16 июня, 1923 года. Подписал Василий Белавин, (Бывш. Патр. Тихон).

Глава 4

Постановление Верховного Суда об освобождении Василия Беллавина, (бывш. Патр. Тихона).

     Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда от 25 июня 1923 года в составе т. Карклина и членов т.т. Галкина и Чельциева, постановила:

      Ходатайство гражданина Беллавина удовлетворить и руководствуясь ст. 161 и 242 ст. уголовно-процессуонального кодекса, ранее принятую в отношении его меру пресечения уклонения от суда и следствия, содержание под стражей - отменить!” (Факсимиле - фотографический снимок заявления (быв. патр. Тихона) гражданина Василия Беллавина в Верховный суд РСФСР).

     Здесь уже было сказано позади, что когда святому Тарасию, Патриарху Константинопольскому, предложили принять престол патриарший, осквернённый арианской ересью, он ответил: ”...Аще не будет Вселенского Собора, и не истребится еретичество и вера со всеми православными Восточными церквами не соединится, то аз проклятым и осуждённым быти не хощу и Патриаршества прияти не изволяю, никий же бо мя избавит Царь от Божия Суда и вечныя казни” (т. е. если он примет престол не очищенный от ереси). (Из Жития св. Тарасия, Патриарха Константинопольского 25 февр.).

     Следовало бы и Патриарху Тихону поступить подобным образом и сказать Собору: ”давайте на Соборе рассмотрим вопрос об Имени Божием, очистим Престол Российской Церкви от имяборческой ереси и тогда я приму его». Но он так не поступил, а, наоборот, не разобравшись с этим вопросом, поступал двоедушно: то он называл себя имяславцем, то  имяславие называл лжеучением, а исповедников заблудшими. Но какую же тогда истину он исповедовал? Итак, не разобравшись  с этим вопросом, он принимает Патриарший Престол.

   “Глаголаше сенаторы (святому) Патриарху Павлу: почто убо ты, при освящении твоём в патриаршество подписал еси на иконоборство? Отвеща Павел: того ради, ныне приях покаяние, понеже тогда подписахся, и боюся да не убо казнён буду от Бога яко страха ради молчах и не глаголах вам истины, ныне же каюся и глаголю, яко несть вам надежды спасения аще в ереси пребудете” (Из Жития св. Павла, Патриарха Константинопольского. 6 ноября).

      И Патриарху Тихону следовало бы поступить подобным образом после принятия им от Синода патриаршего престола в ереси имяборческой. Однако он не последовал примеру и св. Павла, не воспользовался своей патриаршей возможностью тут же на Поместном Соборе покаяться за принятие неочищенного от имяборчества Престола Российской Церкви, настоять на соборном рассмотрении этого вопроса. Вот где, и когда, надо было принять на себя истинный подвиг исповедничества и вопреки всему и всем прославить Святейшее Имя Господне, похуленное Российским Синодом!

     В своём обращении уже к Патриарху Тихону старцы Афонские приводили пророчество Св. Иоанна Кронштадтского: ”Если Царь сохранит Православную Веру, то царство его утвердится до скончания века. А если Россия не сохранит Православную Веру, то она уже не будет Русью Святой, а будет сбродом всяких иноверцев”. «Но гнев Божий может быть утолён, если Вы, Ваше Святейшество,  очистите Престол Церкви Российской от ереси имяборческой и прославите Имя Господне», говорили посланцы афонские Святейшему Тихону. Однако Святейший предпочёл мир церковный славе Имени Божия. Но с кем мир? с имяборцами? с обновленцами? с коммунистами-атеистами?.. С духом антихриста? с возсевшей на престоле Церкви Российской  ересью, или хулой на Святейшее Имя Божие?

     Св. Димитрий Ростовский учит: “Блаженны миротворцы... кто братию свою несогласием и враждою между собой разделённую в мир и согласие и любовь приводит. Но кто советует мир, закону Божию противный, такой миротворец окаянный, а не блаженный” (Творен. Ч. 5. Киев. 1881 г.). Поэтому сомнительный тот мир, к которому стремился Патриарх, примиряя православных с обновленцами, принимая ересь имяборческую, истинных же исповедников защитивших Святейшее Имя Божие от похуления Синодалами, назвал заблудшими, а веру во Имя Божие, заповеданную Отцом Небесным  (1 Ин 3, 23 и др.) назвал  лжеучением.

     Есть и другие трудные вопросы по поводу действий Патриарха Тихона, но здесь заканчиваем наше слово о нём, сказанное вскользь. О Патриархе Тихоне можно ещё прочитать во 2-й части этого тома в «дневнике иеромонаха Паисия» (см. главы: 5 и 10).

     Имяславцы считали, что приведённые Святейшему Патриарху неопровержимые аргументы должны были тронуть его сердце и подвигнуть на путь исповеднический, к сохранению сердца или души Православия - веры во Имя Божие (1 Ин 3, 23; Ин 1, 12). Но он выказал своё исповедничество кабинетное и, как впоследствии выяснилось притворное; по всей видимости это его кабинетное название себя имяславцем было не перед Богом, а перед имяславцами, и оно было не искреннее, но лицемерное, и этим самым он подкрепил “базу” имяборцев - членов уже своего Синода и прочих последователей имяборчества. То-есть, он играл двойную роль: перед имяславцами он был имяславец, а перед всем миром имяборец. Но так как официальная часть Российской церкви в лице её высших властей была имяборческая, то в своих действиях по отношению к имяславцам он исходил в соответствии репрессивных директив “Святейшего” Синода.

     Если уж докладчик Василий Зеленцов в сборнике синодальных архивов по вопросу почитания Имени Божия сам от себя клеймит имяславцев как еретиков, а имяславие (православное почитание Имени Божия) как имябожническую ересь, то для такого суждения он должен был привести базу, на основе которой у него сложилась такая твёрдая убеждённость в неправославности имяславцев. И если он оправдывает синодскую позицию как строгое Православие, то должен был привести учение Синода об Имени Божием и базу, на которую опирается Синод в своём развенчивании Имени Господня.

     База имяславцев: Священное Писание Ветхого и Нового Заветов,  учение святых Апостолов и святых отцов и самой Вселенской Православной Церкви.

     Не представив доказательств православности учения об Имени Божием Синода докладчик Зеленцов свою веру в его православность, очевидно, основывает не на том, что приводит в своёй философии Синод, а лишь на одном внешнем авторитете Синода. Как видно это и есть единственный и главный критерий Василия Зеленцова в его оценке православности «мудрования» Святейшего Синода об Имени Божием! Да, именно “мудрованием” назвал Синод основные выводы своего десятистраничного еретического послания на Афон от 18 мая 1913 года.

     Для Зеленцова, а может быть, и для многих последователей учения Синода неважно как, мудрствует и учит Синод об Имени Божием, для них достаточно только одного аргумента: «Так верует Святейший Синод»» и «так веровать приказал всем нам”... А что содержится в учении Синода, и как он верует, их это нисколько не интересует. А в “мудровании” Синода может быть содержатся какие-нибудь оракулы, в которые он верует сам и силою оружия заставлял веровать всех чад видимо господствующей церкви. А кто верует не как Синод, но как святая Православная Церковь, все те – еретики «имябожцы»...  и если веровать, как веруют они, значит, оказаться под анафемой Синода и быть отлучёнными от синодальной церкви... А имяславцы никого не анафематствуют. Они веруют, что незаконная анафема, возвращается на голову тех, кто незаконно предаёт ей истинных православных исповедников.

     Если сам докладчик Зеленцов ради стыда умолчал, о “базе” св. Синода в его “мудровании” об Имени Божием, то постараемся мы открыть здесь, на чём базировался Синод в своём отрицании бытия и Божественности Имени Божия. В своём “Послании всечестным братьям во иночестве подвизающимся” (цитируется по: “Церковные Ведомости” № 20 от 18 мая 1913 г.) “Святейший Правительствующий Синод” пишет: ”Для достижения большего безпристрастия Святейший Синод выслушал три доклада, при сем прилагаемые, и единогласно присоединился к окончательным выводам этих докладов, тем более, что эти выводы вполне совпадают и с суждениями греческих богословов с острова Халки и с решением Святейшего Вселенского патриарха и его Синода”(с. 277).

     Теперь рассмотрим, существует ли вообще “безстрастие” в выводах послания Святейшего Синода. Для того чтобы это Послание Синода дышало добродетелью безстрастия следовало бы составлять его не на основании выводов собственных докладов, и не на собственном, (как выражается Синод,), “мудровании”, а на основании учения святых отцов и учения самой Церкви, у которых в вопросе почитания Имени Божия с Святейшим Синодом совершенно противоположная точка зрения. Последний сам свидетельствует о себе, что он “мудрствует”. Если бы Синод упомянул, на основании каких святоотеческих данных он именует выводы Послания “Православным мудрованием” святой Церкви, и при сверке с действительным учением святых отцов в учении Синода не было бы обнаружено несоответствия, тогда его «мудрование» можно было бы признать Православным учением или «мудрованием» св. Церкви. А поскольку Синод не положил в основание своего мудрования ни Священное Писание, ни писания святых отцов, ни  истинное мудрование Святой Церкви, учению которых резко противоречат выводы Послания Синода, то последние являются не Православным мудрованием Святой Церкви, но ложным мудрованием двух архиепископов членов Синода: Никона и Антония, и ещё профессора С.Троицкого. Они мудрствовали по-рационалистически, не по благодати Божией, и руководствовались не  учением святых отцов и Святой Церкви, а собственным рационалистическим рассудком. И это их свободомыслие (рационализм) привело их к похулению Имени Божия.

Обратим внимание на слова послания Синода, которые мы повторим: «Для достижения большего безпристрастия Святейший Синод выслушал три доклада при сем прилагаемые и единогласно присоединился к выводам этих докладов». Имяборческое гнездо в Святейшем Синоде в основном состояло из четырёх лиц: митрополита Владимира С.-Петербургского (Богоявленского), архиепископов: Антония (Храповицкого), Сергия (Страгородского) и Никона (Рождественского). Непосредственными же лидерами имяборчества отличившимися хульной имяборческой литературой и жесточайшими репрессиями по отношению к своим оппонентам являлись, в основном, архиепископы: Никон и Антоний. Владимир  же Богоявленский, как первейший член Синода санкционировал все их репрессивные действия; а Сергий (Страгородский), до мозга костей имяборец, мудро не выдавал себя имяборческой прессой, но, как известно, в своём кабинете он топтал ногами написанное на бумаге Имя Иисус Христово и он же редактировал текст имяборческого послания «Синода» с готового материала. Материалом же для послания служили так называемые «синодальные доклады» архиепископов Никона и Антония самых рьяных идеологов имяборчества, а третий доклад - запатентованного ими профессора С. Троицкого, преподавателя латинского языка. Итак, по существу авторами злополучного послания Святейшего Синода являются сами же авторы «синодальных докладов», положенных в основание «Послания», которые «присоединились» к собственным докладам против святейшего Имени Божия … Теперь, думается, читателю вполне понятна «безпристрастность» Послания. Безпристрастность Послания Синода такая же самая, как безпристрастны сами докладчики составители своих докладов,  на основании собственных докладов составившие так называемое Послание Синода, приведшее Церковь Российскую к трагическим последствиям.

     Три доклада об Имени Божием, положенные за основу Послания “Святейшего Синода”, написанные двумя членами Синода архиепископами Никоном и Антонием и профессором С.Троицким предельно пристрастны. Каждый из этих докладчиков составлял свой доклад тенденциозно, заранее планируя всякими неправдами очернить и опровергнуть защищаемое имяславцами православное исповедание Имени Божия.

Что есть пристрастие, и что безстрастие в разбираемом неясном вопросе? Безстрастие, это святое желание без предубеждения, без цели во что бы то ни стало победить предполагаемого противника, на основании учения Священного и святоотеческого Писаний и учения Святой Церкви Христовой найти истину вероучения в спорном вопросе. А пристрастие это заранее обдуманная цель без всяких убедительных оснований доказать правоту своего личного мнения, не обоснованного на Священном и святом Писаниях и на учении Святой Матери нашей Церкви Православной; это стремление всякими неправдами и клеветой победить, низложить и осудить тех, кто не согласен с личным мнением кого бы то ни было. Всецело объятый таким пристрастием святейший Синод показывает вид, будто бы он “для достижения большего безпристрастия, выслушал три доклада и единогласно присоединился к окончательным выводам этих докладов”.

     Итак, вышеупомянутое послание Святейшего Синода было сфабриковано двумя его членами архиепископами Никоном (Рождественским) и Антонием (Храповицким), на основании своих же собственных “докладов”. И, как известно, их доклады написаны были с целью, обвинить исповедников афонских, приписать им ложное понимание и ложное учение об Имени Божием в отместку за то, что они не дали хулу Синода на Имя Господне выдать за истину, и с целью оправдать старо-афонских начальников русских обителей, своих же друзей, поклонившихся диаволу, в образе прельщённой Натальи, которая, сущего в ней диавола выдавала за Божию Матерь, с которою она якобы беседовала всегда, как только захочет, и от имени которой,  давала назидания своим поклонникам и почитателям. В число её поклонников досадно попали и вышеупомянутые афонские начальники-монахи поклонившиеся мирской женщине, как святой прозорливице. Откуда и пошло гонение от них, сначала на книгу старца Илариона Кавказского “На горах Кавказа” за то, что схимонах Иларион в составе собора кавказских старцев пустынников признав Наталью в бесовской прелести вразумил своих афонских друзей обличив их в прелести. С целью осуждения исповедников славы Имени Господня сами «докладчики» от имени Святейшего Синода написали Послание на Афон. В этом послании Синод официально, с высоты Престола Российской Церкви, похулил Имя Божие и Сладчайшее Имя Иисус Христово. Вот какой Святыней не постыдились поступиться докладчики и синодалы! И ценой похуления Имени Божия, ценой предательства отеческой Православной веры во Имя Божие, они решили защитить авторитет своих афонских друзей, а затем свои собственные амбиции и авторитеты.

Думается, что всякому воистину безпристрастному читателю, теперь вполне понятно: могло ли быть безпристрастно Послание архиимяборцев, предавших Имя Божие на распятие, а исповедников его Божества на растерзание осатанелого мира изгнав избитых ими монахов из родных Афонских обителей, в которых они спасались по 30, 40, 50 лет.

   Три доклада внешне представляют собой как бы разбор, а практически, ниспровержение учения святых отцов об Имени Божием, в том числе последнего в то время святого Иоанна Кронштадтского, на которых, как на твёрдом основании, базировались в своей вере сначала схимонах Иларион Кавказский, затем, Иеросхимонах Антоний (Булатович), а вслед за ними Иерархи, монахи и миряне, сохранившие в чистоте и непорочности Православную веру во Имя Божие.

  Чтобы выбить из под колеи незыблемое основание на котором исповедники утверждались и лишить их всякого оправдания, докладчики интерпретировали учение святых отцов об Имени Божием превратно, влагая в них, совершенно чуждый запутанный смысл так, чтобы читающий их доклады увидел, что святые отцы, хотя ясно и определённо и выразили свою веру в Божество Имени Божия, но это якобы только внешне. Внутренне же они, якобы, веровали так, как веруют докладчики... Какое безумие, безбожие и коварство имяборцев!

     Доклады представляют собой не разбор учения их опонентов, а  мрак и ужас. Они исполнены лжи и клеветы, как на учение Священного Писания и святых отцов, так и на учение святой Православной Церкви. А тем более, на учение схимонаха Илариона,   иеросхимонаха Антония. А, поскольку эти последние, в основном базировались на учении святого Иоанна Кронштадтского, - то и на учение этого великого Праведника.

     Но почему? Неужели докладчики в своей борьбе против славы Имени Божия настолько омрачились разумом, что не замечали того, что они лгут и клевещут на истину? Но если они не замечали своё духовное омрачение, - потому как сказано: когда Бог хочет наказать человека, Он  отнимает у него разум, - то ложь и клевету они употребляли вполне сознательно

     Так, например, первый докладчик архиимяборец Никон в своём дневнике написал: ”Имеславие надо во что бы то ни стало искоренить, хотя бы для этого понадобилось применить ложь, подлог, интриги и проч” (№ 207, от 12, 03, 1912 г.). И всё это дьявольское оружие докладчиками было пущено в ход. Это есть свидетельство что их позиция основана на лжи и клевете и сама по себе является ложной, а восстание против славы Имени Божия - диавольское. Ибо истина не нуждается в средствах  лжи её защитников.

     Накануне «перестройки» непредубеждённый, объективно освещающий историю афонских споров философ Н.С. Семёнкин, (совершенно нейтральный человек), в своём труде: «Философия богоискательства» (Изд. М. 1986 г.) пишет: ”Святейший Синод,1 ещё во время подготовки церковного суда над “еретиками” всячески клеветал на имяславцев, пытаясь изобразить их (Булатовича, Зенина и других) дикими, фанатичными, упрямыми, к тому же, вроде бы, и не совсем вменяемыми. Конечно, выдать Булатовича за сумасшедшего, или, во всяком случае, не вполне нормального Саблеру (обер-прокурору Св. Синода) было куда выгодней, чем вести с ним открытый богословский спор” (с.55).

     Конечно, не зная истории возникновения афонских богословских споров, перекинувшихся затем и в Россию, можно недоумевать и даже сомневаться в злонамеренности синодальных докладчиков. Но в подтверждение сказанного о них, здесь уже приведено два неопровержимых источника. Приведём и другие.

   “Споры об Имени Божием на св. Горе начались более трёх лет тому назад, (около 1910 г.). Главными противниками почитания Его были иноки, предавшиеся чтению еретика Фаррара, сочинений по спиритизму и оккультизму, газет и другой литературы, убивающей истинный дух монашества и православия. К числу таких иноков принадлежат иеромонахи: Агафодор, Иоакинф,  Алексей Киреевский, Феофан, Меркурий, Питирим и др. монахи: Денасий, Хрисанф, Климент, Вениамин; архимандриты: Мисаил, Иероним; келлиоты иеромонахи: Нифонт, Антонин, Пётр, Георгий, Вениамин, Авраамий, Герасим и проч. Все эти лица, усвоившие неправославные мысли вышепоименованных западных еретиков, увлекли за собой многих доверчивых братий и произвели на св. Горе тот страшный раскол, о котором ныне уже оповещён весь мир, и о котором пророчествовал преподобный Нил Мироточивый. Появилось это учение так: лет десять тому назад жила в России некая прельщённая женщина Наталия, воображавшая, будто она ежедневно, когда только захочет, видит Божию Матерь, с которою свободно, о чём ей вздумается, беседует. Её рассказам поверили некоторые должностные святогорцы, игумены, эпитропы, духовники и прочие, которые для назидания у великой святой ездили на пароход, когда та проезжала мимо Афона в Иерусалим и обратно, а также сами сопровождали её и пр. Узнавши о подобной хуле на Божию Матерь, известный ныне пустынник Кавказских гор схимонах Иларион, живший раньше на Афоне, написал старцам, поддавшимся обману, увещательное послание, прося им не верить этой несчастной. Но письмо образумило только Наталию и та, говорят, покаялась и по-христиански скончалась. Что же касается иноков то о них можно сказать: ”не обличай злых, да не возненавидят тебя” (Прит  9, 8). Их самолюбие, как они считали, было уязвлено, и они весьма оскорбились на о. Илариона. Спустя несколько лет после этого, о. Иларион издал свою книгу “На горах Кавказа”, где между прочим поместил и своё письмо против Наталии, которое и было одной из главных причин, вызвавших нынешнее движение на Афоне. Прежние почитатели Наталии решили,  во что бы то ни стало добиться уничтожения книги, чтобы вместе с нею  уничтожить и обличающее их письмо. Для этого они составили тайный собор из семи лиц и на нём придумали способ разделаться с ненавистным письмом, который ныне привели в исполнение. Способ этот “рецензия” инока Хрисанфа, которая была утверждена теми же лицами (и редактирована архиепископом Антонием Храповицким). Все они ныне оказались главарями имяборчества на св. Горе. Но иноки простецы, особенно занимавшиеся умносердечной молитвой, с Божией помощью скоро поняли хулу рецензии и восстали против неё, всячески отрицаясь изложенной в ней хулы на Имя Божие. А так как в числе вышеупомянутых семи лиц были некоторые интеллигентные знакомые архиепископу Антонию Волынскому, как, например, Алексей Киреевский, Феофан, кандидат Казанской духовной академии, и другие, то они и относились к нему с этим вопросом, всячески клевеща на простецов. Архиепископ Антоний их клевете всецело поверил и ныне сам её поддерживает и распространяет всеми мерами. Учение их “имяборцев” достаточно изложено в синодской грамоте, в журнале “Русский Инок” и других периодических изданиях и брошюрах, почему мы не будем здесь касаться их. Вот, какое начало имеет имяборчество!

     Здесь мы не будем повторять, почему вселенские патриархи (греческие Иоаким 3, и Герман 5-й) и некоторые русские епископы приняли сторону имяборцев, это требует большой осторожности и выдержки. Об этом, если Господь поможет, мы сообщим в подробном описании всех событий сего вопроса. Но только решимся напомнить, что в иноческих ответах на грамоты и в открытом письме архиеп. Никону имеется вполне правдивый ответ на это, где приведено свидетельство о политических вожделениях греков, со слов не только русских, но и некоторых греческих и других наций иноков.

     В вопросе об Имени Божием остались верными учению св. отец, главным образом, иноки домоседы, безвыездно жившие на св. Горе, и не имевшие с миром общения даже чрез газеты, но исполнявшие положенное правило, дополняя его чтением св. отец. Поэтому-то, имяборцы называют их “грубыми” и “необразованными мужиками-лапотниками”, противопоставляя их легковерным чадам века сего “имяборцам”, принявшим рассудочное учение об Имени Божием, не требующее веры, но тождественное с учением о человеческом и всяком другом имени и названии. И так, когда Алексей Киреевский, Хрисанф Ильинский и другие стали усиленно распространять не согласное со св. отцами учение, то Господь воздвиг ревнителей славы Своего Имени, которые решились положить души свои за неприкосновенность и чистоту церковного учения. Таким был о. Антоний Булатович и с ним милостью Божией многие другие. В течение последнего года им удалось выяснить главнейшие основы святоотеческого о сем предмете учения, но для систематического изложения его требуется ещё не мало времени и труда. Во всё время иноческой работы имяборцы употребляли все усилия, чтобы помешать им и заставить их прекратить изучение св. отец. С этой целью они изгнали со скита о. Антония (Булатовича), а также и других иноков из разных обителей, оклеветав их и заставив искать убежище в пустынных кельях. Но Господь и там их не оставил, и Божие дело подвигалось вперёд; и за их терпение Господь даровал им обитель с обширной библиотекой, где работа более или менее беспрепятственно продолжалась до самого июля. Имяборцы прибегали ко всем возможным мерам, чтобы только опорочить их и святоотеческое учение в глазах, как греческих, так и русских властей и общества. Они добились того, что инокам запретили корреспонденцию, приём и получку грузов и лишили всех других прав человеческих. Для разбора всего происшедшего на Афоне не раз приезжали туда представители разных ведомств России. Но, странное дело!.. Невольно приходится, особенно здесь, упомянуть об одном удивительном факте такого рода. Почти все (кроме одного важного лица),  производившие расследование Афонских событий или принимавшие в них участие, в начале обыкновенно относятся к ним и святоотеческому учению об Имени Божием весьма сочувственно и доброжелательно, не находят ни  в них следов преступления, ни в учении ереси. Но после тайных переговоров с главарями имяборчества (властями Пантелеймонова монастыря), быстро меняют к ним своё отношение: отказывают в подробном допросе и в расследовании дела, раздувают их обыкновенные поступки в целые преступления, всячески обвиняя их, а имяборцев всеми возможными способами защищают и покрывают. Такими мерами иноков исповедников привели к убеждению, что искать им на земле справедливости невозможно.

     Например, имяборцы особенно любят обвинять их в том: 1) будто они считают Богом звуки и буквы произносимого и изображаемого Имени Божия; 2) будто они Имя Божие считают Существом Божиим; 3) проповедуют “пантеизм” (всебожие). На подобные неосновательные обвинения иноки много раз письменно и словесно заявляли протест в св. синод и русским представителям на Афоне, но их не желают слушать, так как тогда, в учение об Имени Божием, решительно не к чему будет придраться. Примириться же архиепископам и другим с тем, что “лапотники” правильнее их поняли дух святоотеческих писаний  весьма не легко... Незадолго до приезда архиеп. Никона на св. Гору пантелеимоновские власти решили оклеветать в глазах греческих властей исповедников, чтобы подготовить почву для действий архиепископа Никона, которого на Афон уже ожидали, как весьма решительного сторонника имяборцев. С этой целью из монастыря сообщили по телефону греческому полицмейстеру, будто там начался бунт, для усмирения которого просили прислать войско. Войска прибыли, но не нашли даже намёка на беспорядок, почему после трёх-четырёхдневного пребывания в монастыре, хорошо удовлетворённые, ушли, сильно удивляясь тому обстоятельству, что русский игумен так недобросовестно клевещет  и предаёт своих собственных  ни в чём не виновных духовных чад. Такой маневр со стороны игумена был повторён раза три-четыре; но всё же он ни к чему не привёл, так как не мог вызвать беспорядков со стороны исповедников, стремившихся исключительно к сохранению правой веры, без всяких иных побочных целей, чего никак не могли понять обезверившиеся предавшиеся жизни века сего имяборцы. Очень яркими доказательствами того, насколько справедливо вообще относятся к ним, является приезд на Афон архиеп. Никона с целью “искоренить со св. Горы ересь”, как выражался архиепископ, (“Православная Церковь о почитании Имени Божия и о молитве Иисусовой”. Изд.”Исповедник”. Сойкина. Спб. 1914 г. с.4-8). На самом же деле архиеп. Никон не искоренил ересь на Афоне, а наоборот закрепил ересь имяборческую, возникшую там до его приезда. 

     Теперь, стало быть, вполне ясна читателям истинная цель докладчиков в трёх докладах - чтобы всячески, как можно сильнее и ухищрённее оклеветав, обвинить и осудить исповедников истины, несогласных с имяборчеством, которые для архиимяборцев, как бельмо в глазу, ибо они явились мужественными обличителями ереси докладчиков прежде их докладов. Докладчики знали прекрасно, что учение и вера имяславцев никакая не еретическая, но православная, что эту веру не вышибить из них никакими мягкими мерами. Поэтому, чтобы за ними не последовал весь народ православный, надо их очернить, оклеветать, а затем применить к ним жесточайшие меры, вплоть до физической расправы, избиения с кровопролитием, изгнания с афонских обителей, предания их анафеме, снятия с них монашеской одежды, лишения их священства и монашества, заточения в тюрьмы, осуждения главарей на повешение, как тяжких государственных преступников-революционеров, а остальных - отправить на пожизненную ссылку на Сахалин. Вот какими мерами синодалы хотели “вразумить” непокорных Синоду исповедников истины! Вот, какими драконовскими мерами синодалы пытались искоренить имяславие и уничтожить имяславцев, которые не дали архиимяборцам выдать ложь и хулу имяборческую за истинное православное учение! Такими мерами по отношению к имяславцам синодалы одновременно запугали всех, кто хотел бы стать открыто на сторону исповедников истины.

     Итак, докладчики пишут свои доклады... И все три докладчика: Никон, Антоний и Троицкий соревнуются, кто сильнее оклевещет и опорочит исповедников славы Имени Божия, стараются, усердствуют... Не достанет времени, сил и бумаги, чтобы сполна изобличить коварство и ложь докладчиков, которыми замусорена едва ли не каждая строка их докладов. Но попробуем опровергнуть лишь основные клеветы, подделки, подтасовки, подлоги докладчиков и их антиправославные мудрования. Эти доклады готовились ими в спешке и с максимальным следованием рекомендации архиеп. Никона применять ложь, подлог, интриги и проч. для искоренения имяславия. А потом эти два докладчика архиереи Никон и Антоний, а третий Сергий  “для достижения большего «безпристрастия”, на основании своих собственных докладов, сами же и состряпают официальный церковный документ – Грамоту, или Послание, от имени всего Святейшего Синода, “ко всечестным братьям, во иночестве подвизающимся”. И этим официальным церковным документом, под красивым и вполне приемлемым заголовком “Веры Апостольской, Отеческой, Православной и голоса Матери Церкви”, утвердившим и на весь мир огласившим антиправославное учение, хулящее святейшее Имя Божие и сладчайшее Имя Господа нашего Иисуса Христа, они уловят в сети имяборческого отступления от Искупившего мир Владыки, почти весь христианский мир.

Глава 5

Доклад № 1 Архиепископа Никона (Рождественского), бывшего Вологодского

     Член Синода архиепископ Никон в основание своего неверия в заповедь Отца Небесного веровать во Имя Божие (Ин. 1, 12,14; 1 Ин. 3, 23 и 36) полагает философию немецкого учёного Макса Мюллера. Используя эту философию, докладчик говорит: “Реально, ни духовно, ни материально имя само по себе не существует. Это почти то же, что в математике идеальная точка, линия, круг, в географии - экватор, меридиан и под. Таково значение имени для нашего мышления, такова его сущность” (“Прибавление к № 20 Церковных Ведомостей от 18 Мая 1913 г. с. 854). А чуть дальше к вышесказанным словам он добавляет: ”Нет надобности делать исключение и тогда когда речь идёт об имени Божием” (с. 854).

     По философии Макса Мюллера  человеческие имена и названия предметов не одно и то же с предметами и на самом деле не существуют. А святитель Божий, вернее, отступник от Имени Божия архиеп. Никон приравнял к простым человеческим именам и названиям предметов Имя и Слово Божие.

     А как же учат об Имени и Слове Божием святые отцы? Послушаем.

     Св. Макарий Египетский. ”Слово Божие есть Бог, а слово мира есть мир. Но большое различие и расстояние между словом Божиим и словом мира, между чадами Божиими, и чадами мира” (Творен. Св.Тр.Серг. Лав. изд. 4. 1904 г. с. 293).

     Св. Симеон Новый Богослов. ”Слова человеческие текучи и пусты, слово же Божие живо, непреложно и действенно, Бог истинный” (ч. 2. с. 108. сл. 62  на греческом).

     Св. апостол Павел. ”Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов и судит помышления и намерения сердечные. И нет твари сокровенной от Него, но всё обнажено и открыто пред очами Его: Ему дадим отчёт” (Евр. 4, 12-13).

      Из учения святых отцов о слове Божием и о слове человеческом, равно и об Имени Божием и об имени человеческом, как мы уже увидели и ещё увидим, видно, что между ними нет никакого сравнения, как нет сравнения между небом и землёй. И как небо отстоит от земли, так слово и Имя Божие отстоит от слова и имени человеческого. Неужели учёные докладчики архиереи и профессор С. Троицкий не понимали и не знали такой простой истины?

     Под угаром всё той же философии Макса Мюллера докладчик пишет, что имя Божие вне нашего сознания не существует, не имеет бытия. Не было бы людей, не было бы и Имён Божиих. То есть, начало бытия Имён Божиих, по учению докладчика, неразрывно связано с началом бытия людей. Но так ли это? Послушаем.

    «Господь Бог» свидетельствует св. пророку Моисею, что это Имя Его есть Вечное (Исх 3, 15).

     И опять Господь свидетельствует: ”Живу Аз и присно (т. е. всегда) живёт Имя Мое” (Числ 14, 21).

     Св. пророк Исаия. ”От века (т. е. от вечности) Имя Твое - Искупитель наш” (Ис. 63, 16). Этим именем ”Искупитель” переводится с еврейского имя “Иисус”.

     Св. Димитрий Ростовский. ”Сие Спасительное Имя Иисус было предуготовано в Предвечном Тройческом Совете на наше избавление” (Слово на Обрезание Господне). Он же: ”Сила Имени Иисусова до явления Его в мир была сокрываемая в Тройческом Совете». Значит, Имя и Слово “Иисус”однозначны и есть Второе Лицо Пресвятой Троицы. Это Имя и Слово Иисус - предвечно, а не современно человекам, как философствует докладчик.

     Св. пророк Ездра. “Открыет бо ся Сын Мой Иисус с теми, иже с Ним суть” (3 Езд. 7, 28).

Как же так? Неужели пророки, святые отцы и Сам Бог-Дух Святой, глаголавший их устами, как мы исповедуем в Символе Православной веры, заблуждались исповедуя Имя Божие и Слово Божие – вечными?

     Св. Игнатий Брянчанинов. ”И Слово - Имя” (т. 4. с. 327).

     Как видим, и Слово Божие - Имя Божие; и Имя Божие - Слово Божие;

Евангелие от Иоанна и Апокалипсис. Господь есть Слово Божие; и “Имя Ему - Слово Божие” (Отк 19,13);  “Слово Божие есть Бог” (Ин  1, 1);  “И Слово стало плотию” (Ин 1, 14).

     Если Слово Божие живо и действенно, судит помышления и намерения сердечные и будет судить мир, то, как же можно утверждать что оно реально не существует?

     Кроме того, когда Господь говорит: ”Живу Аз и присно живет Имя Мое” (Числ 14, 21), то этим не сказано, что Имя Божие живёт вне Бога отдельно, то есть Бог Сам по Себе, а Имя Божие само по себе; но так, что Имя Божие в Боге, и Бог в Имени Своем. Имя Божие, как энергия Бога в Боге. А из Определения Церковного Собора 11 июня 1341 года о богоприличном различии существа и действия Божия мы знаем, что Действие Божие не создано, и что слово Бог употребляется богословами, как по отношению к существу, так и по отношению к действию Бога; и что существо Божие полагается (в наших умопредставлениях) прежде действия Божия, как причина; наконец, что участвующий в действии Бога участвует (по нераздельности существа и действия) и в Его существе[1]. И по причине неотделимости Имени (от Именуемого существа и действия Божия) мы говорим, что Имя Божие есть Сам Бог.

     В «Апостоле» читаемом на новый год св. апостол Павел предостерегая христиан говорит: ”Смотрите, братия, чтобы кто не увлёк вас  философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира сего, а не по Христу” (Кол.  2, 8).

     Разве не относится это апостольское предостережение ко всем христианам, особенно последних времён? Ибо своей человеческой «философией по стихиям мира сего», т. е. сравнением Божеского с человеческим “Святейший” Синод увлёк в своё заблуждение миллионы православных христиан.

      Архиепископ Никон в своём докладе не ссылается на святых отцов, но, мудрствуя от напыщенного разума своего, увлекает в свою человеческую философию «по стихиям мира сего». Он  вопрошает: ”Что такое имя? И отвечает: имя есть условное слово... условный знак, умом представляемый, но реально вне нашего ума не существующий... Обычно имя указывает на какие-либо свойства предмета... но повторяю: реально - ни духовно, ни материально имя само по себе (?)[2] не существует. Это почти то же, что в математике идеальная точка, линия, круг; в географии - экватор, меридиан и др. Таково значение имени для нашего мышления, такова его сущность» (с. 853-854). Это вообще о простых именах. А касательно Имени Божия он говорит: ”Имя”, как идея, мысль - ни материально, ни духовно не существующее; а Бог есть реально существующее существо» (с. 854). Выходит, что слова Господа: ”Живу Аз, и присно живет Имя Мое” (Числ, 14, 21) - ложные?.. Неужели эти слова не говорят о том, что Имя Божие  как свет от солнца, неотделимо от Бога? По словам Самого Господа Имя Его существует; а по учению докладчика Имя Божие реально, т. е. в действительности не существует...”Нет надобности, говорит он, делать исключение и тогда, когда речь идёт об имени Божием” (с. 854). Не сему ли докладчику «разрывающему не швейный хитон Спасителя» св. Афанасий Великий говорит: «Почему вы, обещавшиеся прежде исповедывать единосущие, в страдание вовлекаете нераздельное Имя, Самое неделимое естество, самое неизреченное Божество? (Творен. Ч.3. Изд. Свято-Троицк. Сергиев. лавры. 1903. с. 352).

     Докладчик философствует: ”Должно сказать, что имя как отвлечённое умопредставление реально не существует, но в процессе мышления всегда может быть отделено от того предмета, коему усвояется” (с. 854). Но так ли это? Послушаем истинное учение Православной церкви. Мы только что привели слова св. Афанасия Великого о том, что «Имя Божие самое неделимое естество, самое неизреченное Божество».

     Св. Максим Исповедник: ”Имя бо Бога и Отца существенне и ипостасне пребывающее есть Единородный Сын. И царствие Бога и Отца существенне и ипостасне пребывающее есть Дух Святый” (Толков. на мол. Отче наш.  М.  1853. с. 15).

     Может ли докладчик “в процессе” своей философии хоть на секунду, а не “навсегда”, “Имя Бога и Отца, Которое есть “Единородный Сын” отделить от Самого Бога Отца, а Имя «Единородный Сын» отделить от Единородного Сына? Возможно ли отделить свет, или луч солнечный, от самого солнца? Если он скажет: “Да”, чего он и утверждает, значит, учение его  антиправославное, лишённое всякого смысла и всякой логики, то есть, безумное; только безумец может сочинять подобное безумие.

     Св. Симеон Новый Богослов. ”Бог есть Свет и Свет безпредельный, и что в Боге-Свет есть... Также и то, что от Бога-Свет есть... Христос, Иисус, Спаситель и Царь всего - Свет есть... Господь - Свет... Утешитель - Свет... Будучи Светом неприступным и предвечным, какой Свет  имеют и многие Имена, и именуется всем тем, что мы сказали (выше), и иным ещё большим; и не только именуется тем самым, что я сказал, но и действительно производит то самое... Хотя и о нас говорится многое подобное (т. е. хотя и людей именуют одинаковыми с Богом словами и именами), но о нас говорится как о людях, а о Нём, как о Боге... Бог именуется Отцом, - отцами называются и люди... Слова человеческие: - текучи и пусты, слово же Божие живо, непреложно и действенно, Бог истинный. Равным образом и истина Божия паче ума и слова человеческого, - Бог безсмертный, неизменный, непреодолимый, живый” (Ч. 2. с. 108. см. 62 слово на греческом). Есть ли хоть малое, какое либо сходство в учении докладчика с учением приведённых святых? Абсолютно нет никакого!

     Епископ Михаил в толковании Св. Евангелия от Иоанна, на слова: ”Я открыл Имя Твое” (Ин.17, 6)  говорит: ”Имя - вместо Лица, Его свойств и действий; открыл Имя Бога - тоже, что открыл Самого Бога”. Не ясно ли, что здесь Имя Бога, исповедуется Самим Богом? А разве можно Бога отделить от Самого Бога?

     В Православном же Катехизисе прямо говорится: ”Преславными  и различными Именами нарещися может Бог, их же никтоже от Него отлучити может” (Большой Катехизис. 258. изд. 1878).

     И так, учением Православной Церкви мы доказали, что Имя Божие неотделимо от Самого Бога, что Имя Божие есть Слово Божие, а Слово Божие есть Имя Божие, что Имя и Слово – синонимы, что Имя и Слово Божие в самом номинальном значении есть неотделимое от Бога Действие Божие, и потому есть Сам Бог.

     Докладчик утверждает: ”Имя”, как идея, мысль - нечто реально - ни материально, ни духовно не существующее, а “Бог” есть реально существующее существо... (с. 854).

      Сначала докладчик отделяет неотделимое от Бога Имя Божие, а затем лишает его бытия; бытия не только материального (написанного буквами, чернилами и проч.), но и бытия духовного, умопредставляемого, бытия его в существенном и ипостасном пребывании Бога. Не кроется ли в отрицании бытия Имени Божия косвенное отрицание Самого Бога? Как же тогда надо понимать слова Самого Господа: ”Живу Аз, и присно живет Имя Мое”? (Числ 14, 21). Ведь Сам Бог свидетельствует о вечности Своего Имени: ”Сие Мое есть Имя Вечное” (Исх.3, 15). Ведь эти слова свидетельствуют о вечности ничего иного, как вечности Самого Бога!

     И так, сам докладчик отделяет неотделимое от Бога Имя Божие, говоря: ” реально не существующее имя, в процессе мышления всегда может быть отделено от того предмета, коему усвояется”. Вот основополагающий момент в учении докладчика и всего имяборческого движения.

     Но тем, не менее, докладчик приписывает имяславцам неправду в том, что последние исповедуют Имя Божие Богом в раздельности от Бога. Но ведь сам же докладчик выводит самопротиворечивое заключение: ”Защитники нового догмата (? - разве свидетельство Самого Бога о вечности Его Имени является новым догматом? - Составитель),  несмотря на их настойчивое уверение, что Имя Божие неотделимо от Лица Божия, они всё же его отделяют в своём мышлении” (с.855)[3].  

      Но это явная ложь докладчика! Не сам ли докладчик отделяет Имя Божие от Бога и лишает его реального бытия? Где и когда исповедники отделяли Имя Божие от Самого Бога? Отделяют от Бога неотделимое Его Имя и, мало того, отрицают Его бытие, именно синодалы и их последователи имяборцы.

    А вот и другое самопротиворечие докладчика: ”Никто из православных не дерзнёт и подумать, что святейшее имя Господа нашего, что все имена Божии, все словеса Божии - не святы и не божественны, как Богу единому принадлежащие”(с. 859). Здесь докладчик приписывает не существующим на деле Именам Божиим титул “святых» и «божественных” и называет их принадлежащими Богу. Но разве может немая пустота и глухое «ничто» (т. е. фикция» - вымысел) быть святыми и Божественными? Может ли принадлежать Богу то, что реально не существует?

     “Но божественность и обожение, говорит докладчик, два понятия различные[4]. Бог есть всесовершеннейшая Личность, Божественность же принадлежит Богу, качественность предмета, и конечно все действия Божии  Божественны, как проявление Божией жизнедеятельности и Свойств Его, но назвать их Богом значило бы обоготворить их, признать их всесовершенной Личностью, что уже противоречит всякой логике, всякому здравому понятию о Боге и свойствах Его[5]. Вот почему и упомянутое определение собора не употребляет ни разу слова “Бог” в отношении к действиям Божиим, а ставит слово “Божественность”. Только в неправильном переводе на русский язык слово “Феотис” переведёно словом “Бог”.

     Докладчику, похулившему Имя Божие, теперь уже и переводы стали неправильными, в богословии он поднялся гораздо выше, чем отцы-богословы, которые переводили греческий текст, на русский...

     Итак, докладчик не отрицает, что Имена Божии “святы”, “Божественны”, что они означают свойства и действия Божии, как проявления жизнедеятельности Божией (вернее было бы сказать: проявление, или удостоверение бытия Бога. – Составитель). И это - прекрасно! А вот когда он отрицает бытие этих самых святых, божественных Имён, а значит, и означаемых Божиими Именами свойств и действий Божиих - это ужасно!

      Докладчик учит, что Богом можно называть только Личность или самое Существо Бога; что нельзя называть Божество Богом и Бога называть Божеством; нельзя называть Богом действия Божии. Но мы уже приводили «Определение Церковного Собора», согласно которому титул Бога принадлежит как существу, так и действию Бога.

      Учение о том, что действие Божие есть Бог, с особенной полнотой и ясностью развил св. Симеон Новый Богослов в конце своего 62-го слова. Он говорит: «Бог есть Свет и Свет безпредельный. И то, что от Бога, Свет есть… Глас Его – Свет и проч., а также: Христос, Иисус, Спаситель… Свет». Кто же, кроме еретиков, дерзнёт сказать, что этот Божественный Свет от Света, Бог истинный от Бога истинного не есть Бог? Как же заблуждаются имяборцы утверждающие, что Свет действия Божия не есть Божество, не есть Сам Бог!

      В опровержении лжеучения докладчика поможет нам современный святитель Митрополит Трифон (Туркестанов). Он говорит:

      «Христианство есть религия, которая учит о воплощении Божества как о факте реальном, имевшем для жизни мира и в частности человека последствия огромной важности. Актом Боговоплощения снято проклятие, прощён первородный грех, оправдан человек. Обнаружена любовь, сокровеннейшая сторона Божества, доселе себя не проявлявшая с такою силою по отношению к человеку. Сообщено совершеннейшее познание о Боге как о любвеобильном Небесном Отце, раскрыта тайна жизни Самого Божества и троичность Лиц. И эта тайна покоится на любви как на принципе внутренней жизни Божества: Отец любит Сына. Люди в первый раз увидели Бога во плоти, слушали Его Божественное учение, видели совершеннейшую жизнь в Лице Богочеловека Иисуса Христа и убедились, что Он есть для них «путь, истина и жизнь» (Митрополит Трифон (Туркестанов). Проповеди и молитвы. М. Сретенск. Монастырь; Новая книга»; «Ковчег». 1999. с. 437).

             Как видим, святитель не обинуясь, не боясь нарекания докладчика именует Бога Божеством, познаёт тайну жизни Самого Божества, исповедует воплощение Бога воплощением Божества, обнаруживает сокровеннейшую жизнь Божества. Кратко сказать, он исповедует Божеством не только действия, энергию Бога, но и самое Существо Его.