Часть 5

Глава 1

Беседа диакона Андрея Кураева об имяславии

Интернет. 31. 08. 2000 г.

Уважаемый о. Андрей!

            Пишу к вам письмо с надеждою на духовное просвещение и наставление. Я обратился с аналогичной просьбой к духовной сестре, участнице форума, которая проходит под именем «Ольга Г.», однако она сослалась на сложность данной проблемы и собственное безсилие разъяснить нижеобозначенный богословский вопрос.

Суть его состоит вот в чём: со стороны Ольги Г. прозвучало высказывание, что следует признать еретическими взгляды, которые представляют Единого Бога, Единого Творца в различных образах.

 Пожалуйста, разъясните, есть ли в царстве Божьем многообразие, либо имеет место лишь единообразие. Я сам православный христианин. Когда я прихожу в церковь, я поклоняюсь различным иконам. Что они суть, кто на них изображен – образы, или не образы? И если отрицать многообразие, не скатываемся ли мы в баптистскую ересь?

 Заранее премного Вам благодарен. Извините за столь нелепое и вполне, может быть, для Вас очевидное и пустяковое изложение моих вопрошений. Пршу вас воспринять это послание, как письмо неофита, каковыми, впрочем, мы, миряне, все являемся.

С любовью и надеждой Сергей Франк.

(Начала здесь нет, так удалось выхватить из интнрнета).

«…ну, ведь говорил о. Андрей Кураев, считайте это детством. Если Вы уже муж взрослый в духе, то и не нужны вам изображения, фимиам и проч. Впрочем, в Православии есть аскетика, которая способствует целостному совершенствованию: подчинению духу плоти.

/// Так ведь Образ-то нерукотворный!///

Ну, я бы мог припомнить Эдесский образ Нерукотворный, плащаницу…

Но, думаю, что это уже не касается имяславия. Переходим в соответствующую тему. Из того, что вмещающее (имя) должно быть не меньше вмещаемого (Бог).

«Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин 15,4, например).

Вывод: человек должен быть не меньше Бога (следуя Вашей логике об Имени)?

Значит, имяславие имеет право на существование. А зачем нужны образы, если достаточно обращения к Имени?

На мой взгляд, да. Зачем нужны образы? Чтобы в молитве участвовали все составляющие человеческого существа (зрение – образ, обоняние – фимиам, пение – слух, коленопреклонение, молитва вслух – тело… и т. п.).

 «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин 15,4, например). А вот про рукотворные образы Он так не говорил. Наоборот, «и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку» (Рим 1,23).

Тогда объясните мне, как сюда применить приведённую мной цитату о «образе ипостаси Его».

/// 1. В имени Божьем присутствует Сам Бог

Следствие 1: Имя Бога больше или равно Богу///

Не понял из чего это следует?..

Из того, что вмещающее (имя) должно быть не меньше вмещаемого (Бог).

Вопрос: Почему же запрещено Поклонение Имени Бога?///

А кто сказал, чт запрещено?

Следствие 2: человек имеет образ Божий – человек имеет в себе Бога.

Думаю, Вы понимаете, что это не в серьёз, а следуя Вашим рассуждениям.

Да какие же это шутки? «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин 15,4, например). А вот про рукотворные образы Он так не говорил. Наоборот, «и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку» (Рим 1,23).

/// 1: В Имени Божьем  присутствует Сам Бог

Следствие 1: Имя Бога больше или равно Богу///

Не понял из чего это следует?..

/// Следствие 2: Поклонение Имени Бога как минимум равно поклонению Богу.

Вопрос: Почему же запрещено Поклонение Имени Бога?///

А кто сказал, что запрещено?

Почему поклонение «подножию ног» Бога разрешено, а поклонение имени Его нет?

Пс.98,5:  Превозносите Господа, Бога нашего, и поклоняйтеся подножию Его: свято оно!

 Пс. 131,7:  Пойдём к жилищу Его, поклонимся подножию ног Его.

Теперь о Имени Бога:

Ис.20,7 Не произноси Имени Господа, Бога твоего, напрасно, ибо Господь не оставит без наказания того, кто произносит Имя Его напрасно.

Лев.19,12:  Не клянитесь Именем Моим во лжи, и не бесчести Имени Бога твоего. Я

Господь [Бог ваш].

Лев. 22,2: скажи Аарону и сынам его, чтоб они осторожно поступали со святынями сынов Израилевых и не бесчестили святаго имени Моего в том, что они посвящают Мне. Я Господь.

Лев. 24,16: и хулитель Имени Господня должен умереть, камнями побьёт его всё общество: пришлец ли, туземец ли станет хулить имя [Господне], предан будет смерти.

Втор.12,5: но к месту, какое изберет Господь, Бог ваш, из всех колен ваших, чтобы пребывать Имени Его там, обращайтесь и туда приходите...и ешьте там пред Господом, Богом вашим.

1 Цар 12, 22: Господь же не оставит народа Своего, ради великого Имени Своего, ибо Господу угодно было избрать вас народом Своим

1 Пар 16, 29 : воздайте Господу славу Имени Его.

1 Пар. 22,10: Он построит дом Имени Моему, и он будет Мне сыном, а Я ему отцом, и утвержу престол царства его над Израилем навек".

1 Пар.29,16: Господи Боже наш! все это множество, которое приготовили мы для построения дома Тебе, святому Имени Твоему, от руки Твоей оно, и все Твоё.

Думаю, что достаточно для того, чтобы понять, что имя Божие Божественно!

/// 1. Образ Бога есть Бог.

2. Икона есть Образ Бога.

Следствие: Икона есть Бог///

Следствие 2: человек имеет образ Божий - человек имеет в себе Бога. Думаю, Вы понимаете, что это не в серьёз, а следуя Вашим рассуждениям.

На самом деле изображение не есть Бог. Но, вспомните, что Иисус был образом ипостаси Бога-Отца. Это о чем-то говорит?

Так, отлично. Рассуждаем дальше.

Рассуждение первое:

1. В имени Божьем присутствует Сам Бог .

Следствие 1: Имя Бога больше или равно Богу?

Следствие 2: Поклонение Имени Бога как минимум равно поклонению Богу.

Вопрос: Почему же запрещено Поклонение Имени Бога?

Рассуждение второе:

1. Образ Бога есть Бог

2. Икона есть Образ Бога.

Следствие: Икона есть Бог

Всё ли логично?

///Предлагаю сравнить два утверждения:

1. "Имя Божие есть Сам Бог" .

2. "Образ Божий есть Сам Бог"///

Попробуйте иначе:

"В имени Божьем присутствует Сам Бог"

/// I .Если первое утверждение неверно, то почему верно второе? ///

Кто сказал, что неверно? Все зависит от того, что Вы понимаете под именем.

/// 2. Если второе утверждение неверно (то есть, Образ не есть Бог), то значит ли это, что православные поклоняются не Богу, а образу? ///

Образ Бога есть Бог! Евр.1,1-3

1. Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках,

2. в последние дни сии говорил нам в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил.

3. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей, совершив Собою очищение грехов наших, воссел одесную (престола) величия на высоте

/// 3.Если поклоняются всё-таки "Богу через Образ Его", то почему нельзя поклоняться Богу через Имя Его?///

Вот об этом и был спор имяславцев с имяборцами.

Предлагаю сравнить два утверждения:

1."Имя Божие есть Сам Бог"

2."Образ Божий есть Сам Бог"

И ответить на следующие вопросы:

1.Если первое утверждение неверно, то почему верно второе?

2.Если второе утверждение неверно (то есть, Образ не есть Бог), то значит ли это, что православные поклоняются не Богу, а образу?

3.Если поклоняются всё-таки "Богу через Образ Его", то почему нельзя поклоняться Богу через Имя Его?

И от себя замечу, что книга[1] удивительная. Даёт самые подробные и чёткие указания по умному деланию, какие препятсвия творит враг, как избежать прелести, почему так мало людей занимаются Иисус Христовой молитвой и проч.

В последнем издании этой книги есть и приложение с подробной историей имяславия и словами свв.отцов об Имени Божьем.

А вот рецензия  В. Лурье на книгу "На горах Кавказа".

Глава 2

«На горах Кавказа»

  Лурье В. М. Интернет. 2000 г.

Составил пустынножитель Кавказских гор схимонах Иларион книгу: «На горах Кавказа. Беседа двух старцев пустынников о внутреннем единении с Господом наших сердец, чрез молитву Иисус Христову, или духовная деятельность современных пустынников. Издание четвертое, исправленное. Санкт-Петербург. Воскресение. 1998 г.

 Первое издание этой книги появилось в 1907 г. по благословению преподобного старца Варсонофия Оптинскаго. Вслед затем, в 1910 и 1911 гг., вышли второе и третье издания, причем, деньги для первого и второго изданий пожертвовала св. преподобномученица Елисавета Феодоровна (действовавшая по благословению своего духовника схиигумена Германа, настоятеля Зосимовой пустыни), а третье было осуществлено Киево-Печерской Лаврой, после приобретения ею от автора издательских прав. За этим издательская история книги обрывается вплоть до её четвертого издания, появившегося лишь в 1998 г. Причина этого не только в бурных событиях войны и революции, но, прежде всего, в том, что книга попала в совсем другую "историю" - гораздо менее приятную. Именно эта книга дала повод для так называемых споров о Имени Божием в 1910-х гг. Четвертое издание книги появилось почти сразу после публикаций доселе неизвестных документов о ходе этих споров, и в самой книге в качестве дополнений к тексту впервые опубликованы некоторые важные документы. Сопровождающее книгу "Послесловие от редакции" - статья М. Б. Данилушкина "Краткий очерк о жизни старца Илариона и об истории имяславия в России" (с. 901-930) - является первой попыткой синтеза всех этих новых для нас фактов.

В краткой рецензии нет возможности вникнуть во все подробности этого довольно запутанного дела. Упомянем лишь несколько интересных примеров. Афонских имяславцев обвиняли в бунте за то, что они подавляющим большинством (302 против 70) голосов 9 января 1913 г. переизбрали игумена Андреевского скита. Однако это было сделано в полном соответствии с Уставом скита - в присутствии Ватопедского проэстоса (полномочного представителя того монастыря, которому подчинялся скит) и с последующим письменным утверждением результатов избрания Ватопедским монастырём. Только через некоторое время - под давлением русского посольства - Ватопед отменил своё согласие. (Напомню, что русское монашество на Афоне не подчинялось церковной власти Российского Синода). Но и здесь дело было вовсе не в желании греков пойти навстречу русскому Правительству, а  совсем напротив. В 1913 г. возникли бурные споры о правовом положении Афона, который после отделения от Османской империи получил международный статус (т. е. не входил ни в одно государство). Греческое правительство настаивало на присоединении Афона к Греции, что создавало бы почти полную свободу для превращения Афона из всеправославного центра в греческий (что и удалось впоследствии). Греческие афонские монастыри поддержали греческое правительство, и им даже удалось перетянуть на свою сторону сербов и болгар. Только русские оказали сопротивление: Пантелеимоновский монастырь подал письменный протест. После этого грекам стало необходимо сокрушить влияние русских на Афоне, и споры об Имени Божием оказались для них ценнейшим подарком. Именно тогда, в 1913 г., греческое отношение к имяславию изменилось на 180°. Можно не удивляться, почему осудившие имяславие греческие богословы не стали читать "На горах Кавказа"...

Но не только греческие богословы не читали этой книги. "Однажды, когда Митрополит Антоний (Храповицкий. - В. Л.) был уже Митрополитом Киевским, с ним на обеде начала разговор Вел. Кн. Елисавета Феодоровна: почему он так сильно восстал против этой книги; а она была издана на её средства и после одобрения сведущими лицами. Митрополит Антоний, к великому удивлению и тяжкому смущению Елизаветы Феодоровны, ответил ей, что он сам-то не читал этой книги, а ему докладывал миссионер!" (Жизнеописание и труды еп. Серпуховского Арсения (Жадановского). М., 1996. 476; цит. по рец. изданию, с. 908; это свидетельство восходит к рассказу самой преподобномученицы Елизаветы священномученику Арсению). Из новых публикаций видно, кто был в числе главных защитников имяславия: это всё окружение Елизаветы Феодоровны и всё окружение Императорской семьи, а также (после того, как он получил время разобраться в учении имяславцев) св. митрополит Московский Макарий (Невский). Возглавивший военизированную экспедицию на Афон епископ Никон (Рождественский) именуется в одном из писем Государыни к Государю (8 сент. 1915 г.) "этот злодей с Афона". Любопытно, что борьба с имяславием после 1917 г. ведётся под знаменем "освобождения Церкви" от "гнёта царизма" (таков лейтмотив докладов В. Н. Зеленцова соборной подкомиссии).

До сих пор часто встречается мнение, будто затрагиваемый в спорах об Имени Божием догмат о Божественных энергиях составляет какой-то периферийный отдел православной догматики, имеющий отношение, разве что, к умному деланию. Такое воззрение находится в полном противоречии с тем, что Православная Церковь постановила об этом на Константинопольском Соборе 1351 г. (провозглашённым "развитием", т. е. общеобязательным истолкованием, VI Вселенского Собора). Именно православное учение о Божественных энергиях лежит в основе православного догмата о соединении двух естеств во Христе, как оно было выражено на V и, особенно, на VI Вселенских Соборах. Те, кто оспаривал имяславие, сходились на том, что энергии Божии - это не Бог, а нечто тварное. Но тогда нельзя православно исповедывать и соединение двух природных воль во Христе (природные воли - это энергии разумного естества, как Божественного, так и человеческого; Божественная природа помимо энергий была бы несообщима человеческой природе, и само ипостасное соединение стало бы невозможным; VI Вселенский Собор разъясняет именно это: мы исповедуем во Христе соединение двух естеств, но именно посредством их энергий). Если энергия Божия - не Бог, то нет и соединения естеств, и поэтому ересь Варлаама и Акиндина неминуемо ведёт и к несторианству (это было замечено святыми отцами ещё в XIV в.). Независимо от всех этих споров, книга "На горах Кавказа" остаётся руководством к стяжанию молитвы Иисусовой, отвечающим на многие недоуменные вопросы, на которые трудно найти ответ в других книгах. Вот небольшая выписка (с. 165-166);

 "Нужно знать и то, что бывает нередко, особенно в начале, при занятии Иисусовою молитвою, что человек читает её без всякого внимания и хотя бы какого-либо малейшего ощущения приятности; <...> Целые тучи помыслов всевозможного свойства и между ними скаредные, богохульные, неизобразимые бьют во ум, как волны морские скалу.

"А враг лукавый постоянно внушает ему: разве твоя такая молитва угодна Богу?!... Только напрасно бьёшь воздух; посмотри и вокруг себя на людей, ведь никто же ею не занимается, хотя они и старше по жизни и опытнее тебя. А ты разве лучше всех, что берёшься за непрестанную молитву. Было-де время, когда занимались ею св. Отцы, но теперь это дело стало невозможно; брось и живи, как и все живут. А тут ещё бывает, что откуда ни возьмись и наставник такой же, что как раз говорит то же самое, что и у нас на мысли, вложенной диаволом, на что мы уже пожалуй, и сами готовы. И вот тут-то бывает всякому пробный камень и горнило искушения, которое необходимо перейти каждому из званных, на сию Божию службу.

"Нужно ни слушать, ни смотреть ни на что зная, что по причине великого дела, отовсюду и препоны великие воздвизаются на него, а начавши, нужно продолжать неленостно, как возможно по силам, не тяготясь необычностью дела и непривычкою к нему и не смотря вокруг себя ни на кого. Всякий своему Господу стоит или падает (Рим 14,4), зная, что хорошего всегда бывает мало.

"Но перейдет, Бог даст, скорбная пора и узришь радостное утро Христова Воскресения. Божий свет воссияет со временем и в твоём сердце и озарит вся внутренняя твоя невечерними лучами Небесного радования, и узришь зарю вечной жизни, несомненно, в чувствах сердца своего; только начавши это Божественное и святолепное дело, не оставляй, <...> сколько можешь по силам твоим, но простирайся вперед, с надеждою на Бога  радостно и охотно". Вот статья, которая появилась в НГ - религии.

Краткий комментарий протоиерея Константина Борща на слова о. Андрея Кураева

Из несвязного, казалось бы, диалога диакона А. Кураева с собеседником,  мы видим следующее его убеждение.

Если мы поклоняемся образу Бога на иконе изображенному, то почему нельзя поклоняться Имени Божию?

Мы почитаем и поклоняемся нерукотворному образу Спаса на Эдесском Убрусе. А почему же нельзя поклоняться Имени Господа Иисуса Христа?

Если мы поклоняемся Иконам, то почему же не можем поклоняться Имени Господа, которым освящаются иконы и всё?

Если в образах: на Эдесском убрусе, на Туринской плащанице, на иконах, на Кресте при виде Распятого на нём Господа, мы признаём присутствие Бога, и потому поклоняемся им, то, почему мы не должны признавать присутствие Божие в святейшем Его Имени и поклоняться Ему?

Наконец, если мы признаём присутствие Бога в Его Имени, то почему мы не можем исповедывать, что Имя Божие, есть Сам Бог?

Если мы, признаём, согласно учению святых отцов и св. Церкви, что Имя Божие, есть Сам Бог, то, почему нельзя поклоняться Имени Бога, которое Святая Церковь исповедует хвальным, препрославленным и достопоклоняемым во веки веков?

На все эти «почему» и «нельзя» звучит ответ о. Андрея: «Кто сказал, что нельзя»? Кто сказал, что нельзя признавать присутствие Бога в Его Имени?

Кто сказал, что нельзя признавать присутствие Бога в Его Образах?

Кто сказал, что нельзя поклоняться Образам Бога?

Кто сказал, что нельзя признавать Богом Имя Божие?

Кто сказал, что нельзя поклоняться достопокланяемому Имени Божию?

Исходя из одних только этих аллегорий можно заключить, что имяборцы, как и иконоборцы, своим нечестивым отрицанием Божественности и достопокланяемости Икон и Имени Бога посрамились, и сели в лужу…

Отрицающие Божественность икон (Образа Божия) воистину становятся идолопоклонниками, потому что нельзя, согласно второй заповеди Моисеевой, поклоняться делам рук человеческих. А без признания присутствия Божия в Образах (в иконах), без признания их Божественности они являются для иконоборцев таковыми. И тогда, выходит, правы, будут баптисты, нарекающие святые иконы «кумирами». Тогда действительно православие скатится в иконоборчество, в баптизм.

Но всё познаётся в сравнении. Если имяборцы признают присутствие Божие в святых иконах, в Образах, признают их Божественность, то, по какому праву они отвергают присутствие Бога в Имени Его, и отвергают Божественность Имен Бога? На каком основании они отрицают Божество Божества, то есть то, чем освящаются иконы, и отрицают поклонение Имени Бога, которому поклоняется всякое колено небесных, земных и преисподних? (Флпс 2,9).

Глава 3

Интернет.  2000 г.  Дмитрий Войтовский.

http://religion.ng.ru/bogoslovie/2000-05-17/6_name.html

#22(69)29 ноября 2000 г.

ИМЯСЛАВИЕ - ДРЕВНЯЯ ТАЙНА ЦЕРКВИ
За несколько лет до революции в России

 уже были мученики за веру.

Отправной точкой этого спора стало появление в 1907 году книги схимонаха Илариона "На горах Кавказа", посвященной теме мистического единения с Богом через призвание Его имени в молитве. Книга была одобрена духовной цензурой и пользовалась популярностью как на Афоне, так и в России, выдержав несколько изданий. Её рекомендовал своим духовным чадам известный, в то время, старец Варсонофий Оптинский: "Всё описанное в книге (схимонаха Илариона. – Издат.) заслуживает полного доверия как дознанное им на опыте".

Однако часть афонской братии негативно отнеслась к учению Илариона. Завязавшийся спор вскоре вышел за пределы Афона. Началась полемика в русской печати, в основном в журнале "Русский инок", главным апологетом учения Илариона стал иеросхимонах Антоний (Булатович). Его наиболее влиятельным оппонентом был архиепископ Волынский Антоний (Храповицкий).

Все споры велись вокруг развиваемой Иларионом идеи о том, что имя Божие, есть Сам Бог, ставшей главным тезисом его сторонников (имяславцев). Имяславцы учили об энергийном соприсутствии Бога в Его Имени, призываемом в молитве; их противники, напротив, считали, что имя Божие лишь символ, косвенно напоминающий нам о Нём.

К сожалению, сам Антоний (Булатович) не имел богословского образования, поэтому некоторые его построения вызывали сомнения даже у сочуствующих имяславию. Богословская неразработанность имяславия явилась одной из главных причин его неприятия со стороны официальных церковных властей. 18 Мая 1913 года после предварительного слушания докладов архиепископов Антония, Никона и проф. Московской духовной академии Сергия Троицкого следует послание Священного Синода, в котором тезисы имяславцев признаются еретическими. Причем некоторые пункты послания противоречат выводам Троицкого, на доклад которого ориентировался Священный Синод. По мнению С. Троицкого "Имя Божие есть вечная, неотделимая от Бога, энергия Божия". В синодальном послании, напротив, говорится, что "оно не есть и энергия Божия". Это говорит о том, что Священный Синод сделал слишком поспешные выводы, недостаточно глубоко проанализировав вопрос.

Предпринятые Синодом практические меры носили ещё более радикальный характер. Было решено вывезти с Афона всех имяславцев. Для этой цели отправили военный корабль, однако часть монахов Пантелеймонова монастыря оказала сопротивление. Тогда против них применили силу. Это был, пожалуй, самый драматический эпизод в истории имяславческих споров. Солдаты избивали безоружных иноков штыками и прикладами. Итог борьбы с "ересью" - сорок шесть раненых и четверо убитых монахов. Больше шестисот иноков были вывезены в Россию. Из них сорок после допроса отправлены в тюрьму, а остальные расселены по местам приписки.

Курсы церковной истории, как правило, только вскользь упоминают об этом, хотя случай в новейшей истории Русской Церкви просто безпрецедентный.

Однако, даже само выдворение с Афона и расселение по России во многом способствовало укреплению позиций имяславцев. Враждебное отношение к ним на местах постепенно сменилось сочувствием, церковные власти во многом благодаря поддержке императора Николая II также смягчили своё отношение к имяславцам. В 1914 году решением Священного Синода с них были сняты обвинения в ереси. Поместный Собор 1917 года создал специальную подкомиссию для рассмотрения вопроса об Имени Божием, однако вследствие революционных событий никаких конкретных решений вынесено не было.

Несмотря на негативное отношение церковной власти, имяславие нашло широкую поддержку среди русской интеллигенции и духовенства. Такие выдающиеся философы и богословы, как священник Павел Флоренский, Сергий Булгаков, Алексей Лосев, епископ Полтавский Феофан (Быстров), разработали необходимую для имяславия теоретическую базу.

Может возникнуть вопрос: почему споры об Имени Божием носили столь ожесточенный характер? Ведь часто высказывалось и высказывается мнение, что, мол, проблема слишком надумана и вообще не может быть решена.

Во-первых, этот вопрос крайне важен хотя бы потому, что он носит догматический характер, а, следовательно, должен иметь вполне конкретное решение. Во-вторых, спор об Имени Божием напрямую затрагивает молитвенную практику, т. е. имеет предельно практическое значение. Протоиерей Георгий Флоровский писал по этому поводу: "...Иларион говорит о Божественном соприсутствии в молитве и называет призываемое имя Иисусово Самим Богом. Для Илариона это было, по-видимому, не столько богословским утверждением, сколько простым описанием молитвенной реальности". Поэтому обвинения в адрес Илариона были вполне справедливо расценены имяславцами как покушение на саму реальность мистического общения с Богом. Это было настолько важно, что нашло отражение даже в поэзии. У Осипа Мандельштама есть строки, посвященные имяславческой "ереси":

Всенародно, громогласно;

Чернецы осуждены;

Но от ереси прекрасной

Мы спасаться не должны.

Каждый раз, когда мы любим,

Мы в неё впадаем вновь.

Безымянную мы губим

Вместе с именем любовь.

Вообще если мы обратимся к истории догматических споров, то увидим, что со временем они всё более непосредственно затрагивают мистическую, молитвенную практику. Во времена иконоборческих споров ставился вопрос о возможности видения Бога через изображения, итогом исихастских споров XIV века стало провозглашение догмата о нетварности божественных энергий. Наконец в имяславческих спорах речь идёт о приобщении к Богу через произнесение Его Имени в молитве.

Что же касается причин негативного отношения к имяславию, то, на мой взгляд, их следует искать в свойственном тому времени чрезмерном позитивизме и рационализме. Не случайно Павел Флоренский был крайне недоволен тем, что вопрос об Имени Божием подвергнут столь широкому обсуждению: "Имяславие - древняя священная тайна Церкви - вынесено на торжище и брошено в руки тех, кому не должно касаться сего, и кои по всему складу своему не могут сего постигнуть".

На первый взгляд может показаться, что суть проблемы лишь в неприятии частью богословов формулировки "Имя Божие есть Сам Бог". Но вряд ли это могло стать причиной столь ожесточенных споров, все гораздо глубже и серьезнее. Сам реализм мистического общения с Богом, описанного в книге Илариона, многим показался слишком смелым. Истолковывать молитвенный опыт субъективно психологически представлялось более безопасным, смиренным и благочестивым. При этом православие фактически вырождается в протестантизм. Более того, такая позиция приближает человека к опасной грани между верой и неверием. Ведь, если религиозные установки не проецируются в молитвенную, мистическую практику, разувериться в них становится гораздо проще. Поэтому не случайно, что имяславческие споры почти совпали с революционными событиями: выбор между верой и неверием многими был сделан в пользу второго.

В течение всего синодального периода в русской церковной жизни существовало как бы два направления: с одной стороны, молитвенная практика, продолжающая мистические традиции Восточной Церкви; с другой чисто западная схоластичность академического богословия. Долгое время они шли параллельно. Имяславческие споры явились точкой их столкновения. Ограниченность, скудость схоластического подхода, его неспособность решать важные догматические вопросы (как и во время исихастских споров XIV века) стали совершенно очевидны. Думаю, что именно тогда впервые была осознана необходимость возврата к святоотеческой традиции, не знающей разрыва между богословием и мистическим опытом.

Несмотря на то, что вопрос об имени Божием разрабатывали многие известные богословы, в послевоенные годы он был почти забыт, однако в наше время интерес к нему снова резко возрос. Остается надеяться, что теперь обсуждение этой проблемы не будет прервано и она, наконец, получит общецерковное решение.