, не то же ли воспеваем по благости Божией на земле?» (Виктора Успенского. Поуч. О мол.Госп., с.20, Моск. Универс. Типогр., 1858 г.).

«Без сомнения Имя Божие Свято Само в Себе: свято Имя Его, говорит Слово Божие (Лук. 1,49), или лучше – Имя Божие есть Сама Святость. Не только само в себе свято Имя Божие; Им даже и освящается всё то, на что мы призываем оное. От него приемлют освящение все таинства нашей Православной Церкви и обряды; Им утверждается верность наших клятв и обещаний; Имя Божие мы полагаем в основание каждого доброго дела.

Так свято и пресвято Имя Божие! Но мы должны просить Отца Небесного, чтобы Имя Его, вечно святое и пресвятое само в себе, святилось в нас, или, что то же, прославлялось нами. (Ев. Иоан.1,1. Ч.3-я. Изд. 3. Стр. 172. Мск. 1891 г.).

«Благоговеем пред Именем Божиим, Которое есть благословенно (Пс.71,19), хвально и прославлено (Пс.112,3). Которым благословляется и освящается всё (Пс. 71,17), о Котором радуются Ангелы Божии, все Праведники, силою Которого мы, грешные, спасаемся» (Деян.4,12). Взято из кн.: «Катехизич. Поучен. Григор. Дьяченко, стр. 819, Москва).

«То что спасает нас, есть Имя Господа нашего Иисуса Христа и Дух Бога нашего» (Догматич. Учен. О семи церк. Таинствах, стр. 99, Спб. 1877 г.).

«Имена и качества Божии, показанные в откровении, не произведения мысли человеческой, чтобы походить на слова ничего не значущие». (Правосл. Догматич. Богословие, ч. 1, Спб. 1882. О свойствах сущности Божией. III, стр. 37).

И так, может ли быть такое, что то, чем совершаются чудеса, что есть Сама Святость, что свято Само в Себе, и то, чем совершаются церковные таинства и освящается всё,  что есть вечная - неотделимая от Бога энергия Его – не имеет Божественной силы? – Да, может, но только не в православной вере, а в еретическом имборческом учении С.Троицкого, запатентованного синодалами профессора богословия. (Ред.).

Апология.

 5. Исповедую, что основание всякого молитвенного делания есть призывание Имени Божия и исповедание Его духом и истиною и что Бог, живущий в сердцах наших от Крещения нашего, видится духом и обретается сердцем во Именах и в словах Своих, и в словах Божественного богослужения, и достоверно ощущается ищущими cиe духовное чувство, ибо словесное действие Божие есть "Свет Христов", просвещающий сердца.

С.Троицкий.

5. Призывание  Имени Божия есть наиболее обычный, но не единственно возможный вид молитвы1, ибо на высших ступенях ее произнесение слов и имени является излишним. И высшая ступень молитвы есть молитва без слов, но, конечно также разумно-сознательная.

Призывание, произнесение Имени Божия в молитве необходимо лишь постольку, поскольку оно помогает сосредоточению ума и сердца нашего на мысли о Боге2, каковое сосредоточение необходимо для того, чтобы сделать дух наш способным к восприятию благодати Божией3, а вовсе не потому, что "словесное действие Божие есть свет Христов, просвещающий сердца", ибо под словесным действием (energeia logikh) Божиим разумеются не слова и имена молитвы или Священного Писания, а действие Божие, направленное на разумные существа4. При призывании имен Божиих необходимо всегда относить их к Самому Господу, так что при молитве имя Господа отождествляется с Самим Господом5, но нельзя смешивать такого отождествления в нашем духе с тождеством имени с Господом, и поступать так, это значит нашу ограниченность приписывать и Самому Богу и тем самым безмерно оскорблять величие Божие, сливая Бога с действием тварного и ограниченного существа.

"Прибавления к Церковным Ведомостям". 1913. 18 мая. № 20, с.906 - 909.

Глава 10

Флоренский Павел Алексанбрович

(Биографическая справка)

Флоренский Павел Александрович (1882, местечко Евлах Елизаветпольской губернии - 1937) - философ. Родился в семье инженера-путейца, служившего в Закавказье. В 1900 окончил 2-ю Тифлисскую классическую гимназию и поступил на физико-математический факультет Московского университета. Специализируясь по чистой математике, Флоренский параллельно изучал философию. В 1904 после окончания курса отказался от предложенной ему научной университетской карьеры, выбрав путь, по его же словам, "православия и именно церковности", поступив в Московскую духовную академию в Сергиевом Посаде. Будучи монархистом по убеждению, в 1906 под влиянием событий первой российской революции выступил с проповедью "Вопль крови", осудив казнь лейтенанта П. П. Шмидта и расстрелы "людей, не имущих куска хлеба", за что подвергся аресту. После окончания академии Флоренский в 1908 - 1919 преподавал в ней философию, а в 1911 принял сан священника, не занимая приходской должности. В 1911 - 1917 являлся редактором одного из лучших духовных журн. - "Богословский вестник". В 1914 защитил магистерскую диссертацию "О духовной истине", став профессором в Московской духовной академии. В этом же году вышел в свет его самый известный богословский труд "Столп и утверждение истины". Энциклопедически образованный оригинальный мыслитель, Флоренский стал автором многих выдающихся работ по богословию, философии, искусствоведению, математике, эстетике, электродинамике, филологии, понимая свою жизненную задачу в проложении путей к будущему цельному мировоззрению. После Октябрьской рев. 1917 Флоренский так обозначил свою позицию: "Развиваемое мною научно-философское миропонимание не совпадает с вульгарным толкованием коммунизма", но это не может помешать "добросовестно делать на государственной службе свое дело". Служил ученым секретарем комиссии по охране памятников и старины Троице-Сергиевой лавры, разрабатывая методику эстетического анализа и описания предметов древнего искусства, читал лекции по физике и математике в педагогическом институте, преподавал в Высших художественно-технических мастерских (В ХУТЕМАС), занимался научно-исследовательской работой в системе Главэлектро ВСНХ, редактировал Техническую энциклопедию и написал для нее более 100 статей. Вся эта деятельность не помешала в 1928 высылке Флоренского в Нижний Новгород. По ходатайству жены А.М. Горького Е.П. Пешковой он был освобожден, но в 1933 вновь арестован, осужден на 10 лет по ст. 58 пп. 10 и 11 ("Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти... а равно и распространение или изготовление литературы того же содержания") и отправлен в восточно-сибирский лагерь "Свободный" (БАМЛАГ). В 1933 - 1934 работал на мерзлотной научно-исследовательской станции, где получил ценные результаты. Ходатайство правительства Чехословакии в 1934 об освобождении Флоренского и переезде его с семьей в Чехословакию правительство СССР отклонило. В 1935 Флоренский был отправлен в Соловецкий лагерь, где сделал ряд научных открытий на соловецком заводе йодной промышленности. В ноябре 1937 Флоренский был вторично осужден тройкой УНКВД по Ленинградской области. Дальнейшие сведения о нем, включая официальную дату смерти в 1943, легендарны. Реабилитирован посмертно в 1958.

Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.

_______________

(Павел Александрович Флоренский – изумительно одарённая Богом духовная, и вместе творческая, редчайшая личность. Посмотрите, он: философ, профессор МДА, энциклопедист, духовный писатель,  редактор «Богословского вестника», искусствовед, художник, математик, филолог, эстетик, физик, учёный секретарь комиссии по охране памятников и старины в ТСЛ, монархист, антикоммунист,  преподаватель в ВУЗах, научный исследователь Глав-Электро в системе ВСНХ, научный работник соловецкого завода йодной промышленности, каторжник, новый Российский священномученик, - хотя РПЦ пока и не канонизировала его; но она долго не причисляла к лику святых и такого редчайшего столпа Церкви Христовой, как Великий пророк и чудотворец св. Иоанн Кронштадтский, в то время, как ещё при его жизни по обилию святых благодатных даров его почитал за Святого весь мир. (Протоиерей Константин Б.)

Глава 11

Комментарий о. Павла Флоренского к статье архиепископа Никона «Великое искушение около святейшего имени Божия»1

        (Религиозно-Философский журнал «Начала» № 1-4. МСК. 1996.С.89-134)

С болью сердца, с муками души издалека наблюдаю я великое искушение, попущением Божиим постигшее Св. Гору и ея, — по-видимому, только русских — насельников... Что сие значит? Восторжествует ли  враг Церкви, или же смирение иноческое победит его?..

Вот что особенно страшно: сатана, досель трепетавший пред именем Господа нашего, как именем Того, Кто сокрушил его державу, теперь построил искушение около сего имени и сеет вражду — да еще какую! — между исповедающими Господа, посвятившими себя всецело служению Господу, ради Господа отрекшимися от мира и всего, яже в мире... Какова дерзость! Но каково же и ослепление тех, кто поддался сему искушению! Неужели так оскудела духовная жизнь современных подвижников Афона, что не замечают они козней искусителя? Страшно за Церковь, которой нешвенный, Боготканный хитон хотят разорвать... В чем дело?

Явилось учение, доселе Церковью нерассмотренное, а потому и в ея вероизложениях — ни положительно, ни отрицательно не формулированное, кратко оно выражается в трех-четырех словах: «Имя Божие есть Сам Бог». И только. В подробном изложении оно уже говорит, что всякое имя Божие, всякое слово Божие, все откровение Божие, всякая молитва. к Богу обращенная, всякое исповедание имени Божия — есть  Бог...

Темно, неясно, непонятно все это для человека, особенно для простеца[8]. Но сие учение уже выдается как «догмат»: автор книги, в которой впервые появилось оно, схимонах Иларион, так и говорит, что он «поставил этот догмат в таком виде, в каком он не встречается нигде кроме о. Иоанна Кронштадтского». Но о. Иларион утверждает, что этот догмат якобы всегда содержался и содержится Церковию, но доселе был как бы сокровен.

Чтобы правильно судить о сем якобы сокровенном догмате должно помнить, что все догматы, несмотря на всю их таинственность и непостижимость для ума нашего, тем не менее никогда не противоречат законам нашего разума[9]. Непостижимость еще не есть логическое противоречие. Например: Бог троичен в Лицах, но един по существу, - вот догмат. Противоречит ли он разуму? Он непостижим для нашего ума, но законам разума не противоречит, ибо содержит в себе две истины — разные, но взаимно не отрицающие одна другую: одна — единство сущности Божества, другая — троичность Лиц[10]. Так нас учили в православной догматике[11]. Вот почему[12] все догматы[13] приемлются разумом, когда он смиряется пред тайнами Божественного откровения. Но в новом учении имеется логическое противоречие.

Что такое имя  вообще, как мы его понимаем?[14]

Имя есть условное слово, более или менее соответствующее тому предмету[15], о коем мы хотим мыслить; это есть необходимый для нашего ума условный знак[16], облекаемый нами в звуки (слово), в буквы (письмо) или же только умопредставляемый, отвлеченно, субъективно[17] мыслимый[18], но реально вне нашего ума не существующий образ (идея)[19]. Без такого знака наш ум был бы не в состоянии приблизить к своему пониманию[20] тот предмет, какой мы разумеем под тем или другим именем[21]. Наш дух, сам по себе, вне тела, может быть, в таких именах и не нуждается; но теперь, пока он заключен в телесный состав, он иначе и мыслить не может, как умопредставляемыми образами, идеями, словами, именами[22]. Обычно, имя указует[23] нам какие-либо свойства[24] предмета, приближаемого[25] к нашему мышлению, но повторяю; реально — ни духовно, ни материально имя само по себе не существует[26]. Это почти то же, что в математике идеальная точка, линия, круг; в географии - экватор, меридиан и под. Таково значение имени для нашего мышления, такова его сущность[27].

Возьмем другое слово, входящее в формулу нового догмата: «Бог». Самым главным, как бы[28] всеобъемлющим признаком сего понятия в нашем христианском смысле является всесовершенная духовная личность[29]. Так и в православном Катехизисе говорится, что Бог есть Дух, духовная личность, Дух вечный, всеблагий, всеведущий, всеправедный, всемогущий, вездесущий, неизменяемый, вседовольный, всеблаженный. Все другие признаки сего понятия